Скажи, что любишь меня (СИ)
— Если я умру, будешь скучать?
Совершенно неожиданный вопрос, заставивший поперхнуться алкоголем. Несколько красных капель упали на белую блузку, заставляя зашипеть от досады, бросившись к широкому столу за сумкой, где лежала пачка влажных антибактериальных салфеток. Оттирая пятно, проворчала:
— Что за ерунду мелешь, Ярослав? Ты молод, полон сил и здоров. Ты не можешь умереть вот так просто.
Молча, спрыгнул на пол, почти бесшумно, бросив докуренную сигарету в пепельницу, двинувшись на выход под изумленный взор. С минуту недоуменно смотрела на его широкую спину, лишь поняв, что он не собирается останавливаться, быстро поставила бокал на рабочий стол, не обращая внимания на расплескавшееся вино, пачкающее несколько важных документов.
— Ярик!
Окликнула, остановившись в пороге, задыхаясь от бессилия. Вокруг на нее смотрело несколько десятков людей, но Ноне было плевать, потому что тот единственный, кого она звала, ни разу не обернулся.
— Ярослав! Вернись сейчас же!
Топнула ногой, истерически окликнув его в последней попытке, сжимая крепко пальцами дверной косяк и не обращая внимания на боль.
— Ты не можешь уйти от меня! Никто тебя не знает, ты никому не нужен. У тебя ничего нет! Только я, слышишь меня?! Я! Уйдешь и тебе конец, ни одно издательство, галерея, даже захудалая конторка по фотографированию людей на паспорт к себе не возьмет!
Остановился, немного не дойдя до выхода, вертя в руке бейдж-пропуск, затем вдруг повернулся, на глазах у всех подойдя к ближайшему столу и бросая карту ключ через проходные в мусорное ведро. Выпрямившись, сунул одну руку в карман синих джинсов, с минуту позволяя себе посмотреть на нее внимательным взглядом. Наверное, если бы мог, он бы ее даже пожалел. С таким отчаянием смотрела, цепляясь за него словно за ускользающую молодость, счастье и жизнь.
— Сказал же: мне больше ничего не нужно. Ты хотела себе сломанную игрушку? Вот она перед тобой. Мне плевать, что ты сделаешь. Поступайте так, Нона Леопольдовна, как пожелаете.
Двинулся на выход, слыша шум бывших коллег, крики Ноны и недоуменные вздохи с разных углов. Видимо, на ближайший месяц история его ухода станет самой обсуждаемой темой на всех обедах. И на это Ярославу Тасманову тоже было откровенно наплевать.
Конец первой книги