Приватный танец для Командора (СИ)

Как же хотелось попинать что-нибудь со злости, а еще больше — кого-нибудь. Не надо большого ума, чтобы понять, чью наглую морду мне нестерпимо хотелось начистить.
Шумно выдохнув, я остановилась посреди каюты, больше напоминавшей президентский люкс. Мягкие, плавно изогнутые дугами серебристые диваны располагались в центре комнаты, создавая причудливую оправу низкому стеклянному столу круглой формы, на котором в каплеобразном кашпо рос самый настоящий цветок: изысканный, белоснежный, на длинной мясистой ножке.
Охренеть. Живой цветок в космосе. На военном корабле.
Следующей моей находкой стал устроенный на противоположной стороне водопад, льющийся между двумя стеклянными панелями. Толстые, герметично запаянные перегородки глушили плеск воды, и ее бесшумно-извилистое движение по прозрачной поверхности от самого потолка до пола выглядело завораживающе красиво. Интересно, такая роскошь полагалась всему высшему составу командования, или своим богатством Райдэк намеревался поразить только меня? Совершенно напрасно. К подобного рода штучкам я оставалась абсолютно равнодушной. В доме моего деда интерьер был намного дороже, но мне никогда не приходило в голову считать его какой-то весомой ценностью, глядя на которую я должна была раздуваться от собственной значимости и восторга.
Оглядевшись по сторонам, я продолжила осмотр своей новой каюты. Установленные по периметру датчики движения, очевидно, среагировали на мой жест, и водяная стена, отъехав в сторону, открыла взору просторную спальню со встроенным в стену зеркальным шкафом и огромной кроватью, над которой россыпью скоплений звезд сияли точечные светильники.
В принципе, на таком "плацдарме" могла поместиться вся моя команда, если бы тесно прижалась друг к другу, и мне, привыкшей спать на обычной полуторке, казалось откровенной дуростью такое неэкономное использование свободного пространства.
Дойдя до кровати, я уселась на идеально ровно расправленный текстиль, а затем энергично попрыгала на нем, проверяя качество матраца. Открытая дверь внезапно плавно закрылась, и вместо нее медленно открылся мой рот.
Напротив, распространяя мягкое голубоватое сияние, обнаружился самый настоящий аквариум, ну или… импровизированный уголок океана. По-другому у меня не получалось назвать раскинувшийся во всю стену водоем. С усыпанного мелким белым гравием и кораллами дна вверх тонкими струйками поднимались серебристые пузырьки, в которых, лениво двигая плавниками, зависали плоские рыбки какого-то нереально бирюзового и синего цвета. Цветы-актинии живым ковром облепили гладкие серые камни, пряча в своих полупрозрачных щупальцах усатых креветок. Мне даже на мгновение показалось, что это все не настоящее, а просто потрясающе четкая голограмма.
Не выдержав, я подошла поближе и постучала по стеклу пальцем. Разноцветная стайка рыбок пугливо метнулась в сторону и замерла в правом верхнем углу, таращась на меня похожими на черные бусинки глазами.
Стоит ли говорить, насколько я была ошарашена. Разглядывая путешествующих по Вселенной в вояджере морских существ, я вдруг почувствовала себя дайвером, опустившимся на дно южного атолла. Полный релакс — после холодного и черного космоса, простирающегося на сотни парсеков вокруг, оказаться посреди живого уголка райской природы. Сразу захотелось лечь на кровать и бесцельно смотреть на похожую на цветной кинофильм чужую жизнь — удивительно хрупкую и невыразимо-прекрасную…
Тишина взорвалась настойчивым звенящим сигналом, выдернув меня из какой-то другой реальности, в которую я неожиданно попала. До меня даже не сразу дошло, что это звонят в дверь. Лакс, просто загородный особняк какой-то, а не каюта первого помощника. А терраса с выходом в открытый космос мне по статусу, случайно, не полагается?
— И как теперь отсюда выйти? — развела в стороны руками я, обращаясь не то к плавающим в аквариуме рыбкам, не то к вселенскому разуму. Стена с обитателями океана медленно отъехала в сторону, освобождая мне путь, и я, перестав чему-либо удивляться, пошагала к выходу, рассчитывая узреть наглючую командорскую морду, явно ожидающую от меня благодарности по поводу любезно предоставленных мне воистину президентских апартаментов.
