От ненависти до любви 2. На пути в вечность (СИ)

- Давно тут никого не было? – спросила я с ностальгической улыбкой проведя по спинке стула.
- Около месяца. Мама твоя раз в месяц в число твоего уезда приходит и прибирается здесь. Твой побег сильно ударил по ней. Каждый раз глаза на мокром месте. Хоть бы иногда звонила!
- Я была в бегах, - с улыбкой сообщила я, пряча повлажневшие глаза.
- Рассказывай, давай. Сто лет тебя не видел и умираю от любопытства! Где твой хахаль? Чего вернулись то?
- Да уж, а ты все такой же бестактный, - с укором покачала я головой и плюхнулась на кровать. Чувство в груди, как будто обняла старую игрушку. Я выросла из нее. Она кажется мне немного чужой. Громко чихнув я села и стянула с подоконника медведя, которого миллион лет назад мне подарил Иван. И надо скорей говорить, пока ком в горле не перерос в рыдания.
- Жили мы в Нанкине. Это Китай.
- Знаю я!
- Хорошо, умник. В общем, я училась в местном университете, почти получила диплом. От этого мен отделяла всего пара недель… А теперь я здесь, - нескладно закончила длиннющий рассказ о четырех годах своей жизни. – А ты сам-то как?
- Как видишь, - поджал губы Димка после минутного молчания, решив не углубляться в расспросы, видя мое грустное выражение лица. – Женился, Катька родила. Нам уже три года скоро.
- А она-то где?
- С подругами встречается, - закатил глаза он. – Сумасшедшие бабы.
- Ясно. Какие еще новости?
- Да как-то никаких. Работаю в шиномонтажке по-прежнему, машину вот недавно купил. Подержанный, зато мерс. Состояние отличное.
- Ничего себе, - улыбнулась я. – А Вадик что?
- О, он менеджер самого среднего звено, но детей и жены пока нет. Встречается уже около года с какой-то Юлей, я ее несколько раз видел, вроде нормальная. Наверное, тоже скоро женится.
- А Дашка?
- Дашка? – не понял сначала Димка, - А, безбашенная. Не знаю даже. Она как-то приезжала к теть Марине, та потом рассказывала, что вроде за ум взялась, учиться и фотографией начала заниматься. Мужиков перестала менять – главная новость.
- Завела одного-единственного? – удивилась я.
- Выше бери! В монашки записалась, - расхохотался Димка и я с ним.
- Надо с ней поскорее связаться. Кстати, дай позвонить? У меня телефон сел. О, ща я его на зарядку поставлю.
- Маме? Давай лучше я, а то ее удар хватит. Она должна на днях зайти, я ее сегодня позову.
На том и порешили. Пока я купалась и переодевалась, Катя вернулась. Узнав о моем приезде, она нисколько не обрадовалась. Я слышала их приглушенный разговор о том, что им теперь переезжать придется. Димка заверял ее, что я точно к маме перееду. А даже если нет, то я им не помешаю, у меня ж своя комната.
Сразу стало неловко. Почувствовала себя гостем в собственном доме. Немного даже обидно. Но действительно, где мне остановиться? С ними жить точно не хочется, а к маме можно ли переехать? Там тоже буду в гостях. А если снять свое жилье, то надо работу искать. Но в моем положении кому я нужна? Еще и без образования фактически…
- След, ты там скоро? – послышалось с кухни. Завязала волосы в пучок, надела джинсы и домашнюю кофту и пошла.
- Привет, Диана, - вежливо улыбнулась Катя. – А ты совсем не изменилась.
- Точно. Теперь ты опять соседка. А то приехала вся такая «я иностранка», - заржал Димка.
- Привет.
- Марина Сергеевна будет через час.
- Я ее заинтриговал сюрпризом. Уверен, она думает, что нас соседи затопили. Или мы бабку. – Димыч, иди есть! – гаркнул он вдруг, а я вздрогнула от неожиданности. Димыч – это Дмитриевич в смысле? Мило – улыбнулась я своим мыслям. У меня Иваный будет. Или Ивановна.
- Спасибо за еду. Я действительно проголодалась, - присела я в уголок. Димка сел напротив, а Катя с Никитой сели рядом. У малыша был специальный высокий стул.
- У вас очень милый сынок, - улыбнулась я с умилением наблюдая, как он старательно несет ложку с кашей ко рту сам, а Катя утирает посекундно пачкающиеся губки, ручки и стол.
