Окно напротив

Порыв ветра подхватил мои волосы и с силой бросил их мне же в лицо.



- Я и не переживаю.



- Переживаешь. Я бы тоже нервничала на твоем месте.



- Совсем немножко.



- Как думаешь, о чем она хочет поговорить?



- Сказала, что ей нужна помощь.



- Только прошу тебя, не доверяй ей.



- Она же все-таки моя сестра.



Мы подошли к подъезду. Маша дернула за ручку и открыла передо мной дверь. Сильная ладонь Ильи опустилась над нашими головами на край дверного полотна, придерживая и позволяя нам беспрепятственно пройти внутрь.



В нос ударил прелый запах грибка и нечистот. Да, этот дом был далек от образцово-показательного. Содержанием его в чистоте либо не занимались, либо делали это крайне редко.



Мы огляделись и пошли наверх по лестнице.



- Илья, ты с кем собираешься отмечать Новый Год? – голос Мурзи стал мягче и осторожнее. Подруга словно прощупывала почву. Остыл ли Смоляков или все еще продолжает на нее сердиться.



- Не знаю, - задумчиво ответил он.



- Домой не едешь?



- Надо бы. А вы?



- Маруське некуда ехать, меня тоже никто не ждет.



- В сотый раз говорю, что я не Маруська, - перешагивая через две ступеньки, бросила я.



- Тут ты не права, подруга! – Машка сняла варежки и сунула их в карман. – Я что, одна должна с кошачьим именем ходить? Мурзя да Мурзя! Ко мне уже половина института обращается на «кысь-кысь-кысь»!




- Это не моя вина.



- Да уж, тут надо сказать спасибо папочке за фамилию! Сколько живу, столько мучаюсь.



- Брось, - донеслось сзади. Смоляков уже улыбался. – Очень милое прозвище.



- Считаешь? – краснея, спросила подруга.



- Да. И тебе идет.



- Тогда снимаю вопрос с повестки дня.



- Вот и отлично! – Я принялась искать нужный номер квартиры. – Нужно подняться на этаж выше. Маш, не называй меня больше Маруськой, хорошо?



- Хорошо, Маруська!



- Вот с… вредина!



- Марьян, - Илья расстегнул две верхних пуговицы на пальто, - а почему тебе дали такое имя? В честь известной спортсменки? Или ученого?



- В честь Марьяны Цой.



- Какой еще?



- Жены Виктора Цоя.



- Веселые у тебя родители!



- Да, это мама. Она считала, что та оказала неоценимое влияние на становление его, как известного музыканта. Сделала все, чтобы его заметили, услышали. А он, как это принято у мужчин, вон, не оценил… Да и неважно все это, зачем лезть в дебри чужих отношений, осуждать. Тем более такого гения, каким был Виктор. Сколько он мог еще написать, сколько сделать. Его звезда погасла так же внезапно, как и зажглась. А мое имя? Оно красивое, да. Означает «сильная». Спасибо маме.



- Вот она. – Мурзя остановилась возле квартиры с номером «38». – Стучи.



Только я хотела потянуться к звонку, как заметила, что дверь не заперта.



Ребята отошли на шаг назад. Из квартиры отчетливо слышался пронзительный детский крик. Заливистый плач с нотками беспросветного отчаяния.



- Аня, - позвала я, делая шаг на порог.