Мое прекрасное несчастье (Прекрасная катастрофа)

— Правда?
Я кивнула, он притянул меня к себе и поцеловал в щеку.
— Хорошо. Скоро тебя от этого затошнит, но будь снисходительна.
Я последовала за ним по коридорам, вверх по эскалаторам, мимо пунктов досмотра. Когда Трэвис проходил через рамку металлоискателя, раздалось громкое гудение. Охранник попросил моего мужа снять кольцо; ответом была свирепая гримаса.
— Я подержу его, сэр, — сказал охранник. — Это займет всего несколько секунд.
— Я дал ей слово, что никогда не сниму, — сквозь зубы проговорил Трэвис.
Охранник протянул руку. Вокруг его глаз, излучавших терпение и понимание, собрались морщинки.
Трэвис нехотя стянул кольцо, бросил его на ладонь охраннику, прошел через рамку и вздохнул. Он не устроил скандала; представляю, чего ему это стоило. Я обошлась без приключений, заранее сняв кольцо. С лица Трэвиса не сходило напряжение, но, когда нас пропустили, он расслабился.
— Малыш, все в порядке. Оно снова на твоем пальце. — Я хихикнула.
Трэвис поцеловал меня в лоб, притянул к себе, и мы в обнимку прошли в терминал. Я ловила любопытные взгляды прохожих и гадала: неужели так заметно, что мы молодожены? Может, все дело в глупой улыбке Трэвиса, контрастирующей с бритой головой, татуировками и мускулами.
В аэропорте царила суета. Шумели взбудораженные туристы, пищали игровые автоматы, туда-сюда слонялись люди. Я улыбнулась, посмотрев на державшуюся за руки молодую пару. Эти ребята выглядели такими же взволнованными и радостными, как мы с Трэвисом, когда только прилетели. Конечно же, уберутся они отсюда с тем же облегчением и потрясением, что испытали мы.
Листая журнал в ожидании рейса, я легонько погладила дергающееся колено Трэвиса. Его нога замерла, и я улыбнулась, не сводя глаз с фотографий знаменитостей. Муж из-за чего-то переживал, и я ждала, когда он сам расскажет. Знала, что ему нужно время обдумать. Через несколько минут его колено вновь задергалось, но на этот раз остановилось само.
— Голубка!..
— Да?
Через несколько секунд Трэвис вздохнул.
— Ничего.
Время пролетело стремительно. Казалось, мы только присели, как уже прозвучал номер нашего рейса. Мы встали в очередь на посадку. Скоро предъявим билеты и пройдем по длинному коридору к самолету, который доставит нас домой.
Трэвис замешкался.
— Не могу отделаться от этих мыслей, — еле слышно сказал он.
— Ты о чем? Плохое предчувствие? — Я внезапно занервничала.
Трэвис с обеспокоенным видом повернулся ко мне.
Я провела ладонями по мускулистой спине и опустила руки на его талию.
— Из-за этого ты переживаешь?
Он глянул на свою левую руку, где серебристо блестело кольцо.
— Просто не могу отделаться от чувства, что воздушный замок развеется и я снова буду лежать в постели один, мечтая, чтобы ты была рядом.
— Трэв, не знаю, что с тобой делать! Я ради тебя кое-кого отшила, причем дважды, и поехала с тобой в Вегас — тоже дважды. Я побывала в аду и вернулась едва живая, вышла за тебя замуж и заклеймила себя твоим именем.
Уже не знаю, как доказать, что я твоя.
На его губах появилась легкая улыбка.
— Мне нравится, когда ты так говоришь.
— Что я твоя? — спросила я и, поднявшись на носочки, поцеловала его в губы. — Я — твоя. Миссис Трэвис Мэддокс. На веки вечные.
Его улыбка исчезла, когда он посмотрел на посадочный выход, а потом на меня.
— Голубка, я же все испорчу. Тебе надоест мой дурной характер.
Я засмеялась.
— Это уже произошло, но я все же вышла за тебя.
— Думал, как только мы поженимся, я перестану переживать, что потеряю тебя. Но кажется, если я сяду на этот самолет…
— Трэвис, я люблю тебя. Полетели домой.
Он сдвинул брови.
— Ты ведь меня не бросишь? Даже когда я буду редкостным болваном?
— Я поклялась перед лицом Господа — и Элвиса, — что не брошу.
Хмурое лицо Трэвиса слегка прояснилось.
— Это ведь навсегда?
Мои губы растянулись в улыбке.
— Тебе станет легче, если мы заключим пари?
Другие пассажиры обходили нас, ловя обрывки нелепого разговора.
По-прежнему ко мне липли любопытные взгляды, но это уже не волновало меня. Я думала лишь о том, что во взгляде Трэвиса вновь воцарилась гармония.
— Что я за муж такой, если буду спорить на собственный брак?
— Глупый, — улыбнулась я. — Разве отец не говорил тебе, что не стоит заключать со мной пари?
— Все-таки хочешь пари? Ты так уверена в этом?
Я обвила руками его шею и улыбнулась.
— До того уверена, милый, что ставлю на кон своего первенца.