Stargate Commander: История "Рассвета" (СИ)
Усталые найдёныши настолько вымотались за то время, пока держались в этом месте, что вырубились буквально сразу, как только погрузились в «прыгун». Просто натурально взяли и выключились. Да настолько крепко, что у меня не получилось их добудиться по прибытию в базу.
Где меня уже удивлённо встретила Томка. Не успел выйти из «прыгуна», как был озадачен вопросом.
– Ты ж улетел часа три назад? – не поняла Беляева. – Уже вернулся?
– Кое-что пошло не по плану, – я ткнул себе за спину в отсек кораблика. – Нашёл двоих наших с Земли. Судя по всему, выжившие при крушении корабля Асгарда. Из очевидного – общее психо-физическое истощение, обезвоживание и первая стадия лучевой болезни. Сейчас вырубились от усталости, добудиться их не могу. Как очухаются – надо бы прогнать по всему, что можем. Оборудование с «Колыбели зла» настроено?
– Да оно-то настроено, – пробормотала медик, глядя мне за спину. – И даже свободные руки есть… Но лучевую вылечить – это не таблетку от насморка дать. У меня нет столько оснащения для этого… Замеры не делал?
Я покачал в ответ головой.
– Одежда всё равно экранирует. Их бы отмыть, по-хорошему, и только тогда замерять. Но в эпицентре фон под три десятка рентген в час.
– Хреново…, – вздохнула Томка. – Ладно, сделаю, что смогу. Надеюсь, стволовая медицина и переливание крови не понадобится…
***
Короткий доклад Палычу в части касающейся со стороны был похож на гравюру раннего средневековья о посыпании пеплом власяницы оборванным дервишем-еретиком. Я всего лишь на всего сообщил офицеру, что в ходе проверки координат очередной точки интереса обнаружил двух живых, при ближайшем дознании оказавшихся нашими соотечественниками. Только лишь и всего, что сообщил полковнику о принятом решении взять их с собой с целью оказания экстренной медицинской помощи ввиду очевидных стадий психического переутомления, физического истощения и радиационного облучения. Ни хрена ни разу не более чем сообщил собеседнику о наличии в ближайшем обозримом пространстве повреждённого «Беллискнера» Асгардов, который ввиду своего технического состояния готов исполнить Мохенджо-Даро, Припять и Фукусиму в одном флаконе. А по факту мне всем своим грозным (злобным) не выспавшимся офицерским взором пытались внушить, что на хрена я такой ретивый.
– Пошли дурака в разведку, он и Берлин возьмёт…, – тяжело вздохнул полковник Мигунов. – И как тебе это только удаётся? Всего лишь надо было проверить координаты… нет, блин. Вернулся. Со спасёнными выжившими и новостями о Чернобыле под боком.
Но, сколько ни сокрушайся, а гонцов за плохие вести не карают. Да и вообще. Я, что ли, этот «Беллискнер» сбил?! И кто не удосужился проверить местность перед отдачей приказа окапываться? Сами разместили лагерь под боком у Семипалатинска! А Тюлюлюй виноват?!
К тому же, перевод стрелок и перекладывания с больной башки на ещё менее здоровую – самое действенное решение в чрезвычайной ситуации, чтоб пусть под откос общее положение дел и наблюдать кончину мероприятия. Остаётся только всем вместе завернуться в простыни и ползти на кладбище. Которого ещё даже нет.
– Это я ещё остальные координаты не проверял, – заверил я. – Готовь карман шире. Там и не такие новости будут.
Доклад происходил в небольшом бетонном каземате, который Палыч, подсуетившись, отжал себе под рабочий кабинет и канцелярию батальона. Для роты четверть тысячи штыков, вперемешку гражданских и военных, слишком много. А вот две роты легко укладываются в неполный батальон.
Хотя, я бы сказал не «неполный», а «неполноценный»…
Древний (буквально) бетонный короб успел порасти какими-то мхами и лишайниками. Всё, докуда дотянулась рука солдата с сапёрной лопаткой, было отчищено от вездесущей поросли. Про штукатурку и обои заикаться не стоит: это если и случится, то явно не в этом году. Но теперь ископаемый объект был похож на не достояние археологических изысканий, а просто на заброшенный в ходе боевых действий дом. С таким нам сталкиваться не привыкать. И не в таких условиях работали. Даже Палыч.
