Полуночная роза

– Есть новости, – сказал он, тяжело опускаясь на стул.

– Плохие?

– Для всех – нет, для тебя, Анни, боюсь, что да. Я хотел сказать тебе прежде, чем ты узнаешь от кого-то другого. Здесь у нас любой слух распространяется, как лесной пожар. Уверен, большинство слуг уже знают.

– Так говори, – потребовала я, не осмеливаясь даже думать, что это может быть.

Дональд набрал в грудь воздуха и опустил глаза в пол.

– Вайолет… ждет ребенка.

– Ясно. – Да, действительно, для всех, кроме меня, это была хорошая новость.

– Анни, тебе это неприятно?

Чего уж тут приятного! Меня огорчал, конечно же, не их будущий ребенок, а интимный процесс, в результате которого он появился. Тем не менее я пыталась сохранить остатки достоинства. Знала ведь, на что иду, соглашаясь на его предложение.

– Вполне естественно, что вы с женой хотите создать полноценную семью… и произвести на свет наследника, – сказала я, стараясь не показывать, как мне обидно. – С моей стороны глупо было бы возражать.

– Нет, не глупо! – внезапно рассердился Дональд. – Если бы ты мне такое сказала, я не знаю, как бы это пережил.

– Мне некуда деваться, так что придется пережить, – спокойно ответила я.

– Знай, Анни: я делал это из чувства долга, а не для удовольствия.

Мне хотелось верить его словам, однако от одной только мысли об этом становилось нестерпимо больно.

– А самое плохое – Вайолет плохо переносит беременность, – продолжал Дональд. – Она отменила все встречи на ближайшие несколько недель, потому что ужасно себя чувствует и не встает с постели. К несчастью, это означает, что мне придется проводить с ней все свободное время. Прости, Анни.

– Ничего, мы что-нибудь придумаем.

– Меня не покидает ощущение, что моя жизнь с Вайолет – сплошной обман, – с несчастным видом произнес Дональд.

– Мы не можем ничего изменить, так что смирись, – сказала я.

Мне самой было не по себе от таких новостей, и я не собиралась его утешать.

– Да. – Он виновато посмотрел мне в глаза. – Мне пора, надо ждать доктора Трефузиса. Заеду, как только смогу.





38




Дональд рассказал мне, что доктор Трефузис не нашел у Вайолет ничего серьезного, выписал уголь и велел лежать в постели, пока не пройдет недомогание. О беременности известили пока только родителей, всем остальным решили объявить, когда пройдет двенадцать недель.

– Мать попросила навестить ее в Дауэр-хаусе, чтобы обсудить «щекотливый вопрос», так что мне надо ехать, – извиняющимся тоном сказал Дональд через несколько дней. – Бог знает, что ей нужно.

Когда он ушел, я тоже стала ломать голову, чего хочет Мод. Я отдавала себе отчет, что Мод Астбери – мой злейший враг, она только и ждет случая отобрать у меня крупицы счастья. На следующий день я уже по лицу Дональда поняла, что речь шла обо мне. Я заварила чай, и мы сели у камина в гостиной.

– И что же она сказала?

– Ходят слухи, что я слишком часто езжу верхом.

– Это в наше время преследуется законом?

– В одном направлении, – многозначительно произнес Дональд.

– Понятно. А кто распускает эти слухи?

– Деревенский пастух сказал своей жене, она – своей подруге миссис Томас, а та – Бесси, горничной матери: мол, много раз весной и летом видел меня на лошади поблизости от твоего коттеджа. Я заявил ей, что это еще не повод для сплетен, – добавил Дональд. – Я всю жизнь езжу через пустошь этой дорогой и останавливаюсь у ручья напоить Глори.

Я молчала.