Мой боевой настрой мгновенно улетучился, как только за открывшейся дверью обнаружился недоуменно пялящийся на меня генерал Гилберт. Колкий взгляд мужчины цепко прошелся по мне с ног до головы, словно пытался найти какой-то изъян, а потом переместился куда-то за мою спину, непонятно кого за ней выискивая.
— Что вам нужно, генерал? — не очень дружелюбно поинтересовалась я.
На губах генерала затеплилась какая-то ехидно-насмешливая улыбочка, не предвещающая ничего хорошего.
— Я хотел бы увидеть командора, — многозначительно приподняв бровь, сообщил Гилберт.
— Не улавливаю связи, — холодно произнесла я. — Что, по-вашему, командующий эскадрой забыл в моей каюте в столь поздний час?
— В вашей? — еще более странно хмыкнул Гилберт. В голове моей промелькнула догадка, мгновенно подтвердившаяся, как только в коридоре напротив отворились двери еще одной каюты, и возникший на пороге Райдэк пробасил:
— Генерал Гилберт, простите, я не предупредил вас, что уступил свою каюту капитану Паркер. Мне кажется, единственной женщине на флагмане удобства нужны больше, чем мне или вам.
Командор любезно так улыбнулся, и мне захотелось его прибить, а потом оживить и прибить еще раз. Сволочь, и ведь все рассчитал правильно: Гилберт, обнаруживший меня в каюте Райдэка, ни за что не поверит в его альтруизм, а вот в то, что я являюсь любовницей командора — запросто. Отсюда и мое стремительное повышение по службе, и редкие знаки внимания, которые ярый противник присутствия женщин на своем корабле так неожиданно стал проявлять ко мне. Да еще и каюта Райдэка располагается напротив. Нет, ну понятно для чего. С одной стороны, вроде все прилично — раздельное жилье, а с другой — далеко же ходить не надо: два шага — и ты в койке у своего первого помощника… или он у тебя, разницы нет.
— Как хорошо, что вы еще не спите, командор, — перебила я открывшего было рот Гилберта, обращаясь к Райдэку. — Я вам на флэтпад сейчас проект нового внутреннего распоряжения сброшу, прочитайте, пожалуйста, и подпишите.
— Что еще за распоряжение? — нахмурился командор.
— Касающееся открытия доступа на этот уровень моему экипажу.
Торжествующий блеск в глазах Райдэка после моих слов сменился колючей холодностью.
— Капитан Паркер, я не собираюсь ради вас менять систему доступов к уровням… — начал он.
— И все же придется, в виде исключения, раз уж вы назначили меня своим первым помощником, — перебила его я. — Согласно действующему положению межгалактического конгломерата о наемных резервных расчетах, экипаж оных имеет право входить в каюту своего капитана по его вызову. Вам следует либо дать допуск моим подчиненным, либо вернуть мне прежнюю каюту. Я привыкла контролировать действия своего экипажа и проводить с ними ежедневные вечерние планерки.
— Планерки… — желчно повторил за мной Райдэк. — И какие задачи вы на них обсуждаете?
— Простите, командор, но вас это не касается. Это личное дело мое и моей команды.
— Для личных бесед есть кают-компании на каждом уровне, — уперся как осел Райдэк, наивно считая, что это сможет охладить мой пыл.
— Отлично, — я гаркнула так, что слушавший нас с Райдэком Гилберт от неожиданности вздрогнул, а потом, крутанувшись на каблуках, пошагала к лифту.
— Вы куда? — гневно понеслось мне в спину.
Обернувшись, я вызывающе посмотрела в мечущие молнии глаза командора:
— Поищу подходящую для меня и моей команды кают-компанию. Ах, да… чуть не забыла, — злобно предвкушая реакцию Райдэка на внезапно пришедшую в мою голову идею, я быстро вернулась обратно и, проследовав в свою новую каюту, схватила со стола оставленный там цветок.
— Кажется, это ваше, командор? — ткнув в грудь Райдэка горшком, я разочарованно пожала плечами: — Простите, что хозяйничаю в вашей бывшей каюте, но у меня на цветы аллергия, а он так невыносимо воняет… Сначала хотела спустить его в утилизатор, а потом подумала: может, он дорог вам как память?