Механики (СИ)

— Лес видели этот? — радостно спросил Кабан.
— Ага, — кивнул я, — деревья просто огромные.
— Лесопилку тут, по любому, надо, — протянув руку за бутербродом, которые мы нарезали и положили на небольшой походный столик, сказал Леший. — Тут такие дома можно из брёвен делать. Как в старину на Руси, на века будет. Ни один Рогач не возьмёт.
— Мы там успели деревьев за полдня навалить бензопилами, — грея ноги над костром, сказал Большой. — Можешь начинать строиться.
— Ага! — хохотнул Апрель. — Только за трактором сходи. Там экземпляры есть достаточно большие. Мы, кстати, дорогу сразу шириной метров десять делаем. Там дальше овраг, правда, глубокий, его обходить надо будет. Крюк метров четыреста придётся делать. Ну, ничего, справимся. Пней только пока много остаётся.
— Сжигайте их, — сказал я, — раньше так и делали. Топорами пни раскалывали, как могли, в середину масло лили и поджигали. Он за сутки где-то выгорит полностью. Потом на Американце отвал опустите и пройдётесь пару раз туда-сюда, вот вам и дорога.
Так за разговорами, мы просидели практически до самой ночи. Дождик то затухал, то начинался вновь. Ребята, пользуясь свободным временем, занимались кто чем: постирушки, дежурные есть готовили, спали, играли в карты. Но из пещеры никто носа не высовывал. Мы только брезентом вход завесили, чтобы холодный ветер не задувал внутрь капли дождя. Пещера прогрелась от трёх костров, и в ней стало очень уютно и тепло. А вытяжка тут, и вправду, хорошая, по крайней мере, запаха дыма я не ощущал. В завершение дня все поужинали и легли спать.
 Глава 5 
 
На следующее утро уже встали пораньше. Вернее, Апрель всех растолкал. Типа, давайте, приводите себя в порядок, завтракайте и вперёд — делать дорогу и дальше изучать оазис. Ливень уже кончился, брезент сняли, был виден кусочек улицы. Оттуда доносились пение птичек и крики каких-то животных. Я вышел из пещеры на площадку, там уже горел костёр, и очень вкусно пахло кофе, дежурные уже приготовили завтрак для всех. Подойдя к краю, увидел наши стоящие машины.
— Нормально всё с тачками, — услышал я сзади голос Крота. — Я сходил, посмотрел. Навара Рыжего только в грязи вся, как после трофи-рейда какого.
— Да помою я её сегодня с пацанами, — услышали мы его радостный голос. — Эх, хорошо-то как! — потянулся он.
— Хватит тут наслаждаться! — крикнул Апрель. — Давайте, завтракайте все, и продолжаем, на чём вчера остановились. Экипажи те же.
— Вот умеешь ты всё-таки, Апрель, обломать настроение, — буркнул Рыжий. — Ты посмотри, красота-то какая! — развёл он руки в стороны, как бы охватывая долину.
— Вас если не подгонять, — ответил ему Апрель, — вы до обеда будете тут красотами этими любоваться. Иди уже кофе пей, романтик.
— Мы едем, где вчера закончили? — спросил у меня Крот.
— Ну да, — кивнул я, — учёные наши где?
— Да вон они, — кивнул он на них. Тимофей и Шурик собирали с собой небольшие походные сумки и, в отличие от нас, были уже готовы к труду и обороне. — Оба с утра на коленках облазили тут все вокруг. Туча следил за ними.
— Туча! — крикнул я ему. — Чего там со связью с городом?
— Всё нормально! — проорал он откуда сверху. Я стал его искать, крутя головой, но так и не увидел. — Вам всем привет. У них всё нормально, без происшествий, у нас тоже.
Погрузившись в нашу Навару, мы поехали к месту, на котором вчера остановили свой осмотр гор.
Зима снова запустил нашу рацию в режим сканирования. Как и говорил Митяй, земля действительно высохла, и ничто не говорило о том, что буквально вчера был сильнейший ливень, который шёл несколько часов подряд. Действительно, земля, как губка. Единственное, что изменилось — потоки воды наносили каких-то деревяшек, старые сухие деревья, камни. Поэтому мусору можно было понять, куда шёл весь поток воды.
— Крот, остановитесь, пожалуйста, — попросил его Тимофей. — Мы с Александром запишем, куда вода тут уходит, мало ли пригодится в дальнейшем.
