Давай возьмем паузу (СИ)
«Как она могла? Бросить Хемсворта? Да я бы на ее месте никогда!»
«Крис, женись на мне!»
«Да какая вам всем разница?!»
«Крис, мы тебя любим!»
«А я всегда говорил, что Крис гей!»
Здесь могло бы быть написано: “КОНЕЦ”, но пока что мы не можем закончить эту историю. Нужно же рассказать, что стало с Магнусом, Лиамом, Валландером и его задолбанной светлостью. Об этом в следующей, бонусной главе.
====== Часть 52 ======
Пятнадцать шагов налево, до угла комнаты, потом развернуться и пятнадцать шагов направо, до другого угла. Выглянуть в окно, чтобы убедиться — машины Магнуса все еще нет, а он всегда оставляет свой автомобиль на улице, отчего-то не желая пользоваться подземной парковкой. Взгляд на часы — два пятнадцать. Ночи. Или утра? Почему, интересно, утра, когда ночь на дворе?
Лиам еще немного поразмышлял над этим парадоксом и снова уставился на циферблат: два двадцать. И Магнуса все еще нет. Черт возьми, как медленно тянется время, когда кого-то ждешь! И не просто кого-то, а того, без кого время, кажется, готово застыть, загустеть, не двигаться вовсе, как будто бы ты попал в абсолютное безвременье, где стрелки часов еле ползут, и где ты вынужден ждать, ждать, ждать, и ожиданию этому конца и края не будет. И неизвестно, что случится, когда, наконец, дождешься.
Вот так же – хотя нет, не так, а еще хуже – он чувствовал себя там, в подвале, где его держал безумный аристократ, свихнувшийся от вседозволенности и какой-то на самом деле болезненной, как по мнению Лиама, привязанности к Тому Хиддлстону.
Может быть потому, что случилось, Лиам сейчас и сам сходит с ума. Может быть, надо было бы обратиться к мозгоправу – предлагал же мистер Валландер! Хотя что-то Лиаму подсказывало – лучше любого мозгоправа ему поможет работа. Хемсворт-младший и так провел без дела долгие месяцы, сначала выхаживая раненого Магни, а потом... Потом он просто хотел побыть с ним рядом. В конце концов, Магнусу помощь специалиста нужна была не менее, чем Лиаму, а даже наоборот – вот кому бы мозги на место поставить не мешало. Начальство даже отправило Мартинссона к некоему доктору Харви – такая у них была процедура: если офицер поучал ранение, его не допускали к работе без бумажки от психоаналитика. И доктор Харви даже прописал новому пациенту какие-то пилюли. И назначил ходить к нему раз в неделю. Но Магни пилюли смыл в унитазе. И вряд ли честно признался в этом врачу. А вскоре и вовсе прекратил эти сеансы. Хитро улыбаясь, он показал Лиаму бумажку за подписью и печатью – допуск к работе. “Харви шлепнул печать не глядя, – довольно объяснил он Хемсворту. – Слишком уж я его достал”. Ли тогда подумал – оно и к лучшему. Отчего-то он был уверен – вдвоем с Магни они справятся лучше всяких новомодных психологов.
Ли поежился — безумно хотелось спать. Просто лечь в их с Магнусом кровать, прижаться щекой к его подушке и заснуть. И может быть тогда приснится сон, где не нужно будет в постоянном ожидании мерить шагами тесную студию Мартинссона, В этом сне Лиаму не придется каждое утро отпускать от себя Магни, чтобы потом, когда опустятся на Лондон мрачные серые сумерки, начинать ждать и, маясь ожиданием, повторять про себя, не как молитву даже — Лиам Хемсворт в жизни не верил ни в какие молитвы — как мантру: пусть с ним все будет хорошо! Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо!
А потом проснуться от того, что Магнус, тихой ласковой тенью скользнув в постель, обнимет его, потираясь холодным — с улицы — носом о теплую шею Лиама, прошепчет «я скучал!» и начнет медленно и неторопливо ласкаться, окончательно прогоняя остатки сна.
Магни часто возвращался вот так — далеко за полночь. Совершенно бесшумно — Лиам ни разу не просыпался, пока Магнус открывал замок, раздевался, принимал душ. И только когда Мартинссон оказывался в кровати и прижимался к Лиаму крепким, жилистым телом, тогда только сон покидал Хемсворта.
Вот бы и сегодня так! Надо лечь. Укрыться теплым одеялом, обнять подушку Магнуса и вырубиться. И пусть он придет. Пусть даже под утро. И разбудит ласками, заставит забыть о том, как ты ждал его, как метался пойманным в клетку зверем от одной стены до другой и молил про себя: «Пусть с ним все будет хорошо!»
