От ненависти до любви 2. На пути в вечность (СИ)

- Оставим на память, - пробурчал Джон, сдаваясь и прижимая меня к своей груди.
- Хочу забыть это! Мне было так жутко понимать, что я потеряла тебя навсегда. Что ты отказался от меня. Что бросил! – жаловалась я его пиджаку.
- Вот и не забывай об этом чувстве, - погладил он меня по волосам. - Ты должна держаться за меня так же крепко, как я за тебя. Никогда не отпускай меня.
- Никогда не пытайся уйти, - сквозь слезы прошептала  отстраняясь и заглядывая ему в глаза.
- Блин, какая же ты вредная! Я так скучал, – возмутился Джон и принялся меня целовать. И это было так здорово, будто мы целую жизнь не виделись! Все снова хорошо. Мир обрел краски снова.
Уснуть мы так и не смогли. После примирительного занятия долго лежали в молчании тесно прижавшись. В наслаждении я втягивала носом его удивительный запах, ставший мне родным. Под моим ухом степенно бухало его сердце. Нет, мое сердце. И весь он мой. А я его. И это делает меня такой счастливой! Как бы мы не отличались характерами, какими бы вредными друг с другом не были, как бы громко не ругались и даже почти дрались, только вместе мы дышим и живем по-настоящему. Ни за что бы не хотела что-то менять. Люблю его таким. Противным, громким, вспыльчивым, мстительным, но надежным, сильным, заботливым и любящим. Стоило мне допустить мысль, что он меня оставил, и я почувствовала себя такой беззащитной, одинокой и никому ненужной. Наверно, это не правильно – быть настолько эмоционально зависимой? Но я счастлива в своей зависимости, и от того свободна. Это как курильщик: зависимость от никотина кажется ему глотком свободы и покоя за очередной сигаретой.
Тьфу, тьфу, тьфу, вот так и доходят до фразы «ты мой личный сорт героина»! Акстись от таких глупых мыслей, Сара Мартин!
- Есть хочу, - хрипло пробормотал Джон после долгого молчания и прочистил горло. А я вдруг поняла, что не помню, когда я ела в последний раз! Непростительное упущение.
- Одевайся! Идем ужинать! Я быстро в душ.
- Я тоже хочу в душ, - возразил Джон. -  Слушай, а давай переберемся в квартиру, где больше ванных комнат? Я уже могу себе позволить добиться жилья получше от моего жадного босса.
- Я люблю это место. И ты должен был сказать не это, а что-то вроде: «Слушай, а давай посетим ванную вместе?» Зануда, - куснула я его за плечо и поспешила в душ.
- Мне нравится ход твоих мыслей! – поднялся следом Джон, но я уже закрыла дверь. – Эй!
- А мне не нравится ход твоих! – прокричала из-за двери. – Слишком уж этот ход неторопливый! – и уже тише добавила, - Тормоз перестройки, блин.
- Эй, ты там ругаешься по-русски? Наказание, юная леди!
Весело переругиваясь мы отправились в ночной квартал. В субботу здесь было чересчур многолюдно, но нам не было до окружающих дела. Мы наслаждались обществом друг друга, китайской едой, разнообразными игровыми автоматами и тиром. Получилось полноценное свидание! Придя домой под утро, мы вырубились, едва головы коснулись подушки.
***
- Какого черта его все еще нет?! Позвони, разузнай все!
- Да, Лев Петрович.
Во время короткого разговора на китайском, из которого он не понял ни слова, Царев Лев Петрович расхаживал по своему кабинету, то сбрасывая со стола бумаги, то опрокидывая стул. Он был чрезмерно раздражен.
- Ну! Что?
- Она не успела уехать, - неуверенно начал помощник, - он вернулся и они помирились. Вчера они ходили на свидание и выглядели … счастливо. – с заминкой доложил секретарь и вжал голову в плечи, когда очередной стул полетел на пол.
- Почему?! Почему им не помешали?!
- Наш человек не рассчитывал, что они встретятся. Он все сделал, добился разрыва, ее телефон уничтожил, с секретарем Вашего сына договорился, чтоб блокировал ее звонки. И девушка была настроена крайне решительно, собрала вещи и уже вызвала такси до аэропорта. Его приезд должен был состояться воскресным утром, но он в последний момент поменял билет, никого не предупредив. Наш человек не ожидал этого, его не предупредили.
