От ненависти до любви 2. На пути в вечность (СИ)
- Заткнись! – не выдержал я и закричал так, что водитель ударил по тормозам. – Не смей говорить так! Иначе ничто меня не удержит! И не смей приближаться к ней!
- Это ты не смей приближаться к ней! Приди в себя! У всех есть внебрачные дети! – заорал отец, но попытался взять себя в руки, забрасывая в рот какую-то таблетку. - Уверен, у меня их не меньше пяти. И они не нуждаются в деньгах. Заплатим ей, если она все же родит. Но на таких не женятся. Я смертельно болен. И ничто не остановит меня, если ты ослушаешься. Я убью их всех. Отправимся в ад все вместе.
Смертельно болен? Я осмотрел его цепким взглядом в поисках признаков болезни. Смертельно… Сегодня что, день хороших новостей? Это все меняет.
- И ты должен помочь мне с Елизаветой. Убеди ее прекратить. Она все равно не сможет ничего доказать, только тратит время и деньги. У нее регулярно появляются новые документы, и мы оба знаем, откуда. Прекрати это. Мне надоело все это. Пора заканчивать эти игры в обиженных и оскорбленных. Завтра же ты пойдешь к ней и попросишь прекратить. Иначе я…
- Я знаю! Иначе ты сделаешь еще какую-нибудь мерзость с кем-то из дорогих мне людей! Хватит повторять это! Я уже понял, что ты из себя представляешь, и смирился. Я буду просто ждать, пока твоя болезнь не убьет тебя! – сорвался я.
Как же меня достали эти постоянные угрозы! У меня будет ребенок, а я даже не могу позаботиться о своей жене. И да, это я передавал Лизе компроматы на отца. И делал это тайно даже от нее, но этот Холмс всегда все знает! Все видит и все контролирует. Чертово абсолютное всемогущее зло!
- Ты такой слабак, - скривился презрительно отец. – Ты попал в такое положение по своей вине. Слишком много у тебя «дорогих людей» - слабостей. И так будет, пока ты не откажешься от них. Ты мог бы свергнуть меня за несколько часов. Ели бы не был таким жалким трусом. Слизняк.
Мне плевать на твое мнение. Я просто найду способ быть со своей женщиной и вычеркнуть тебя из своей жизни. И мне плевать, здоров ты или болен. Мне плевать, даже если ты сейчас умрешь. Хотя нет, плевать – не то слово. Думаю, я обрадуюсь. Впервые в своей жизни обрадуюсь благодаря тебе.
Глава 28
Глава 28
- Это просто возмутительно! Не могу поверить, что узнаю об этом из светской хроники!
Вопль мамы прервал и без того тревожный сон. Но я ничуть не удивлена. Я ждала этого. Наверняка минуту назад она сидела на кухне и читала желтую прессу. Место жительства изменилось, но привычки не исчезнут никогда.
После пятничного Дашкиного закидона я была готова ко всему. Ей хватило мозгов объявить во всеуслышание о том, что я беременна. Нет, она, конечно, пыталась выкрутиться, что беременна какая-то выдуманная ей за секунду кошка, но это не прокатило. Вот вообще. Меня узнали на вечере во время танца с Иваном. И кто-то из узнавших потом стал свидетелем сцены между ним и Дашкой. Сцены с Иваном Царевым и девушкой, которая пришла с Дианой как-там-ее-кажется-След. Сложить два и два не составило труда: вот мисс Ди танцует с мистером И, вот он уходит, вот она плачет, вот объявляет журналистам, что беременна. И всем плевать, что объявила не я, не журналистам и что речь шла о кошке. Когда я выскочила вслед за Юрой, который в свою очередь выбежал за Дашей, на нас набросились журналисты. Мы больше не сказали ни слова, что называется «no comments» и poker face, но они додумали сами и украсили еще более нелепыми подробностями и причинами моего появления у мэра. В скандал были вовлечены и Дмитрин с Гнездовым. Тоже без имен, однако они были не нужны, ведь были фото со случайно-плохо-размытыми лицами.
Почему я не сказала маме до того, как она увидела новости? Потому что ее не было дома. Они с отчимом ранним утром после вечеринки укатили на какое-то озеро и отключили телефоны. Я не видела ее вплоть до… сейчас. Но это меня не оправдывает. Я должна была сказать раньше. Я знаю. И мама знает. И все на свете знают.
