Песок вечности

– То есть как?

– Послушайте, Макс, вы ведь инженер-химик, если я не ошибаюсь?

– Ну почти, – ответил Макс, который не мог припомнить, чтобы он Сержу об этом сообщал.

– Диплом еще не получили, понимаю. Но разве дипломом определяются знания? Короче, вы учили физику, не так ли?

– Да, конечно.

– Ну и что известно современной физике о возможности хрономобилизма? Чисто теоретически? А? В самых общих чертах?

– По-моему, ничего, – подумав, ответил Макс.

– Вот именно.

– Но как же тогда… – Макс не договорил.

– Помнится, вы сказали, что это не ваша разработка, – вступила в разговор Аня, – верно?

– Да, – подтвердил Серж. – Мы получили эту технологию готовой. То есть не вполне готовой. А точнее, недоведенной.

– Вы хотите сказать, что эта технология была разработана неземной наукой, так? – медленно спросил Макс.

– Совершенно верно, – ответил Серж, – неземной. Но отнюдь не инопланетной.

– Не понял. Это как же? – Макс раздумывал, но не долго. – А! В смысле…

– Именно в этом смысле.

– То есть, – включилась опять в разговор Аня, – нет никаких научных теорий, на основании которых эти технологии были разработаны. Верно?

– Абсолютно верно! Таких теорий не просто нет, а не может быть, при том уровне научно-технического развития, которого наша цивилизация достигла на настоящий момент. Соответственно, нет и никаких технологических и инженерных разработок.

– То есть как это? А над чем же работают эти самые ваши специалисты?

– Они разрабатывают исключительно прикладные вопросы, частности, хоть и важные. Порой даже очень. – Серж на миг помрачнел и задумался, но вскоре продолжил: – Базовой технологии, как таковой, ни в каких схемах, чертежах, ни в каких секретных или суперсекретных файлах вы не найдете. Потому что ее в таком виде попросту нет. Я получил ее в совсем другой форме, по совершенно иным каналам, не имеющим к физике и технике никакого отношения. Потому-то, собственно говоря, и нечего засекречивать. Кроме самого факта.

– Я, кажется, догадываюсь, от кого вы ее получили.

– Да, вы правы. И раз так, то полагаю этот вопрос исчерпанным. Разве что… Могу добавить к сказанному, что получил это не в качестве подарка, а по необходимости, так как в противном случае я не смог бы выполнить то, на что меня уполномочили те круги, которые ко мне обратились. И это уже все.

– Но ведь наши враги из СЕ! – опомнился Макс. – А они откуда это взяли?!

– Оттуда же. Но они получили это путем обмана.

Несколько минут сидели в молчании. Аня и Макс пытались все это переварить.

– Я поняла, – нарушила молчание Аня, – воровать нечего. В общем. Ну а эти самые прикладные разработки, все эти, как вы сказали, частные технологии, которыми занимаются ученые концерна «Дюмон»? Они как же? Они ведь есть, и их-то можно выкрасть!

– Можно. Но, помилуйте, зачем?

– Ну как же…

– А так. Представьте, вам поступило заманчивое предложение. Вы можете заполучить замечательную технологию. Новое, намного более экономичное топливо для гравитационного двигателя! Здорово, правда?

Макс рассмеялся, даже начал давиться от смеха.

– Клевое предложение! – с трудом проговорил он между спазмами хохота. – Очень полезная вещь! Дело за малым – иметь этот самый грави… тационный двигатель!

– Да-да, – согласился Серж, – в самом деле. Только-то и всего!

– Я поняла, – сказала Аня, улыбнувшись. – Все-таки, Серж, вы поразительно четко умеете объяснять суть вещей.

Аня поежилась, видимо, ветер изменил направление, и вечерний воздух, хотя и основательно прогретый, стал все же довольно прохладен по сравнению с тем пеклом, которое царило днем. А может, она ощутила холодок совсем не по этой причине? Как бы то ни было, она обхватила плечи руками, и Макс, увидев это, встал и подошел к ее креслу.

– Анюша, – обратился он к ней, – тебе холодно?

– Да, как-то зябко.

– Я принесу тебе что-нибудь. Что лучше взять?

Аня благодарно посмотрела на него.


– Принеси, пожалуйста, мою шаль.

– Шаль? – несколько озадаченно переспросил он.

– Да, такую белую с голубым.

– Я сейчас!

И он метнулся в дом.

– Она в шкафу, на верхней полке, слева, – уточнила Аня вдогонку.

– Конечно, не дослушал, – прокомментировал Серж. – Придет в спальню – станет искать. Хотя получил исчерпывающие инструкции.