Час они ходили тут кругами со своими блокнотами и что-то в них помечали.
— Всё, — садясь в машину, сказал Шурик, — поехали на ту сторону гор, а то мы вчера так и не доехали.
Тимофей запрыгнул в кузов, и Крот потихоньку тронулся с места, внимательно смотря перед собой. Без колес нам тут ещё не хватало остаться. Хоть с собой и было две запаски и ремкомплект, но жалко колёсики-то.
— Ну и где мы? — внезапно услышали мы из рации, установленной в нашей машине, мужской голос. И это явно были не наши. Зима её на сканирование эфира поставил, вот она и поймала кого-то.
— А я-то откуда знаю, Саныч? — ответил ему другой мужской голос. — Тебе там сверху лучше, чем нам видно.
— Это кто ещё? — удивлённо спросил Зима. — Это не наша волна.
— Крот, стой! — скомандовал я ему, и джип тут же остановился.
— Да тут пустыня кругом, мать её! Впереди, вон, лес какой-то, — снова раздался чужой голос из рации.
— Где? — спросил второй голос.
— Да прямо езжай, Витёк. Через пару километров будет.
— Чё у него там тарахтит? — спросил Крот.
— У кого? — не поняв, переспросил я.
— У Саныча этого тарахтит мотор какой-то, — кивнул Крот на рацию.
— Большой лес-то, — меж тем продолжил первый голос. Кажется, Саныч этот был.
— Может, спросим у них, кто они такие? — спросил у меня Зима.
Лама с Тимофеем высунули свои головы из окошка кузова и с интересом слушали переговоры незнакомых нам людей.
— Жарко тут, пипец, — я так и не понял, кто это сказал из рации. — Мы, походу, где-то не там.
— А где же мы, млять?
— Да я-то откуда знаю, Саныч? Чё ты на меня орёшь? Смотри, давай, куда нам там ехать.
— Мужики, смотрите! — внезапно показал рукой на небо Шурик. Он как раз сзади слева сидел и увидел в окошко что-то. Я быстро открыл заднюю правую дверь и, встав на подножку, стал крутить головой.
— Где?
— Да, вон, на 12 часов смотри.
— Мля, да это параплан, кажись, мужики, — сказал Тимофей.
Приглядевшись, мы действительно увидели кружащий над лесом жёлто-синий с чёрными квадратиками по правому краю параплан с двигателем и человека. Я тут же достал свой бинокль и посмотрел в него. Точно, парапланерист. Это, скорее всего, и есть Саныч.
— Левее метров двести возьми, — снова раздался голос. Тут я уже не ошибся, это Саныч был, — там заезд в лес этот есть. Двигай пока прямо, я полянку какую поищу, сяду, решим, что дальше делать.
— Хорошо, — ответил ему невидимый нам собеседник.
— Крот, дай-ка рацию, — протянул я руку в салон. Через пару секунд я почувствовал, как Крот вложил мне в руку переговорное от рации.
Меж тем параплан, покружив и снизившись, стал от нас удаляться.
— Эй, на параплане! — сказал я. — Приём.
В ответ полная тишина. Либо не слышит, либо не ловит волна.
— Зима, у нас с рацией всё нормально? — спросил я у него, заглянув в салон.
— Да нормально всё, — ответил он немного растерянно, принявшись крутить настройки рации, — они должны тебя слышать. По крайней мере, этот в воздухе точно.
— Саныч на параплане, ответь — повторил я свой запрос.
— Ты кто? — раздался голос. — Вернее, мы где?
— Привет, мужик, — обрадовался я тому, что он нас услышал.
— Привет, — раздался в ответ голос, — ты где?
— Внизу стоим, смотрим, как ты тут мотором своим жужжишь над лесом.
— Где именно-то?
— Крот, пусти ракету из ракетницы, — быстро сказал я ему.
— Смотри ракету, — снова сказал я человеку в воздухе.
Крот быстро достал ракетницу и выстрелил в воздух.
— Вижу ракету, — услышали мы довольный голос. — А вон, тачка какая-то стоит.
— Ага, это мы. Вы откуда тут взялись-то?
— А где мы? — вопросом на вопрос спросил воздухоплаватель.
Я только открыл, было, рот, чтобы ему ответить, как он меня перебил.
— Тут пацаны мои тебя не слышат. Я слышу, а они нет. Они, вон, уже в лес заехали.