Скрипка для дьявола (СИ)
Ах, маленький соблазнитель – нет, наверное, блаженнее момента, чем вот так прижимать тебя к себе в объятиях, любовно, но настойчиво снимая все то, что мешает дышать; все, что мешает мне ощутить тебя, как самого себя; что придумали лишь затем, чтобы сохранить тебя для меня до поры до времени.
Вжимая Лорана в простыни – податливого и пылающего, я задыхался от любви и наслаждения, ощущая, как он – вцепившись руками мне в спину и кусая губы, тихо постанывает, уткнувшись лицом в мое плечо. Так тихо и так сладко, словно бы я вновь слышу звучание его скрипки.
Да, Амати, ты – именно та любовь, что просвечивала красным сквозь тонкий батист на моей груди. Она смотрелась бы устрашающе, если бы не была понятна суть такого вида. Правда?..
- О, господа Морель. Рад вас видеть. Проходите, пожалуйста, – поприветствовал меня и Лорана священник, до нашего прихода ухаживавший за садом, срезая прошлогодние ветки и лозы с кустов и угла дома садовыми ножницами.
- Морель? – я удивленно замер, и посему был удостоен не менее непонимающего взгляда отца Милтона. – Но моя фамилия не Морель.
- Правда? – тот в замешательстве остановился, вертя в руках ножницы, – Разве вы не братья?
- Эм…нет, с чего вы взяли… – пробормотал я, и, скосив глаза на Лорана, обнаружил, что он покраснел и сосредоточенно разглядывает землю у себя под ногами.
- Вот как… Вы удивительно похожи. Поэтому я и подумал, что вы родственники. – с улыбкой сказал Эрон и провел нас в дом.
- Да, многие так считают. – промолвил я, теперь понимая, почему он выбрал именно меня для присутствия при лечении Лорана. Он решил, что я – его старший брат и, должно быть, близок ему. Возможно, эта процедура явится для моего Амати еще одним нелегким испытанием и ему понадобится поддержка со стороны близких.
Мы втроем зашли в тот же кабинет, в котором Милтон принимал нас вчера.
Я посмотрел на своего алого ангела. Морель сидел, сложив грациозные руки на коленях и смотрел перед собой. Он сильно волновался – я это знал и скрупулезно думал, как успокоить его и вселить хоть немного уверенности в это хрупкое, белое, как молоко тело. Если с утра, когда мы лежали в постели, он – едва заметно улыбаясь, прижимался теплой, мягкой щекой к моей груди, казался мне таким умиротворенным и счастливым, то сейчас волнение и страх перед неизвестным словно заняли все пространство в его душе.
Коснувшись его руки, я понял, что она ледяная, как у покойника.
- Эй…- еле слышно шепнул я ему, пока отец Милтон копался в ящиках своего стола, доставая распятие, молитвенник, свечи и маленький серебряный кинжал. Лоран же, глядя на них, не мог оторвать взгляда, и тогда я продолжил, слегка толкнув его в бок: – Сейчас мы можем сделать первую попытку. Но если ты не хочешь, мы уйдем. – и судорожно вздохнул, потому что Морель внезапно так сильно впился пальцами мне в руку, что в глазах защипало от боли.
- Нет, Андре. – почти не шевеля губами, выдохнул он, – Я должен. Хотя и ужасно боюсь.
- Все готово. – провозгласил священник, устанавливая в большой круг на полу последнюю белую свечу и зажигая ее. – Я думаю, нам стоит начать с самого безопасного – экзорцизма. Правда, безопасного лишь в том случае, если ваш друг не одержим бесом. Если же да…кхм… Придется трудно. Еще одну минутку. – ступив в огненный круг, с серебрянным кадилом в одной руке и книгой в другой, он открыл молитвенник и тихо забормотал священные слова из «Pater Noster» и 54-го Псалма, время от времени встряхивая кадило, из которого при каждом резком движении шел дым с запахом ладана. – «Аминь», – закончил он спустя минут пять, и, перекрестившись, не выходя из круга, поставил на распологавшийся рядом стол уже ненужное кадило, оставив лишь молитвенник. – А теперь, подойди сюда, сын мой, и ступи ко мне в круг, если сможешь. – поманив рукой, сказал Эрон.