– Так уж устроены мужчины, – улыбнулась Аня. – Сами с усами.

– Но он очень заботлив, – заметил Серж.

– Да, – согласилась Аня, – он очень внимателен ко мне. Но и я стала относиться к его недостаткам гораздо снисходительнее. Тем более что это, в сущности, мелочь. И спасибо вам, Серж, за то, что вы в свое время просветили меня по части мужской психологии, помните?

– Разумеется. Я рад, Аня, что мои ненавязчивые советы были вам полезны.

Тем временем Макс, справившись с поставленной задачей, принес шаль и бережно укутал ею Анины плечи, стараясь не задеть пострадавшие места. После того как он уселся в свое кресло, Серж встал и молча подлил ему в рюмку коньяку. Они отпили буквально по глотку. Аня улыбнулась. «Хорошо, – подумала она, – что Макс в последнее время бывает в обществе Сержа. Это явно идет ему на пользу!»

– Но погодите! – нарушил внезапно молчание Макс. – Вы сказали, что технология недоведенная! Или как?

– Вот в этом-то все и дело. – Серж вздохнул. – Именно из-за этого все и случилось.

– В смысле? То, что случилось с нами?

– Да. Наши специалисты занимаются сейчас доводкой технологии.

– Минуточку! – перебил Макс. – Погодите, но как же так может быть, что то, что получено оттуда… – Макс замялся, но затем договорил: – Ну, как это может быть недоведенным? И почему?!

– Просто не было необходимости в таких прикладных решениях. И не было надобности в высокой точности. Поэтому нам пришлось заниматься этими вопросами самим. Я неспроста упомянул о точности. Особенно много хлопот нам доставил временной прицел, в частности, темпоральный локализатор. Мы его в обиходе называем темпоратором. С ним было много проблем.

– Темпоральный локализатор, – произнес Макс, – звучит красиво! А зачем он?

– Его функция заключается в том, чтобы точно определить нужную точку на хрональной шкале. Проще говоря, определить момент, в который требуется попасть. Желательно с максимально возможной точностью.

– А максимально возможная – это какая?

– Вот это мы и пытаемся установить. Ведь только установив точно некий момент, можно затем правильно откалибровать временной прицел. В противном случае неизбежны ошибки.

– Все понятно! – воскликнул Макс. – С нами ведь так и получилось! Тогда, в первый раз. Помнишь, Анюша?

– Да, мы тогда попали в предыдущие сутки, и только потом вы нас перебросили в нужные. А мы подумали, что что-то творится с луной.

– Совершенно верно! – подтвердил Серж. – С тех пор мы сумели значительно повысить точность, так что такие грубые ошибки стали исключены. Но она все равно оставалась недостаточной, поэтому исследования продолжались. И вчера шли рутинные работы по калибровке временного прицела. При этом производилась операция, которую мы называем «наводка на резкость».

При этих словах Аня и Макс не удержались от эмоциональных восклицаний и не менее эмоциональных комментариев.

– А! Я как в воду глядел! – возбужденно произнес Макс. – Помнишь, я тебе так и сказал: «Похоже, что идет наводка на резкость»?!

– Точно! – ответила Аня, – я помню, как ты об этом говорил!

– Расскажите, пожалуйста, как это выглядело, – попросил Серж, – если можно, предельно подробно.

И Аня с Максом совместными усилиями, дополняя друг друга, обстоятельно описали и радужные пузыри, и рыбачью сеть, и все остальное.

Серж слушал чрезвычайно внимательно, задавал уточняющие вопросы и время от времени просил повторить описание отдельных деталей. Особенно заинтересовал его «многослойный торт».

– Говорите, «многослойный торт», – сказал он. – Думаю, это название и закрепится. Так что вам принадлежит авторство нового научного термина. То же, впрочем, касается и «рыбачьей сети», а возможно, и некоторых других словообразований. Создание таких импровизированных терминов – это прерогатива всех первопроходцев! Кстати, этот самый торт… Это – важный фактор.

– Почему?

– Потому что именно тогда экспериментаторы впервые обнаружили помехи и поняли, что что-то не так.

– Какие помехи?

– Вспомните «торт»! Там были полосы с различным временным планом.

– Вы имеете в виду эти «коржи»?

– Да, именно. Кстати, думаю, этот термин тоже, скорее всего, закрепится, так как он удачен. Коржи! Так получилось, потому что в качестве одной из целей эксперимента было задано провести вырезание и сопоставление между собой отрезков, взятых из различных периодов времени, с целью их синхронизации. Поначалу отрезков, недалеких друг от друга. Ну, скажем, из разных недель одного и того же месяца.