Чужестранка. Дилогия
Свалка началась такая, что вначале я не могла понять, что же происходит. Небольшая площадка полна была орущих людей, мечущихся из стороны в сторону, катающихся по земле, перебегающих с места на место. Мое убежище, к счастью, находилось в стороне от поля битвы, так что пока я была в безопасности. Оглядевшись, я заметила возле своей скалы небольшую согнутую и прижавшуюся к камню человеческую фигуру. Я крепче схватилась за кинжал, но тут же сообразила, что это Мурта.
Так вот в чем заключался смысл знака, поданного Джейми. Он поручил Мурте охранять меня. Самого Джейми я нигде не видела. Большинство дралось на площадке возле скал и у телег.
Разумеется, именно лошади и телеги и могли быть, скорее всего, целью нападения. Нападающие представляли собой хорошо организованную и прекрасно вооруженную банду вполне сытых людей — насколько я могла разглядеть их при слабом свете костра. Если это были Гранты, то они в равной степени могли гнаться за добычей и жаждать отомстить за недавний угон скота, совершенный Рупертом и компанией. Поставленный задним числом в известность об этом импровизированном набеге, Дугал отнесся к нему неодобрительно, но он был недоволен не столько набегом как таковым, сколько тем, что угнанный скот задержит наше продвижение. Он распорядился отделаться от него как можно скорее и продать на рынке в ближайшей деревне.
Вскоре стало ясно, что нападающие не слишком стремятся причинить увечья нашим людям; им хотелось поживиться за счет лошадей и телег. Кое-кто из них в этом преуспел. Я пригнулась пониже, когда неоседланная лошадь с завывающим, словно ошалелый кот, всадником на спине, крепко вцепившимся в гриву, перескочила через костер и унеслась в темноту.
Еще двое или трое пеших налетчиков уволокли мешки с зерном, предназначенным Колуму; наши преследовали их, изрыгая проклятия по-гэльски. Судя по звукам, налет шел к концу. Но тут возле костра появилась группа мужчин, и свалка началась снова.
Драка казалась серьезной, это впечатление подтверждалось той яростью, с которой ее участники взмахивали сверкающим оружием; они в запале выкрикивали что-то, но уже не орали и не выли. Мало-помалу я разобралась, кто с кем тут вел сражение. В центре схватки находились Джейми и Дугал, они вели бой спина к спине. Каждый из них держал тяжелый палаш в левой руке, а кинжал — в правой и, насколько я могла судить, справлялись с делом отлично.
Их окружали четверо или даже пятеро, мечущиеся тени мешали сосчитать точно; эти люди орудовали легкими саблями, хотя у одного из нападавших висел на поясе тяжелый палаш, а по крайней мере у двоих — пистолеты.
Очевидно, они хотели захватить Дугала или Джейми, а может, и обоих сразу. Захватить живыми. Ради выкупа, решила я. В пользу такого предположения свидетельствовал выбор более легкого оружия, которое могло скорее ранить и не было смертельно опасно в той степени, как тяжелые палаши или пистолеты.
Дугал и Джейми, наоборот, не испытывали никаких колебаний, дрались всерьез, жестоко и умело. Спина к спине, они образовали замкнутый круг угрозы, каждый из них прикрывал уязвимое место другого. Когда Дугал взмахивал рукой, вооруженной кинжалом, мне казалось, что по отношению к нему слово «уязвимое» вряд ли уместно.
Вся эта возбужденная, рычащая, сыплющая проклятиями масса тел приближалась ко мне. Я как можно глубже втиснулась в расщелину, но она и всего-то глубиной была в два фута. Уголком глаза я уловила рядом с собой какое-то движение. Мурта решил принять более активное участие в деле.
Я никак не могла отвести полные страха глаза от Джейми, но все же заметила, как маленький клансмен неторопливым движением извлек свой пистолет. Тщательно проверил спусковой механизм и, вытерев пистолет о рукав, пристроил его на предплечье. И стал ждать.
Он ждал. А я сходила с ума от тревоги за Джейми, который продолжал показывать свое искусство и размахивал оружием с дикой силой туда и сюда, тесня наступавших на него теперь уже с откровенно кровожадными намерениями двух врагов. «Какого черта этот парень не стреляет?» — с яростью думала я, но потом поняла почему. Оба — Джейми и Дугал — находились на линии огня. И я вспомнила, что кремневые пистолеты не отличались точностью боя.