Лоран встал с дивана, снял плащ, чтобы случайно не подпалить, и – бросив на меня короткий взгляд – подошел к кругу. Помедлив же, переступил через мерно горящую и благоухающую воском границу. Милтон, до этого внимательно наблюдавший за ним, удовлетворенно кивнул:
- Прекрасно. Стой здесь. – с этими словами священник вышел из круга и вновь взял кадило. – Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Adjure te, spiritus nequissime, per Deum omnipotentem… [3] – он начал читать молитвы, призывая любых демонов – будь то сам Люцифер или всего лишь мелкий бес, назвать свое имя, подчиниться ему и покинуть тело стоящего в освященном круге юноши. Почему-то я только сейчас понял, как же Лоран повзрослел с того дня, как я обнаружил его сидящим возле стены городского здания, уткнувшего лицо в колени. Его едва ли можно было назвать ребенком в полном смысле этого слова. Это был женственно красивый, стройный юноша с роскошной копной темно-алых кудрей. Нежные черты подбородка и скул, делавшие его похожим на девушку, постепенно заменялись изящными, но мужскими. Это была странная, местами бесполая, но несомненно пленительная красота, схожая с херувимской. Ах, если бы я мог останавливать время, то оставил бы его навсегда таким – чем-то средним между мальчиком и мужчиной, между ангелом и человеком.
Между тем, пока я любовался Лораном и размышлял над мимолетностью всего сущего, отец Милтон закончил читать молитву. Сколько бы он ни тряс крестом перед лицом Мореля, результата не было никакого – Лоран стоял также спокойно и неподвижно, как и ранее, но, по-видимому, уже начинал уставать от продолжительного и явно бесплодного процесса.
- Прикоснись к распятию, сын мой, – велел Эрон и юноша повиновался: протянул руку и коснулся серебрянной поверхности креста. Никаких ожогов, воплей или дымящейся кожи я не увидел. Да и священник, похоже, убеждался с каждым разом все сильнее, что дело не в демонах, а в чем-то более мирском и реальном.
- Хорошо. И последний этап, – сказал Милтон, – Руку, сын мой. – Лоран подал ему руку и священник, стиснув ее в сухих пальцах, развернул ладонью вверх, а после взял со стола кинжал.
Я заметил, как глаза Лорана чуть расширились от испуга.
- Могу я поинтересоваться, что вы собираетесь делать? – подал я голос. Навредить Амати я не мог позволить, да и Морель – по всей видимости, опасался оружия в руках человека, пускай и священника.
- О, не беспокойтесь, – ответил Эрон, – Всего лишь небольшой надрез. Мне нужно несколько капель крови месье Мореля, чтобы убедиться в прозрачности его кожи для Святого Духа, и что она не является защитой от церковных реликвий.
Лоран расслабился и вымученно кивнул, после чего Милтон полоснул лезвием по белой ладони.
Меня невольно передернуло.
Внезапно юноша отшатнулся от священника, и, оступившись, со страшным грохотом упал спиной на шкаф. Ударившись затылком и шеей о край полки, вскрикнул от боли и неожиданности. Посыпались на пол книги.
- Лоран! – я быстро подошел и поднял своего подопечного с пола. – Ты как? Что произошло?
- Все нормально, возлюбленный наставник, кроме того, что мне чуть не раскроили череп. – поднимаясь и потирая затылок, со сморщенной физиономией отозвался тот. Я осекся – со мной говорил Асмодей. Почему он явился? Неужели Милтон прав и Лоран все же одержим?
- Так, а что это у нас тут? – бес огляделся и удивленно поднял брови, а после ехидно ухмыльнулся: – Религиозные игрушки и не менее религиозный дурак. Думаете, что если совать мне под нос распятия, я исчезну?! – он расхохотался, и, подойдя к застывшему, словно дерево, священнику, схватился окровавленной рукой за крест, стиснув его так сильно, что кровь ускорила свой бег по бледному запястью. – «Пейте вино, дети мои, братья мои, ибо оно есть кровь моя». Не желаешь отведать моего вина, а – святой отец?! – прорычал он и поднес руку к смеющемуся рту, провел языком по пальцу, слизывая алую вязкую жидкость и глядя на то, как скривился Милтон. Вид у Лорана и впрямь был пугающим – таких безумных глаз и смеха мне еще не доводилось наблюдать. Он словно с ума сошел.
- Изыди, сатана! – попятившись, прошептал Милтон, осеняя себя крестными знамениями. Достигнув стола, священник взял кадило и встряхнул его, наполняя комнату таким сильным запахом ладана, что у меня даже закружилась голова.