Механики (СИ)

— Да. И им всем угрожает опасность, — сказал Митяй. — Грузовик они наш по-любому уже нашли. В общем, — он замахал руками перед собой, — где рация?
Я молча кинул ему свою.
— Канал?
— 16.
— Кедр, приём, это Митяй. Костя, ответь, братишка, — Митяй стал ходить небольшими кругами, и его напряжение мгновенно передалось нам всем. Неужели они так же попали под удар этого звукового червя? Если это так, то они все — трупы, но думать об этом не хотелось.
— Костя, отзовись это Митяй, — продолжал он вызывать его по рации. Кстати, рация перестала фонить. Видимо, она действительно среагировала на этого червя.
— Ты кто? — прохрипела рация, и я не смог понять, кто это из наших, — кто говорит?
Мне показалось, или человеку с той стороны плохо, судя по голосу? Он как-то тяжело говорил.
— Все вопросы потом, братишка, — с облегчением от услышанного голоса сказал Митяй. — Кедр где?
— Костя-то? — ответили с той стороны. — Без сознания валяется, на нас тут какая-то хреновина напала, вырубила всех разом.
— Дай мне рацию! — крикнул я Митяю.
Тот мгновенно бросил её мне. Бойцы, которые были в моей группе, собрались в кружок вокруг нас.
— Это Саша. Кто на связи?
— Это Жук, Сань, — простонал он.
— Что случилось? Все живы?
— Живы мы, живы, — ответил Жук. — Какая-то гусеница или червяк из кустов на нас выползла и каким-то звуком всех вырубила сразу. Больно, пипец. Я её вижу, как она к нам ползёт, а сделать ничего не могу.
— Как вы уцелели-то?
— Лама в наушниках был своих этих. Он гусеницу эту и успокоил из пулемёта. Его одного её звук не взял.
Мы все разом с облегчением вздохнули.
— На нас тоже такой же напал только что, — сказал я Жуку. — Нас брат Кости спас. Митяй который.
— О, как! Жив, значит, братишка. А, во, щас, погоди, Костя в себя пришёл, я сейчас ему рацию дам.
— Саня, всё путем, — в рации раздался радостный голос Ламы. Уж его-то звенящий голос я ни с каким другим не спутаю. — Почти все, вон, в себя пришли. Апрель только ещё без сознания валяется.
— Я тебя расцелую, Лама, — радостно сказал я в рацию, — как только увижу. Пацанам всем нашатыря из аптечки дай понюхать и водички попить, легче станет.
— Митяй, братишка, ответь, — услышали мы голос Кедра.
Я протянул рацию нашему Робинзону.
— Братка, я тут, — обрадовался Митяй, — я живой, всё в порядке. Вы где сейчас?
— Спасибо, что живой, — ответил Кедр. — Рад тебя слышать, брат, очень рад. А где мы? А хрен его знает, где мы. Башка гудит, как будто дубиной заехали по ней. Что это такое напало на нас?
— Башка сейчас пройдёт, а напал на вас звуковой червь. Рации фонили перед этим?
— Да вроде было что-то, — прохрипел Кедр, — а потом вырубило. Я сознание сразу от боли потерял. Погодь, Апрель очухался, нашатырь помог. Лама тут как мамочка над всеми суетится. Если бы не он с пулемётом своим — кирдык нам.
Через несколько минут Апрель уже смог нормально общаться. Мы договорились встретиться и решить, что делать дальше. Да и Митяй, думаю, нам много интересного поведает про этот оазис. Митяй дал группе Апреля ориентир — большой пик Горы. По крайней мере, мы её видели, она справа от нас была. Апрель загнал кого-то на дерево и ещё минут через двадцать они доложились, что видят этот пик. В небо полетели осветительные ракеты. Ракеты друг друга мы увидели в бинокль. Правда, Митяй сказал, что между нами километров десять-двенадцать.
— Мы замучаемся через лес этот прорубаться, — увидав ракеты, сказал Винт.
— Мы по долине поедем, — ответил ему Митяй, — она как раз в ту сторону, практически, через весь оазис идёт. Вот, по ней и поедем. Апрель, приём.
— На связи, — отозвался тот, уже довольно-таки бодрым голосом.
— От места, где вы нашли грузовик, берите круто вправо. Там просека будет. Через километр резко налево около большого поваленного дерева. Ещё через километр будет долина. Заедете в неё, поворачивайте направо и езжайте вдоль кромки леса.
