Цирк монстров
— Что? — спросил я.
— Он был совершенно голый.
Врачи снова попытались выдворить нас, но Конни показала им свое удостоверение агента ФБР.
— Как же он смог скрыться? — спросила она Кэмерона.
— В тот момент наконец подоспели двое других ребят из ФБР, и он бросился бежать. Я им кричал, чтобы они догнали его, но они решили остаться на месте и ждать подкрепления.
В этот момент меня осенила внезапная догадка.
Кэмерон подсказал мне эту догадку, сам не подозревая о том.
Это было настолько очевидно, что я поразился — как же я не мог понять этого раньше!
— Авраам Линкольн! — воскликнул я.
Все удивленно посмотрели на меня.
Кажется, врачи-реаниматологи решили, что мне не помешает успокоительный укол.
— Какого размера была коробка? — быстро спросил я у Кэмерона.
Тот в недоумении нахмурился.
— Посылка, которую доставил курьер. Какого размера она была?
— Не знаю, это был мини-холодильник, из тех, что попадаются в гостиничных номерах… Маленький, примерно мне по колено… Погоди, ты же не думаешь, что…
Я ударил кулаком в раскрытую ладонь:
— Точно! Он был внутри!
— Что? — изумилась Конни. — Да ни один человек не поместится в такую коробку!..
— Никакой обычный взрослый человек, — поправил я. — Но ведь Кош профессиональный акробат, мастер необычных поз! Вспомните — у него очень высокая и тонкая фигура, и пальцы тоже невероятно длинные, как паучьи лапы! Он очень гибкий — до такой степени, что может обвиться вокруг вас, как змея! И этому есть научное объяснение: это синдром Марфана, то же самое генетическое заболевание, которым страдал Авраам Линкольн! [28]Вот как он смог избавиться от наручников в тот вечер, когда мы с ним впервые встретились! Природные аномалии в телосложении еще усугубились в результате постоянных тренировок. Он же все время упражнялся! И таким образом еще усилил свою врожденную аномалию. Можете себе представить, на что он стал способен благодаря постоянным тренировкам!
— Но почему он был голым?
— Чтобы лучше сгруппировываться. Одежда стесняет свободу движений и к тому же занимает место. А ему нужно было занять как можно меньше места. Вот так он и проникал в кафе, или в дома, или вообще куда угодно — он прятался в коробке, которую якобы кому-то присылали! Поэтому никто его и не видел!
Врачи сделали Кэмерону обезболивающий укол и вышли, покачивая головой.
Я резко повернулся к Конни:
— Билли!
— Что?
— Где он?
— Альтман временно поручил его заботам надежных людей, а потом собирался передать в приемную семью…
— Я должен сейчас же ехать к сыну.
— Никто не знает точное место. Это продиктовано соображениями безопасности. К тому же вас ждет шериф.
— Нужно… помочь… Полу, — пробормотал Кэм, уже наполовину заснувший.
Глаза Конни расширились.
— Что? Это морфин так на вас действует?
Я сжал руки своей бывшей медсестры:
— Вы не понимаете, Конни! Каким бы секретным ни было место, где находится мой сын, Кош так или иначе туда доберется! Никто не обратит внимания на какую-то там коробку… Он хочет мне отомстить, и он будет к этому стремиться любой ценой! Он уже в пути!
Кэмерон пробормотал что-то неразборчивое.
Конни перевела взгляд с меня на него и обратно:
— Слушайте, вы оба… Если вы думаете, что я позволю Полу сбежать, значит, вы совсем спятили!
Я склонился к ней:
— Поцелуйте меня.
— Что?!
Я прижался губами к ее губам.
Конни застыла.
Я толкнул ее к кровати, на которой лежал Кэмерон.
Щелк!
— Что…
Она подняла правую руку. Левая была прикована к спинке кровати наручником.
Кэмерон резким движением отшвырнул ключ от наручников на другой конец палаты.
— Извините… — невнятно пробормотал он, засыпая.
Я распахнул окно и вскочил на подоконник.
— Пол! — закричала Конни.
Я обернулся.
На мгновение время застыло.
— Хорошо, идите, — сказала она дрогнувшим голосом. Я заметил в ее глазах слезы. — Идите и спасите своего сына.
