Разыскиваются полицией
— Кстати, — продолжил Лоув, улыбнувшись, — вам лучше поспешить, отъехать отсюда подальше и разгрузить багажник. Там наверняка очень душно. — Он постучал костяшками пальцев по крыше автомобиля и двинулся на место преступления.
Машина медленно тронулась вперед. Дайана повернулась к Ренфро:
— Не могу поверить. Неужели он знает, что… кто у нас там, сзади?
Ренфро кивнул:
— Если и знает, то делает вид, будто в полном неведении. Если бы он хотя бы на секунду заподозрил, что там кокаин, то немедленно бы приказал открыть багажник.
— Он считал, что я недостойный коп?
— Да. Во всяком случае, когда я приходил заступаться за тебя, Лоув и слушать меня не желал. Был убежден, что обвинения против тебя справедливы.
— Как же так? Каждый, кто меня знает…
— Он тебя не знал.
— И теперь не знает.
— Но поверил настолько, что позволил уехать. Ты явишься к нему, — Ренфро поерзал на сиденье, — или сбежишь?
Дайана не ответила. Когда они выехали на шоссе, Ренфро указал налево:
— Там дальше есть придорожный парк.
— Знаю, — отозвалась Дайана. — Не забывай, у меня тренированная зрительная память.
— Помню, — улыбнулся Ренфро, взял ее за руку и тихо пожал.
Дайана ответила на пожатие, затем высвободила руку и с силой ударила по рулю.
— Черт!
Ренфро снова взял ее за руку.
— Я тебя понимаю. — Он нежно потер ушибленное место. — Я тебя понимаю.
Глава двадцатая
Когда открыли багажник, Гейл обливалась по́том, глаза остекленели. Ренфро помог ей вылезти. Она стояла и ловила ртом воздух. Он усадил ее за садовый стол. Гейл оглянулась.
Полицейских машин поблизости не было, проблесковые маячки не сверкали. Не было ничего, кроме прямого, ровного шоссе, которое, простираясь в обе стороны, исчезало в темноте.
— Что? — спросила она. — Удалось удрать?
К ней приблизилась Дайана.
— Мы отвезем тебя на автобусную станцию. — Она посмотрела на подругу и поддразнивающе улыбнулась. — Будешь паинькой — поедешь в салоне, не станем запихивать тебя в багажник.
Гейл медленно поднялась и взглянула на бывшую сокамерницу. Дайана чувствовала себя легко и свободно — это было видно по ее манере. Гейл удивилась, что она так быстро успокоилась после того, что произошло с Эфирдом.
— Ты в порядке? — спросила она.
— Вполне. А ты?
— Спасибо. Да… я в порядке.
— В порядке, — промолвила Дайана, — насколько возможно, учитывая то, что недавно случилось. Но я приду в норму. Обязательно.
— Хорошо, — произнесла Гейл.
Она не хотела, чтобы Дайана приезжала сюда. Считала, что было бы лучше, если бы девушка держалась ее и покинула вместе с ней Америку. Но кто она такая, чтобы решать? Учить Дайану, как та должна поступать и чего ей не следует делать? Гейл, однако, удивило, что Дайана решила вернуться к убожеству прежней жизни. Но она заметила, с каким чувством, с какой заботой и любовью смотрит на Дайану Ренфро, и поняла, почему она не пожелала лететь с ней в Париж. Что ж, кто знает, что суждено в будущем. Гейл поклялась не прерывать с подругой связь. По крайней мере время от времени обмениваться почтовыми открытками и узнавать, как складывается ее жизнь. Но для этого необходимо выбрать псевдоним.
Ренфро занял место за рулем.
— Посадим вас на автобус в Лонгвью. [58] А я присмотрю за тем, чтобы шериф Лоув не осчастливил своим заявлением прессу, пока вы не окажетесь в самолете. Хорошо?
Гейл кивнула:
— Билеты можно обменять на другой рейс.
— Старина Гиб помнит о том, что предстоят выборы, — продолжил Ренфро, — и будет с удовольствием позировать перед объективами.
— Пусть! — усмехнулась Дайана. — Предоставим шерифу следить за тем, чтобы правосудие свершилось. — Но она больше не понимала, что это такое. Правосудие. Оно не действовало на уровне идеи. И не оправдывало себя в реальной жизни. Достаточно вспомнить Эфирда и Гейл. Дайана резко обернулась. — А я все-таки сделаю это.
Гейл просияла, решив, что они убегут в Европу вдвоем — с Дайаной в качестве ее протеже, хотя не считала, что в ее положении следует обязательно кого-нибудь наставлять. Но они вместе прошли через столько испытаний, что Гейл привыкла к мысли: после побега они с Дайаной не сразу расстанутся — станут держаться вместе хотя бы до тех пор, пока не начнут новую жизнь. Не исключено, что в основу этой жизни ляжет их дружба. Гейл серьезно надеялась, что Дайана полетит с ней в Европу, откроет для себя новые страны, узнает, насколько велик мир.
— Поступлю в юридический институт, — продолжила Дайана.
— Вот и хорошо, — обрадовался Ренфро. — Самое подходящее время.
Гейл накрыла ладонью лежащую на спинке сиденья руку Дайаны.
— Позвони Мэлу, — сказала она. — У него везде связи. Он тебе подскажет, кого найти в качестве защитника. Чтобы можно было положиться.
— Непременно, если ты дашь мне номер телефона.
— Вообще-то он значится в телефонном справочнике, — рассмеялась Гейл. — «Лернер, Гернетт, Эндерлин и Ченовит». Одна из крупнейших адвокатских контор в городе.
Дайана покачала головой и улыбнулась подруге.
— И насчет юридического института можешь с ним переговорить, — добавила Гейл. — Он поможет.
— Только захочет ли — вот в чем вопрос.
— С радостью. Обратить копа в адвоката — возьмется за это засучив рукава.
— Но откуда я достану денег, чтобы оплатить услуги первоклассных нью-йоркских юристов?
— Об этом не беспокойся. Я уверена, он чувствует себя тебе обязанным.
Гейл посмотрела на звезды. Дайана не видела у нее такого выражения лица с тех пор, как Гейл, работая в бригаде озеленения, украла нож от газонокосилки. Выражение, которое свидетельствовало, что человеку иногда необходимо решаться на риск, иначе он никогда не поднимется и ему придется навек остаться за решеткой.
Гейл не собиралась возвращаться туда. Дайана прекрасно об этом знала. Она ни за что бы туда не вернулась. И в полицейское управление тоже. Ей предстояла дорога домой — в новую жизнь.
Дальше они ехали молча. Дайана обернулась и увидела, что Гейл смотрит в заднее стекло машины. Она наклонилась и тоже бросила взгляд в ту сторону. Небо сверкало звездами, миллионами звезд. По обе стороны шоссе мелькали лес и поля. Зеленые и красивые днем.
Ночью темные и таинственные.