- Весь в меня, - хмыкнул Димка и снова горделиво выпячился. Сразу видно, как он любит и гордиться сыночком. Глаза против воли наполнились слезами умиления. Дурацкие гормоны сведут меня с ума.
 
- Поверить не могу, что мой идиот-сосед станет таким замечательным отцом! – выдала я, утирая выступившие слезы.
- Не ругайся, - шикнул на меня он, но польщено покраснел.
- Простите.
Раздался дверной звонок. Все вздрогнули и переглянулись, не решаясь идти открывать.
- Мне пойти? – неуверенно посмотрел на меня друг.
- Нет, – глубоко вздохнула я и пошла на ватных ногах к двери.
Дрожащими руками снимаю цепочку, щелкаю замком и открываю.
- Здравствуй, мама, - выдыхаю тихонько я. У мамы глаза расширяются до невообразимых размеров, а рот комично открывается. Уж не хватил ли ее удар, как Димка предсказывал? Но мне совсем не смешно. Горло перехватывает спазм, глаза мгновенно вновь наполняются слезами.
- Доченька? – шепчет она и прижимает ко рту ладони. Я со всхлипом киваю и в слезах бросаюсь ее обнимать.
Я дома.
 Глава 26 
Глава 26
С мамой мы долго обнимались прямо на пороге и обе рыдали навзрыд от счастья, от тоски друг по другу, от нерассказанных новостей. Мы бы там еще долго простояли, но Димка нас затолкал в мою комнату и оставил наедине. Что говорить и с чего начинать - мы обе не знали. Посидим, полюбуемся друг другом, ахнем и снова обнимаемся.
- Как ты, моя хорошая? - спрашивает, наконец, мама.
Не спрашивает, почему так неожиданно, почему не звонила все это время, почему не предупредила. Ей просто хочется знать, как я. И это так приятно - снова оказаться с родным человеком. Только сейчас я в полной мере осознала ужас одиночества, которое было со мной всю эту страшную неделю.
- Бывало лучше, если честно. Мне столько всего хочется рассказать, - сквозь слезы улыбнулась я.
- А мне столько хочется узнать, - потрепала меня по щеке мама. – Рассказывай скорее все!
- Даже не знаю, с чего начать, - рассмеялась я, не чувствуя впрочем никакого веселья.
- С главного, - пожала мои руки мама. Она уже догадалась, что я приехала не потому, что соскучилась.
- Ивана забрали, - сообщила я и закусила губу, чтоб опять не расплакаться.
- Лев Царев? – нахмурилась она. Я кивнула. – Ужасный человек! Я была уверена, что он почти святой! Столько всего хорошего для общества делает. Если бы он баллотировался в президенты – клянусь, проголосовала бы за него и всех друзей, знакомых и пациентов агитировала бы, причем совершенно бескорыстно. Но как, однако, может отличаться репутация от истинного лица! Я встречалась с ним только однажды, но этого хватило, чтоб мне стало страшно одной по улице ходить. Было видно, что он поверил мне. Я ведь сразу ему сказала, что ничего не знаю. Он и сам это знал, но все равно в красках рассказал, что будет с нами, когда вас найдут. Теперь нам с тобой надо предпринять меры безопасности. Не знаю, на что он способен, но не зря же на него родная дочь заявление написала. Что бы не твердили СМИ по поводу его добропорядочности, я больше в это не верю. Не после того, как он брызгал слюной и обещал сжечь мой дом вместе с соседями и…
- Он лгал, мама, - оборвала я ее и погладила по рукам. – Он нашел нас уже давно. Он ничего нам с тобой не сделает. Ваня этого не допустит, я уверена. Мне только нужно с ним встретиться хоть на минутку. Но я не знаю, как.
- Просто прийти нельзя? – кисло спросила мама, сочувственно пожимая мои ладони.
- Да, попробую сначала так. Потом видно будет.
Мы еще долго говорили, но я так и не смогла сказать самого главного. О том, что я в положении. Первому мне хочется сказать Ване. Но будет ли у меня такая возможность?
Мама, не принимая никаких возражений, заставила меня собираться и ехать с ней домой к Истоминым. Да, моя мама теперь Марина Сергеевна Истомина. Красиво звучит, солидно. Я осталась единственной носительницей фамилии След. В смысле у меня, конечно, есть однофамильцы всякие, но из кровных родственников такая фамилия лишь у меня. Эх, я один, как перст. В носу. Было бы смешно, если б не было так грустно.