Это предположение подтвердилось в следующую минуту, когда один из противников Дугала, сделав неожиданный выпад, нанес ему удар в запястье. Лезвие вспороло Дугалу предплечье во всю длину, и он упал на одно колено. Почувствовав, что его дядя упал, Джейми отмахнулся собственным кинжалом и быстро отступил шага на два. Теперь он прижался спиной к скале, а Дугал припал на один бок, защищаясь только при помощи кинжала. Это приблизило нападающих к моему укрытию, а следовательно, и к пистолету Мурты.
Прогремевший совсем рядом выстрел показался невероятно громким. Он был неожиданным для нападающих, особенно для того, в которого попал заряд. Секунду человек оставался стоять, беспомощно покачивая головой, потом медленно сел, повалился на спину и покатился вниз по склону на затухающий костер.
Оправившись от неожиданности, Джейми выбил палаш из руки противника. Дугал успел встать на ноги, и Джейми отодвинулся в сторону, чтобы дать ему возможность орудовать палашом. Один из врагов покинул место сражения и побежал вниз, чтобы оттащить раненого товарища с горячих углей. Оставались еще трое, а Дугал был ранен. Мне было видно, как падают на камень капли крови, едва он взмахнет палашом.
Они находились достаточно близко ко мне, и я видела лицо Джейми, спокойное и сосредоточенное и вместе с тем горящее восторгом битвы. Дугал вдруг что-то крикнул ему. Джейми на мгновение отвел взгляд от лица противника и посмотрел вниз. Обернувшись снова, как раз вовремя, чтобы избежать разящего удара, он отклонился в сторону и метнул свой палаш, как копье.
Его противник в полном недоумении глядел на воткнувшийся в ногу палаш. Дотронулся до лезвия, ухватил палаш и выдернул из раны. Судя по той легкости, с какой он сделал это, я решила, что рана неглубока. Человек все еще казался удивленным и словно бы собирался спросить, что обозначает такое неправильное поведение.
Потом он закричал, швырнул палаш на землю и побежал прочь, тяжело прихрамывая. Двое оставшихся налетчиков обернулись на его крик и тоже пустились удирать, преследуемые Джейми, настигавшим их с неотвратимостью снежной лавины. На бегу он успел выхватить из свертка тяжелый палаш и вознес его над головой, образовав несущую смерть арку из двух рук, сжимающих грозное оружие. Следом за ним несся Мурта, выкрикивая на гэльском нечто весьма нелюбезное и размахивая разряженным пистолетом в одной руке и палашом — в другой.
После этого вся картина сражения очень быстро переменилась, и уже через четверть часа или около того отряд Маккензи воссоединился и начался подсчет ущерба.
Он оказался не столь уж велик: увели двух лошадей и унесли три мешка с зерном, но погонщики, спавшие при оружии, не допустили дальнейшего грабежа, в то время как вооруженные члены отряда отогнали тех, кто пытался увести лошадей. Наибольшей потерей было исчезновение одного из наших мужчин.
Я подумала вначале, что он, вероятно, ранен или даже убит в свалке, но самые тщательные поиски не принесли результата.
— Его похитили, — мрачно заявил Дугал. — Черт побери, выкуп за него придется внести не меньше чем в сумме месячного дохода.
— Могло быть хуже, Дугал, — сказал Джейми, вытирая лицо рукавом. — Подумай, что сказал бы Колум, если бы они уволокли тебя.
— А если бы они уволокли тебя, я отдал бы тебя им и пришлось бы тебе менять фамилию на Грант, — отпарировал Дугал, но настроение у всей компании от этого только улучшилось.
Я взяла свою коробку с медикаментами и занялась пострадавшими, рассортировав их по степени серьезности ранений. С радостью убедилась, что ничего особо скверного нет. По-видимому, самой тяжелой была рана Дугала.
У Неда Гоуэна горели глаза, и весь он так и сиял оживлением, слишком увлеченный возбуждением схватки, чтобы сразу заметить собственную потерю: зуб, сломанный от неудачно направленного удара рукояткой кинжала. У него, однако, хватило сообразительности сунуть обломок себе под язык.