Еще пятнадцать шагов. И еще один взгляд в окошко. И вновь чужие автомобили под окном. Пятнадцать шагов — поворот. Черт бы побрал тесную студию Мартинссона! Нужно купить новую квартиру. Точно! А еще лучше дом. Ли прилетит со съемок и займется этим. Прямо на следующий же день после возвращения. Нет, лучше через день. Следующий он проведет, не выпуская Магни из кровати. Наслаждаясь его любовью за все долгие три месяца, что они проведут друг без друга. Они будут выбирать дом вместе. Большой и светлый. Или лучше не очень большой — наверняка Магни будет против, если Лиам решится приобрести такой же громадный дом, как у брата. Магнус однажды назвал дом старшего Хемсворта “аэропортом” и презрительно фыркнул. Ладно, Лиаму не принципиально — не хочет Магни “аэропорт”, не надо.
Дьявол, где же он? Наверное, однажды Ли привыкнет — если вообще можно привыкнуть к тому, что твой любимый человек может поймать пулю на своей проклятой работе. Привыкнет и уже не будет метаться по дому, сходя с ума от мыслей: все ли с ним хорошо? Наверное, нужно перестать так уж сильно тревожиться и не превращаться в наседку. Наверное, нужно любить Магнуса чуть меньше. И тогда ожидания не будут такими изматывающими. Наверное, все это правильно. Только вот любить меньше Ли был не способен. Он с каждым днем, с каждой прожитой рядом с Магни минутой влюблялся в него сильнее и сильнее, и ничего не мог с собой поделать.
Лиам усмехнулся про себя, когда — сколько там прошло? Три минуты? Пять? – скрежетнул в замке ключ. Как это он пропустил? Задумался о том, как сильно любит своего Магни и забыл выглянуть в окно.
Мартинссон вошел, как обычно — стараясь не шуметь. Притворил дверь. Но не стал раздеваться, а прямо так, как был — в теплой куртке — сполз по стене в тесной прихожей и, подтянув к себе колени, обхватил их руками и уронил голову на локти.
- Магнус! – Ли тут же оказался рядом. Не прикасаясь, а просто рядом. Чтобы тот чувствовал — он не один.
- Все хорошо, – Мартинссон поднял голову и через силу улыбнулся Хемсворту. – Все хорошо, просто устал. Мы взяли ублюдка.
Лиам знал — уже целый месяц отделение Магнуса разыскивало подонка, вербующего студентов арабского происхождения в славные ряды воинов джихада.
- Ты… С тобой все в порядке?
- Да. Да, родной, ты… Ты что не спишь?
- Уснешь тут с тобой! – буркнул Ли и, потянув Магнуса за рукав, заставил подняться на ноги. Выпутал его из куртки, развязал шарф — теплый, крупной вязки – Лиам подарил ему этот шарф месяц назад.
- Я сам! – запротестовал Магни, только вот протест этот был слабым.
За те месяцы, что они жили вместе, Мартинссон даже привык к тому, что за ним… ухаживают. То есть на самом деле ухаживают: помогают снять куртку, когда после чертовски тяжелого дня, после утомительной слежки, после погони, когда каждый нерв, каждая клеточка тела находятся в жесточайшем напряжении, после перестрелки и после того, как она закончится, и ты осознаешь — живой! Сегодня ты, а не тебя. Сегодня тебе повезло. Когда после этого ты еле-еле приползаешь домой и заставляешь вымотанное тело подняться пешком на пятый этаж, то тебя встречает не пустая квартира, где есть один стул, одна кружка и одна вилка. А когда тебя обнимают — мягко и в то же время крепко. Когда с тебя снимают теплый шарф, при этом нежно касаясь подушечками пальцев шеи, просто чтобы ты знал — ты не один. Когда тебя усаживают на кровать и дают выпить крепкого сладкого чаю. Когда ты хочешь пройти в душ, а тебя толкают на эту самую кровать и шепчут в ухо: “Немытый ты еще слаще!” Когда прижимаются во сне и обнимают всем собой — руками и ногами — и тогда, засыпая, где-то краешком сознания ты понимаешь: наверное, это и есть счастье. Вот этот человек, что ждал тебя полночи, не мог уснуть, пока ты не придешь, а после сидел с тобой на полу в тесной прихожей, помогал раздеться и поил чаем — наверное, только с ним одним ты не будешь одинок. Только вместе с ним вы оба — целые, а раньше были так… половинками. Только рядом с ним тебе хочется засыпать и просыпаться. А без него не хочется ничего вообще. Оказалось, что это и есть счастье — когда тебе не хочется больше быть одному.