— Понял тебя, Митяй. А на нас тут напасть кто-нибудь ещё может? Червяк такой же или ещё кто?
Смотрю, Митяй задумался, а затем ответил.
— Пустите впереди джип свой метрах в ста от грузовика. Пусть там бойцы рации на другой волне включённые держат. Если услышат, что она фонить начала, значит рядом червяк, метров 50 до него. Вот тогда у вас будет секунд пять, не больше, чтобы причесать лес из оружия. Имейте в виду, что червяки прячутся в крупных зарослях.
— Понял. Еще какие звери?
— Ещё большие кошки тут бывают, то ли тигры, то ли волки огромные, хрен их знает, что это. Обычно они передвигаются стаей по 3–5 особей.
— С такими мы уже сталкивались, — сказал я Митяю, — они знают про них. Мы их всех с пулемётов положили.
— Тогда, ещё могут быть двухвостовые зверюшки, — продолжал свою инструкцию выживший в этом почти дружелюбном мире.
— Что за двухвостовые? — почти хором спросили мы тут, и с той стороны в рацию задали такой же вопрос. Там, думаю, все слушали наставления Митяя.
— Я не знаю, как они называются, я их так и зову, двухвостовые. Животное, по размерам чуть больше земного кабана, только тощие и у них два хвоста. Когда видят дичь, поднимают оба хвоста, и из них вылетают маленькие иголки. Они с каким-то ядом. Летят быстро и бьют больно. Бронник поможет, одежду пробивает на раз.
— Охренеть! — выдали все разом.
— Сами эти зверюшки двигаются довольно-таки быстро и из хвостов стреляют метко. Какой у них боекомплект иголок, я не знаю, сталкивался с ними пару раз всего. Убить можно из любого оружия. Это вам не Рогачи в пустыне, те бронированные, как броненосцы.
— Митяй, — подал голос Тимофей, — нам определённо надо будет с вами пообщаться на предмет местной флоры и фауны.
Тот поднял вверх руку с раскрытой ладонью, призывая не перебивать себя.
— Это ещё не всё? — удивлённо спросил Тимофей.
— Господи, — взмолился Апрель, — тут спокойно передвигаться, вообще, можно?
— Можно, — засмеялся Митяй, — только осторожно. Я же выжил как-то. Птиц огромных видели? Размах крыла пару метров.
— Видели, — хором с Большим ответили мы, испугавшись, что ещё придётся за небом смотреть. Я представляю, какие у них когти и клюв. Тут никакие каска и бронник не помогут — даст раз сверху по башке, и башка оторвётся на хрен сразу.
— Я не видел, — раздался нервный смешок Апреля.
— Эти летающие хреновины не опасные, — засмеялся Митяй, — они ягоды какие-то с деревьев жрут и рыбу в водоёмах ловят. Так что с неба на вас ничего не нападёт.
— Вот, ты засранец, — сказал ему Апрель.
Мы все разом облегчённо вздохнули.
— Погоди, — остановил его Митяй, — последние представители этого оазиса — обезьяны.
— Какие обезьяны в лесу? — удивленно спросил быстро сообразивший Шурик.
— Да, — задал тот же вопрос Апрель, — какие обезьяны?
— Похожи на земных, вес килограмм по 60 где-то, рост как у подростка, нападают кучей, дерутся врукопашную, махают руками и ногами, кусаются, царапаются. Как бабы какие, — хохотнул Митяй снова. — Но, если навалятся толпой штук в 20–25, отбиться будет сложновато. Вы, когда ехать будете по лесу, почувствуете знакомый запах, запах лайма. Только там у нас это кусты от полутора до пяти метров, а тут он на деревьях растёт высотой метров 10–15. Вот на этих деревьях эти мартышки и обитают. Шума от них, мама, не горюй. Почувствуете запах, сворачивайте. Первые они не нападают, только в случае опасности для своей семьи.
— Весёленький тут мир, — сказала рация. Кажется, это Крот был.
— Ещё бы, — ответил Митяй. — А так, больше тут таких уж опасностей, типа змей и пауков, нет. Зайцы, олени. Ещё какие-то рогатые животные бегают. Я таких и не видел никогда. Мяса — завались! Передвигается на своих четырёх. В основном, все звери боятся шума и выстрелов, кроме тех, что в пустыне. Те — вообще отмороженные, лишь бы пожрать, но в оазис никогда не заходят. Так что, давайте, мужики, выдвигайтесь. Если у вас всё нормуль пройдёт, то через час-полтора мы должны встретиться. Конец связи.