– Мать раздула целую историю, заявила, что за каждым моим шагом владельца поместья пристально следят. Сказала, что Вайолет беременна и у нее очень хрупкая конституция. Что никакие сплетни не должны дойти до ушей моей жены, пока она носит под сердцем наследника Астбери. И что из простой порядочности я должен немедленно прекратить тебя навещать.

– Понимаю.

– Честно говоря, Анни, после ее слов я почувствовал себя последним подлецом, ведь это отвратительно – обманывать жену, которая вынашивает твоего ребенка.


– В данном случае твоя мать права, – сказала наконец я. – Вайолет ничего не знает. Пожалуй, она больше жертва, чем любой из нас.

– Да, Анни, – опустил голову Дональд. – Она этого не заслуживает, особенно сейчас.

– Согласна. И даже если твоя мать использует ее беременность, чтобы добиться своей цели и уничтожить нас, мы должны проявить сострадание. Я каждый день казню себя за обман. Мы будем вести себя порядочно и достойно. Ты больше не станешь меня навещать.

– Как же ты проживешь без меня? А я? Я не могу без тебя.

– Давай будем писать друг другу письма.

– Очень смешно, – грустно улыбнулся Дональд.

– Так надо.

– Я не смогу…

– Ты обязан.

Он взял мою руку и нежно поцеловал.

– Да, мы должны проститься. Но только временно, пока не родится ребенок.

– Оглянуться не успеешь, – обнадежила я его.

– Моему сыну будет почти три года, когда я увижу его вновь, – задумчиво произнес Дональд.

Мы встали, прошли к двери и обнялись.

– Не волнуйся, Анни, я найду способы связаться с тобой, я люблю тебя.

– Прощай, Дональд, – прошептала я.



Мне было чуточку легче от того, что мы приняли такое решение совместно, намереваясь сделать то, что считали правильным. Я ухаживала за тобой и лечила своих пациентов, стараясь не думать о разлуке.

Рождественским утром я обнаружила на пороге корзину с огромной индейкой, всевозможными деликатесами и подарками, а вечером мы с тобой поехали на деревенский праздник. Ты восхищенно рассматривал развешенные повсюду блестящие украшения.

На Новый год Тилли с мужем пригласили нас к себе. У них была дочь Мейбл, примерно такого же возраста, как ты.

– Счастливого Нового года, – беззвучно прошептала я Дональду, когда зазвонили колокола. Мне было особенно горько от того, что он так близко.

Тилли ласково положила руку мне на плечо.

– Бедняжка Анни, ты, наверное, думаешь о своем муже?

– Да, – ответила я.

– Я уверена, что ты найдешь себе кого-то. Ты такая умная и красивая, что не останешься одна.

Мне вдруг захотелось признаться ей во всем, но я не могла. Это была не только моя тайна.

Судьба распорядилась так, что я увидела Дональда гораздо раньше, чем ожидала.

Морозным январским вечером, купая тебя в ванночке у плиты, я вдруг услышала стук копыт. В такое позднее время может приехать только Дональд. Он тихонько постучал и встал у порога.

– Что ты здесь делаешь? Мы ведь договорились…

– Меня послала жена, – тяжело дыша, сказал он.

– Что ты имеешь в виду?

– Можно, я зайду и все объясню?

Я отошла в сторону.

– Ура! Мистер Дон!

При виде отца твои глаза загорелись восторгом, ты чуть не выпрыгнул из ванночки.

– Привет, парень! – Дональд чмокнул тебя в намыленную макушку и повернулся ко мне. – К несчастью, Вайолет становится все хуже. Она не ест уже несколько дней, даже запаха еды не выносит. Доктор Трефузис уверяет, что ничего страшного, но Вайолет совсем плохо.

– Некоторые женщины тяжело переносят беременность, – осторожно произнесла я, не понимая, зачем он мне все это рассказывает.

– Поэтому я здесь. Она услышала разговоры слуг о том, какие чудеса ты творишь своими травяными лекарствами, и потребовала, чтобы ты попыталась ей помочь.