Капкан для охотника (СИ)
- Вперёд, Хемсворт! Уноси ноги, на сегодня мы закончили, – подгоняя Криса, Том все время оглядывался назад. На изорванную в клочья землю, на Лиама, буксиром тащившего за собой Люка, на отстреливающихся бойцов Сопротивления. Подоспевшие вертушки были как нельзя кстати, ещё чуть-чуть – и можно будет выдохнуть.
Первая машина с солдатами внутри и командиром Ренером успела отлететь, во вторую они помогли вскарабкаться раненому парню, посадили Виндзора с его внезапным защитником, успев поцапаться с Крисом, кто будет завершать процессию. В итоге, забив на расшаркивания и приказав Хемсворту поднимать бестолковую тушку наверх, Том еще раз бросил взгляд на разворошенную территорию и последним поднялся по трапу.
Все произошло слишком быстро, как и всегда происходит в таких ситуациях, когда невозможно ни с первого, ни со второго раза понять, кто виноват, и что, к чертовой матери, случилось. Рецепторы попросту отказывают, не сумев разобраться со свалившимся с двух сторон бедствием. Просто кто-то из Сопротивления, слишком вышколенный и зазнавшийся, попал с земли в вертолёт, задев по касательной, но тряхнув от души. Просто Уэйн Миллер слишком сильно мечтал о личном подвиге, поэтому, даже будучи в спасительной машине, до последнего вел огонь по врагам. Рыжая копна волос привлекала слишком много внимания, идеальная мишень для снайперской винтовки Миллера. Девчонка даже не успела понять, что произошло.
Судьба сыграла с Томом злую шутку, пальцы на трапе сами собой расцепились от дикой встряски потерявшего на миг управление вертолета и от затопившего сознание ужаса. Чистой ненависти ко всему происходящему. Так не должно быть, это не может быть правдой. Рыжеволосая глупая девчушка, которой сама Вселенная велела быть живым Солнцем, радовать людей своим светом и красотой, вместо этого затопившая сердце чёрной ненавистью, лежала сейчас на земле изломленной куклой, со снайперской пулей в голове. Хотелось закричать, попросить все немедленно прекратить, как в далеком детстве, спрятаться где-нибудь в углу и зажать ладошками уши. Только бы не слышать, как ругаются родители, только бы не травить себя осознанием, что отец сейчас уйдет, и он никогда его больше не увидит. Как больше не увидит, как улыбается эта беспокойная, глупая-глупая девчонка. Том даже не чувствовал падения, сам удар о землю казался сущим пустяком, было только понимание, насколько он слаб и бессилен перед этим сумасшедшим миром. Исказившееся в диком, нечеловеческом страхе лицо Криса, было последним, что Том видел перед тем, как сознание его покинуло.
Если бы не младшенький, вцепившийся бульдожьей хваткой, пытающийся докричаться до обезумевшего от боли Криса, он бы выпрыгнул, обязательно выпрыгнул бы следом и наверняка сейчас лежал бы рядом с Томом. Может быть, даже на последнем издыхании смог бы подстрелить одного из сопротивленческих ублюдков, которые сейчас наперегонки, как гиены, бежали к окровавленному подполковнику.
====== Часть 15 ======
- Итак, Крис, расскажите, что привело вас в мой кабинет? – мягко спросила совсем еще молодая девчонка, психолог, которого командование Особого Легиона Империи частенько нанимало для реабилитации таких вот «съехавших с катушек» бойцов, как майор Хемсворт.
Сам себя «поехавшим кукухой» новоявленный майор не считал, но посещать сеансы мелкой мозгоклюйки должен был — таково было обязательное условие коммандера Реннера, который и устроил Крису эти самые сеансы — только бы майора совсем не вышибли пинком под зад из Легиона. А вышибить хотели — несмотря на новое звание и вторую Звезду Героя. Подумать только — еще одна высокая награда после того, как чуть было не расстреляли по решению трибунала. Но раз вернулся из плена героем — все расстрельные решения враз отменили.
- Послушайте, мисс… как вас там? – Крису было плевать на манеры и расшаркивания. Девка его раздражала. Слишком молода. Слишком красива. И главное смотрит, сука, как будто все-все про Криса понимает. Куда ей! Небось, только-только от мамки с папкой съехала, а туда же — мозги людям вправляет.
- Сара, – напомнила девушка свое имя, – Сара Нор…..
- Да блядь! – не выдержал Крис.
- Что с вами? – испугалась Сара.
- Ничего, извини...извините, – пробурчал Крис. – Давай без фамилий, ладно?