Я кивнул.
— Не дайте себя убить, — произнесла она совсем тихо.
Я поблагодарил ее взглядом.
И выпрыгнул из окна на улицу.
На парковке возле больницы стояло множество полицейских машин. Оттуда, где я находился, я видел шефа Гарнера, который, размахивая руками, вопил на своих подчиненных и врачей. Кажется, причиной его плохого настроения был я.
Я свернул в небольшую улочку позади больницы и исчез.
Это был мой город. Здесь я чувствовал себя как дома.
Я знал все его закоулки.
Конечно, мне не удалось бы скрываться от полиции несколько дней подряд, но поиграть с ней в прятки несколько часов я был вполне способен.
После я собирался добровольно сдаться властям. Но перед этим мне нужно было обязательно кое-кого повидать.
Я пересекал кварталы, знакомые мне с детства, следуя известными только мне тайными тропинками между жилых домов. Эти места почти не изменились с тех пор, как мы с Кэмероном играли здесь мальчишками.
Дом, который был мне нужен, находился не слишком далеко. Я шел, наслаждаясь освежающим дождем. Было душно. В садах благоухали цветы и зелень, слабо колыхались листья пальм. Я жадно глотал ароматный воздух.
Ко мне приходили воспоминания прошлого. Я думал о Флориде — прежней и нынешней.
Наконец я оказался перед неказистым домиком в самом конце узкой улочки, ведущей к морю. Гонтовая кровля, скромный садик, фонарь над крыльцом… Сразу можно было сказать, что владелец не стремится к роскоши (или, скорее, не может себе ее позволить).
Я вошел в дом, даже не постучавшись.
Я знал, что оружие мне здесь не понадобится.
Она ждала меня в гостиной, читая книжку Хемингуэя.
Остановившись на пороге, я негромко кашлянул.
— А… вот и ты, Пол, — сказала мисс Скорбин, поднимая голову от книги. — Я как раз думала о том, придешь ли ты сегодня.
Глава 94
Разговор с моей бывшей учительницей продолжался не слишком долго.
Все, что я узнал, подтвердило мои прежние догадки.
Мы пили чай, между тем как ветер снаружи все усиливался. Иногда в его завываниях мне чудился голос отца — словно призрак Джорджа Дента кружил над домом. Мисс Скорбин рассказала мне всю историю, затем обняла меня и дала ключи от своей старенькой «хонды-аккорд». Я поблагодарил учительницу.
И ушел.
Народа на улицах Неаполя было немного. Редкие водители возвращались домой или двигались в сторону Майами, чтобы избежать бури. По радио говорили, что она еще только зарождается над нашим регионом, грозя обрушиться на южные штаты. Машины частных ремонтных служб заранее направлялись в Техас, Алабаму и Луизиану, но официальные власти медлили, видимо пока только прикидывая ущерб от грядущей катастрофы.
Я выключил радио, чтобы полностью сосредоточиться на том, что мне предстояло сделать.
Я без помех доехал до своей клиники. Входные двери по-прежнему были опечатаны. Мне было грустно видеть ее в таком состоянии. Я спросил себя, найдется ли кто-нибудь, кто отважится ее приобрести после всех недавних событий.
Вошел я через служебный вход. В пустых коридорах кое-где валялись упаковки одноразовых компрессов. Я зашел на склад медикаментов. Ампулы… шприцы… Я спокойно приготовил все, что мне было нужно, тщательно отмеряя дозы. Потом укрепил все это на себе с помощью самой прочной клейкой ленты. Затем направился в приемную и оттуда позвонил своей коллеге Марте Кобурн:
— Ты сделала то, о чем я тебя просил?
— Я пока выяснила только последовательность оснований в цепочке ДНК.
— Она одинакова у двух образцов?
— Да.
— Этого достаточно.
Марта отправила мне результат по факсу. Я взял листок, сложил его вчетверо и сунул в карман.
— Что ты собираешься сделать? — спросила Марта.
Я закрыл глаза, чтобы лучше представить сына.
Билли играет в саду. Билли пытается поймать опадающие с деревьев листья, прежде чем они коснутся земли…