- Тупицы! Бездари! Ничего нельзя доверить! Жалкие кретины! Ох... – оборвалась вдруг полная свирепой ярости тирада, сопровождающаяся крушением мебели.
 
 - Лев Петрович! Что с Вами? Скорую!
***
Сегодня ровно год, как мы переехали сюда! Я стояла у окна и наблюдала за оживающим внизу городом. Джон еще спал, развалившись на всю кровать. А мне не спалось. Сегодня у нас очень важный день. И совсем не потому, что это наша первая китайская годовщина. Сегодня мы летим в Израиль на встречу с очень важным человеком для Ивана. Именно для Ивана Царева, а значит и для меня. Мне тоже очень интересно, как поживает этот человек. Он должен быть сейчас гораздо счастливее, чем был, когда мы видели его в последний раз более полутора лет назад.
Кирилл Филатов, тот самый младший брат моего маньячного куратора. Да, не смотря на все риски, мы собираемся к нему. Джон долго решался на это, но когда узнал, что реабилитационный центр собирается переезжать, решил все лично устроить и проконтролировать. Кириллу уже сделали несколько операций, врачи предприняли все, что могли. Теперь дело за Кириллом. И за его братом, который прилетит туда через несколько дней. Из психотерапевтической клиники его выписали, ведь курс лечения закончен и врачи подтвердили выздоровление. Да, сидеть в тюрьме за свое преступление благодаря Ивану Дмитрий Геннадьевич не будет.
Зато я немного переживала, как бы нам в нее не сесть с фальшивыми-то документами. Миссия, конечно, архиважная, но я не уверена, что есть необходимость в личном присутствии. Он ведь может все и заочно решить. Вдруг его отец все еще ищет нас и наблюдает за Филатовым? Может он догадаться, что мы приедем к нему из-за переезда клиники?
- Почему не спишь? – сонно пробормотал Джон и сладко потянулся. Я улыбнулась, оборачиваясь и наблюдая за ним.
- Не могу. Хочешь кофе?
- Если только в постель, - лениво перевернулся парень, подпирая голову рукой. Черт, какой же он горячий! - Волнуешься перед полетом?
- Что? – засмотрелась я. – А, да. Ох, прикройся! Я пошла делать завтрак, пока еще хоть что-то соображаю, – выскочила из спальни я, пряча глаза. Послышался смех.
- Еще слишком рано! У нас есть время на…
- Я не в том настроении! – прокричала я уже с кухни в ответ на заманчивое предложение.
- Ты уверен, что это необходимо? Лететь туда? – остановилась я прямо перед входом в аэропорт.
- Я этого хочу. Хочу увидеть результаты своих действий. Я увидел его сломанным, осознал свою вину. Теперь хочу увидеть, что его починили. Что я сделал это. Что если постараться, любую ошибку можно исправить.
Я поджала губы в немом протесте, не считая это такой серьезной причиной. Можно и на фото увидеть.
- Ладно! Хорошо. Не думал, что ты заставишь меня это говорить! Но я хочу… - глубоко вздохнул Джон, – просить прощения. Да, представь себе, это каким-то образом стало важно для меня. Не было, когда он пострадал, не было, когда я понял свою вину и захотел все исправить, но стало сейчас. Это все ты! Ядовитая девчонка, заразила меня своей правильностью и этим вездесущим «прости», которое ты повторяешь так часто!
- Даа, - протянула я с улыбкой, восхищенно оглядывая его с головы до ног. – А ты вырос. Мой малыш стал совсем взрослым! – я захихикала и попыталась дотянуться до его головы, чтоб похвально погладить его по волосам. Тот обиженно нахмурился.
- Не самое удачное время для шуток  и смеха. Это не так просто для меня. Могла бы поддержать или хоть что-то существенное сказать. А она насмехается. Бестолковая.
- Ну, прости, - смущенно и виновато улыбнулась я.
- Вот опять, - закатил глаза Джон
- Правда, - сделала я серьезное лицо. - Я повела себя неуместно. Я действительно восхищаюсь тобой. Ты принял правильное решение, а мне не хватило мозгов, чтоб понять тебя. Я так люблю тебя. Ты правда молодец!
- Пойдем уже. Я не собирался напрашиваться на комплименты и слушать их не хочу.