- Окей, – покладисто согласилась психоаналитик, – так все же, Крис, зачем вы здесь?
- Ну я вроде как послал одного типа. В смысле послал я его сначала, а потом дал ему по еба… по лицу в смысле. Вот. Чтобы хлебальник свой… то есть рот не раскрывал не по делу.
Девчонка посмотрела с интересом.
«Наверняка спросит, какому типу я въебал, да почему», – подумал Крис. И удивился, когда услышал вопрос:
- Он это заслужил?
- Да! – честно ответил Крис. – Еще как заслужил, мать его! Извиняюсь…
И Крис замолчал, вспоминая, как его чуть было не выгнали из Армии.
Это случилось через три месяца после похорон Тома. Вернее, после панихиды — как ты хоронить-то его прикажешь? Тело осталось у этих ублюдков из Сопротивления.
Крис старался не вспоминать церемонию прощания с Томом. Какую-то, на строгий взгляд майора, совсем уж куцую — ну произнес коммандер Реннер пару теплых слов. Ну пальнули они из личного оружия всем Легионом в воздух, отдавая честь Герою Империи. Передали мамаше Хиддлстона, специально прилетевшей в Столицу на похороны сына, награды Тома. Уже после самой церемонии Крис улучил момент, остался с миссис Хиддлстон наедине и, запинаясь, признался, как дорог ему был Томас. Диана как-то странно посмотрела на Криса, что он поначалу перепугался: а ну начнет, как та бабка, соседка Макмиллана, орать на весь гарнизон «Пидорасы!». Да только миссис Хиддлстон не орала. Тихо-тихо сказала: «Бедный мальчик!» И когда Крис полез с утешениями, пояснила: «Это я про вас, а не про Тома». «Странная тетка, — подумал тогда Хемсворт. – И вела себя странно — ни слезинки по Тому не проронила. И выглядела как-то странно. Ведь должна быть совсем старухой — сколько ей? Пятьдесят пять? Больше? – а выглядела моложаво, не старше жены Реннера, а той уже сорок три стукнуло, по меркам Империи пожилая женщина»
После таких воспоминаний нажраться тянуло как-то особенно сильно. А Хемсворт еще пока не стал горьким пропойцей. Единственное, что его удерживало от окончательного превращения в алкоголика, была сидевшая где-то на задворках сознания мысль о том, что Том оттуда, из лучшего из миров, может смотреть сейчас на Криса. И ему может не понравиться то, что он видит.
А на следующий после панихиды день их всех отправили в отпуск — тех, кто вернулся из плена. Крис, недолго думая, купил билет в Австралию. Едва прилетев и поздоровавшись со старшим братом Люком, который военной службе предпочел фермерство и сейчас руководил хозяйством Хемсвортов, Крис чуть ли не бегом побежал на конюшни. Слейпнир встретил его негромким фырканьем.
- Мой хороший! – Крис повис на шее у старого друга, уткнулся носом в густую гриву и только тут дал волю слезам. До этого все крепился. Не позволял себе разнюниться при сослуживцах. А тут не стеснялся — всю душу слезами вылил.
Все рассказывал Слейпниру про Тома. А конь слушал, как будто и правда чего понимал.
А через неделю на ранчо заявился Лиам. И притащил с собой Томова адъютанта, Виндзора. И такие они были счастливые, такие затраханные, что Крис не выдержал, сбежал на следующий же день, улетел обратно в часть.
И сорвался в штопор.
Днем гонял до седьмого пота желторотиков по плацу. А вечером тащился в заведение уже не Ларри и не Гарри — да Крис плевать хотел, как там звали хозяина заведения, лишь бы выпивку не разбавлял. Так вот в заведении Охотник сидел, пока наливали, а после тащился наверх, туда, где подвыпившие посетители могли снять шлюшку — до части дойти не всегда сил хватало. Да только в постель Крис никого с собой не брал. Потому что ночью к нему приходил Том. Стоило Хемсворту провалиться в сон, как он видел Тома. Живого. Улыбающегося. Солнечного. Том никогда ничего не говорил. Просто смотрел на Криса и улыбался. А Крис боялся подойти. Почему-то во сне он боялся приблизиться к своему горькому счастью, боялся прикоснуться — как будто от его прикосновения Том мог бы исчезнуть вдруг из Крисового сна. Так что Крис тоже просто смотрел. Так они всю ночь в гляделки и играли. А утром Хемсворту становилось вроде как полегче. Хватало сил, чтобы до следующей ночи дотянуть. А ночью опять придет Том.