Почему каждый мой выход в свет оборачивается катастрофой? Больше всего обидно, что я обычно ни в чем не виновата. Меня выставляют в дурном свете то враги, то друзья. Все против меня.
- Ну, и что ты молчишь? Даже не думай претворяться спящей, гадкая девчонка!
Я горестно вздохнула и села на кровати. Стоило мне это сделать, как я почувствовала запах кофе, которым мама, судя по живописному пятну на бежевом халате, облилась, читая новости, и меня ожидаемо сдуло с кровати в сторону туалета. Как же гадко, все гадко. Гадкое утро. Гадкая жизнь.
Мама с тревогой и обреченностью наблюдала за мной. Я не решалась смотреть ей в глаза, лишь бросала короткие пытливые взгляды, ожидая разбора полетов и подробного рассказа, как сильно я виновата. Когда я умылась и почистила зубы, на ее лице уже царило смирение с неизбежным. Гроза затихла не начавшись? Не узнаю свою маму. Ах, да, я же беременная, мои нервы беречь надо.
- Какой срок? – сложив брови домиком и сомкнув на груди ладони спросила она.
- Восьмая неделя, - с неуверенной улыбкой исподлобья посмотрела на нее я, все еще не решаясь поднимать голову. Неужели меня не будут ругать?
- Боже мой. Я стану бабушкой. Ты же обещала десять лет? – сквозь слезы улыбнулась она.
- Прости, - развела я руками и тоже улыбнулась.
- Ох, ну иди же сюда, - шагнула мама ко мне в ванную. Преодолевая отвращение перед кофейным запахом, я крепко обняла ее и расплакалась.
Мама, конечно, принялась меня успокаивать и давать наставления по поводу моих настроений, диет, одежды и даже позы для сна. Когда я пожаловалась на резкие смены настроения и тошноту, она снова прослезилась, вспоминая себя в моем положении. Гормоны играют, но я должна настраивать себя на положительные эмоции. И далее в том же духе. Вот так и прошла беседа с мамой.
За завтраком я стала главной темой для обсуждении. Принимая поздравления и поглаживания по всем местам, до которых могли дотянуться Аркадий Леонидович и Олег, который делал вид, что тоже ничего не знал, чтоб не получить от мамы подзатыльника, как мы и договаривались. Мама поверила, ведь он, как старший и более разумный человек, смог бы заставить меня рассказать маме. Если бы знал, конечно. Вообще Олег в маминых глазах удивительно правильный, серьезный и взрослый. Еще бы, тридцатник человеку скоро. Дашка уже получила свой подзатыльник, потому что у нее прикинуться несведущей не получилось бы в любом случае. И второй подзатыльник, что заварила всю эту кашу.
Дашка, кстати, решила переехать в столицу. Она решила стать профессиональным фотографом и уже записалась в какую-то школу. Чтоб подтвердить серьезность своих намерений, она даже выкинула из окна диплом. Правда за окном был двор Истоминых, и мы его подобрали, но жест получился красивым. Она просила родителей снять ей квартиру, но те поклялись отречься от нее, если она не остановится у бабушки и не будет каждый день им присылать фото-доказательства своей серьезности. Пока она гостит у нас, чтоб наверстать пропущенные четыре года со мной.
Когда мен достали все эти разговоры обо мне любимой и моем положении, я включила телевизор. Зря я это сделала. Потому что это был музыкальный канал, на котором как раз шла программа «Светская львица». Там журналистка рассказывала о проведенных ею выходных и скандалах, которые она сумела запечатлеть на главных вечеринках столицы.
«Конечно, главной темой этого уикенда стала новость о том, что недавно вернувшийся в свет Иван Царев за время своего отсутствия сумел сделать ребенка небезызвестной Диане След! Вы же помните ее? Пять лет назад она проснулась знаменитой, когда ее зачислили в лучший университет страны под громким названием Империаль! Но этого ей показалось мало и она сумела заполучить в женихи наследника Империаль, самого завидного на тот момент! Но после того как несчастный жених попытался приобщить ее к высшему обществу, она несколько раз опозорилась. Причем так сильно, что соцсети взорвались от хохота после ее выходок и иногда посмеиваются до сих пор. Вы точно знаете этот мем – появляется фото моего метания улитки -это наша героиня. После этого Иван да Марья, простите, принцесса Диана, неожиданно исчезли. Или исчез один Иван? Не важно. Но стоило ему вернуться, как наша Золушка вновь вышла на охоту. Не далее, чем в пятницу на приеме у мэра она…»