– А можно не надо, пожалуйста? – ради проформы поинтересовался военнослужащий.
Чисто ради галочки. И ежу понятно, что не от меня оно зависит.
Мигунов уселся на крупный массивный пень, притащенный из ближайшего подлеска. В обозримой перспективе оный пень будет заменять офицеру рабочее кресло.
– Я тебя понял, – выдохнул полковник. – По найдёнышам твоим ругать не буду. Решение принял правильное. Наши земляки – они и в Африке, и в другой галактике земляки. Бросать их негоже. По проблеме медикаментов тоже осведомлён. С этим попробуем разобраться силами «Авроры». На борту должна быть медсанчасть с почти полным укомплектованием. Не уверен, что местные «таблетки» выжили десять тысяч лет, но оборудование должно быть исправным. Проверим – и попробуем наших найдёнышей подлатать.
– Расходники всё равно нужны, – произнёс я. – Начиная от бинтов и марли и заканчивая физрастворами.
– Нельзя решить все беды галактики за один день, – назидательно изрёк Мигунов. – Будем решать проблемы по мере их поступления.
«Где-то я это уже слышал», – подумалось мне.
А сам поставил себе зарубочку в памяти: если не забуду, надо будет попытаться наладить производство кровоостанавливающих средств, для начала. Те же бинты. По сути, хлопковая ткань, сплетённая в полотно, и стерилизованная радиационным методом. Где бы только найти такое количество хлопка или схожего материала… и где найти прядильщицу, что готова сутками прясть пряжу, не жалея стёртых до крови пальцев.
– Теперь ты, – Мигунов перевёл разговор на следующую тему. – Пока ты гасился по задачам и летал, как под «спидами», в жопу ужаленный, наши бойцы соорудили баньку. Полевую, но баньку. Попроси кого-нибудь тебе помочь её найти и приведи себя в порядок. Технический персонал – в первую очередь, вы все мне понадобитесь готовыми к действиям и с иголочки. У остальных – завтра банно-прачечный день.
О, как. А Мигунов зря времени не терял! Сразу видно, настоящий полковник. Не забыл не только про самоокапывание в первые сутки пребывания на незнакомой местности, но и про поддержание чистоты и гигиены среди личного состава. Санитарные потери – одни из самых страшных и обидных. Куда почётнее схлопотать осколок или пулю в перестрелке, чем свалиться из-за грибка, вшей или прочих экзем. Вот за это прям офицеру от меня лично отдельный плюсик в актив. Ему от этих плюсиков ни холодно, ни жарко, но решение организовать банно-прачечный день и подготовить его реализацию силами личного состава крайне своевременно и заслуживает благодарности.
Мы с Томкой переглянулись.
– Может, и это заодно…? Того? – переспросил я у неё. – Найдёнышей отскребём? Одежду – непонятно пока, то ли в стирку, то ли под замену. Но кожные и волосяные покровы всё равно отпаривать надо. Даже, если они радиации нахватались изнутри, снаружи их тоже отмывать придётся.
– Я согласна, – подтвердила медик. – Непонятно, сколько они пробыли в зоне радиационного заражения. Пыль осела везде, где дотянулась.
– Действуйте, – согласился полковник. – Как только все отмоетесь и отстираетесь – отдыхать до завтра. Следующие точки интереса уже никуда не денутся.
– Не теряем время, нет? – поинтересовался я. – А вдруг там что-нибудь полезное?
– Теперь что, вообще не спать? – переспросил офицер. – Ты сейчас исполняешь обязанности лётного состава. У тебя нагрузка на нервную систему размером с двигатель «Дедала». Хочешь за штурвалом уснуть и носом в грунт воткнуться? Обеспечу. Только ты мне так «минус один» в списках людей устроишь. Спасибо, если только сам убьёшься.
Мне оставалось только пожать плечами.
– Есть «отдыхать до завтра».
Полковник потянулся рукой за висевшую на поясе р/с и позвал кого-то из дежурных:
– «Корень», ответь «Звезде». Я «Звезда», приём.
Дисциплину связи полковник наладил быстро. Не прошло и полуминуты, как рация отозвалась голосом вызываемого абонента: