Босс Мэн (ЛП)
Добравшись до переднего кармана, я достал небольшой складной нож, который носил с собой с тех пор, как себя помнил. Этот швейцарский армейский нож с рукояткой из дерева грецкого ореха я купил на гаражной распродаже много лет назад. Кто-то, скорее всего прежний владелец, вырезал на рукоятке свои инициалы «С.Е.К» и, очевидно, из-за этого рядом с ними в дереве появилась трещина по форме напоминающая «С» и идеально совпадающая с другими буквами по размеру. Нож был старым, на лезвии имелись зазубрины, но я все равно купил его, потому что мне было двенадцать, а на нем было написано «секс».
На протяжении многих лет я использовал нож в основном, чтобы открывать бутылки, и вот теперь нерешительно смотрел на него. Идея отдать нож Эдди почему-то не казалась мне правильной, но с другой стороны ‒ это было наименьшее из того, что я мог сделать.
Эдди позволил мне вложить нож в его ладонь, а затем сжать ее в кулак.
‒ Будь осторожен, ‒ предупредил я. ‒ Используй нож только для защиты. Договорились?
Но Эдди так мне и не ответил.
Глава 32
Чейз
Спустя две недели после разрыва с Риз
Помните старика, которого я видел в баре в день похорон Пейтон? Того, что уже в десять утра был настолько пьян, что не мог оторвать голову от стола? Это Барни, сказал бармен, когда я спросил его о старике.
Таким вот Барни теперь становился я.
Именно я был единственным клиентом в баре, в начале одиннадцатого утра баюкающим в руке пустой стакан из-под своего первого «Джека» с колой, которым опохмелялся. Бармен был занят, принимая бочонки с пивом, чтобы заметить, что мне нужна новая порция выпивки.
Водитель, привезший «Budweiser», оглядел бар, пока бармен подписывал счет-фактуру, и, когда его взгляд остановился на мне, он нахмурился, а затем печально улыбнулся.
«Да, верно, я – Барни. А теперь отвали, приятель!»
К четырем часам я снова стал единственным клиентом. В течение дня несколько завсегдатаев, пошатываясь, заходили и выходили из бара, но их поток быстро иссяк. Что меня вполне устроило, так как я не нуждался в компании, единственным моим другом за последние две недели был «Джек».
Вернувшись из подсобки с поддоном, полным только что вымытых стаканов, бармен Карл попытался втянуть меня в разговор. Прежде я намеренно резко отметал все его подобные попытки и надеялся, что к этому моменту до него дойдет, что лучше оставить меня в покое.
‒ Далеко не каждый из моих утренних клиентов каждый день расплачивается стодолларовыми купюрами, ‒ прокомментировал он, вытирая стаканы полотенцем и убирая их на полку под барной стойкой.
‒ Завтра принесу свою копилку и буду расплачиваться мелочью, чтобы лучше вписаться в обстановку.
Карл прищурившись, оглядел меня.
‒ Если хочешь узнать мое мнение, то тебе не помешает постричься и побриться, но твой костюмчик очень даже неплох.
‒ Я рад, что соответствую дресс-коду. ‒ Я оглядел пустой бар. ‒ Тебе надо или продать это место или придумать, как привлечь больше клиентов.
Карл покачал головой.
‒ А у тебя хорошая работа? - спросил он.
‒ У меня своя компания.
‒ Ты что один из тех напыщенных парней, которые продают-покупают акции?
‒ Не угадал.
‒ Адвокат?
‒ Не-а. Ты женат?
‒ Да. Моя Милдред уже немолода, но поддерживает себя в хорошей форме.
‒ Моя компания выпускает воск для безболезненной депиляции и еще кой-какие дамские штучки. Твоя Милдред может быть моей клиенткой.
‒ Воск для безболезненной депиляции? ‒ Карл нахмурился. ‒ Это что еще за фигня?
‒ Он убирает волосы с мест, где женщины хотят от них избавиться: линия бикини, ноги, ‒ я достал из кармана кучу купюр и бросил ее на стойку, ‒ а некоторые дамы предпочитают быть лысыми снизу, если ты понимаешь, о чем я говорю.
‒ Ты, наверное, шутишь?!
То как Карл сказал это, напомнило мне о Риз и вечере в ресторане, когда мы впервые встретились. Она слушала мои небылицы почти с таким же выражением лица, как у него сейчас.
Внезапно я понял, что мне нужно срочно уйти отсюда.
‒ Нет, ‒ ответил я Карлу и, хлопнув ладонью по барной стойке, встал со стула. ‒ Завтра в то же время?
‒ Я буду здесь.
____________________
Вернувшись домой, я обнаружил, что у меня закончилась кола.
Я достал, было, стакан, чтобы плеснуть в него чистого «Джека», а потом подумал: «Зачем мне стакан, если в нем нечего смешивать?», и, глотнув прямо из бутылки, плюхнулся на диван.
Боль в груди, которая обычно притуплялась, когда я был в баре, вернулась, стоило мне увидеть гитару Пейтон.
Я сделал глоток. Посмотрел на гитару. Глотнул «Джека» раз или, может, два.
Поскольку мои глаза, казалось, не могли видеть ничего иного, кроме гитары, я закрыл их и откинул голову на спинку дивана. Сразу же темноту заполнили изображения Риз.
Она выглядела такой красивой, когда лежала подо мной... ее глаза цвета шоколада излучали свет…
Распахнув глаза, я поднял голову, увидел гитару и снова сделал глоток. Мои веки отяжелели и опустились сами собой.