Разрешите влюбиться

— Кто? — У меня даже дыхание сперло. — Ты о чем?

— И смотрел на тебя так пристально. — Подруга многозначительно дернула бровями. — Я еще подумала, чего это он стоит в дверях и пялится на нас? А потом гляжу — это он с тебя глаз не сводит.

— Кто? — Повторила я.

— Ой, не строй из себя дурочку, ладно? — Рассмеялась она. — Глупенькой ты точно никогда не была. Идем! — Открыла дверь, пропустила меня вперед. — И не делай вид, что не понимаешь, о ком я.

— Ты про… — Мне не хотелось произносить его имя вслух. Казалось, что обожгу язык, если сделаю это.

— Про Гая.

— А-а-а… Он… — У меня, кажется, поднялась температура.

— Всё ясно. — Олька подтолкнула меня вперед. — Этот парень тебе тоже понравился.

— Нет! — Мои щеки мгновенно зарделись. — Вовсе нет!

— Еще как понравился. Ты даже говоришь о нем, и у тебя голос становится выше от волнения.

Мне захотелось немедленно провалиться под землю.

— Нет, он мне не нравится. — Чуть не задохнулась. — Я его ненавижу, да! Да!

— За что конкретно? — Оля подмигнула. — За то, что он красавчик, из-за которого все девчонки готовы перегрызть друг друга? Или из-за того, что ты не способна контролировать себя, когда думаешь о нем?

— Оля!

— А что будет, если он подойдет к тебе поболтать? Тебя парализует? Или в обморок шлепнешься?

— Он… он… да он поспорил на меня! И на тех девчонок!

— Чего?



Мы поздоровались с дядей Костей, который вел индивидуальное занятие с очередным спортсменом, быстро прошмыгнули в тренерскую, и, пока принтер шуршал листами, я во всех подробностях рассказала подруге о том, на что способен был этот гад.

— Ну, точно гад… — выслушав, Олька сжала кулаки. — Красивый, холеный, циничный гад с идеальным телом! Ох, мне б сейчас его вместо этой груши!

И, натянув боксерские перчатки, она принялась колотить спинку ни в чем не повинного дивана. Такие моськи корчила, обзывая бедную мебель Ромашкой-какашкой, так отхаживала ее сердитыми ударами, что я хохотала, как безумная. Не могла остановиться. Точно кран прорвало: смех лился и лился из меня, давая столь желанную разрядку. И даже дышать стало легче, весь негатив и усталость куда-то ушли.

— Помощь нужна? — Заглянул в кабинет дядя Костя.

Странно так на нас посмотрел.

— Нет. — С серьезным видом отрапортовала Олька, пряча за спину руки в его перчатках.

— Хорошо. — Неохотно согласился он и, прежде чем закрыть дверь, подмигнул мне: — Рад, что ты улыбаешься, Настён.

А стоило ему скрыться, мы снова разразились смехом.



Через пару минут я набрала Пашу, но номер не отвечал.

— Хм, ладно. Тогда идем в общагу. — Сложила листы в папку. — В комнате у меня и дырокол имеется, и скоросшиватель. Как раз приведу работу в надлежащий вид.

— Идем. — Согласилась Ольга.

Распахнула дверь и чуть не налетела на высокого, хорошо сложенного шатена. Парню на вид было около двадцати лет, вот только взгляд его казался хмурым, серьезным и умудренным опытом.

— Ой, простите. — Отпрянула в сторону подруга.

— Мне нужен Константин Евгеньич. — Сказал он, не отрываясь от лица подруги.

— А, это… там. — Она неуверенно махнула рукой в сторону зала.

Парень оглянулся через плечо.

— Возможно, отошел куда-то. — Предположила я. — Но он только что был в зале. — Подошла ближе. — Вот же он. — Указала рукой. — Возле окна.

— Точно. — Кивнул парень. Бросил на нас короткий взгляд. — Спасибо.

— Пожалуйста… — Пробормотала Ольга.


Мне показалось, или она сказала это с придыханием?

— Пойдем, — я взяла курсовую и вышла из тренерской. — Мне не терпится вернуться и принять душ.

— Ага. — Оля последовала за мной, украдкой посматривая в спину парню. — Ух, грозный какой. Мне надо почаще бывать у вас.

— Понравился?

— Кто? Он? Мне? — Она поспешила на выход, обмахиваясь собственными руками, точно веером. — Нет. Или да? Разве что совсем чуть-чуть. И то больше из научного интереса.

— Да-да. — Усмехнулась я, открывая двери наружу. — И в области какой из наук лежит этот твой интерес? Не физиологии случаем?

— Ой, идем скорее, мне душно. — Отмахнулась от меня.

— С чего бы это?

— Просто голова закружилась, знаешь ли. — Олька выпорхнула на волю и тряхнула волосами. — Слишком высокая концентрация мужского пота и тестостерона. Духота-а!

— Его зовут Кирилл. — Улыбнулась я. — Он на курс старше нас учится.

Подруга невинно захлопала ресницами. В ее глазах сильнее вспыхнул огонек интереса:

— И почему я его раньше не видела?

— Ну, как же. — Мне приходилось щуриться, чтобы видеть названия улиц на табличках. — Нам туда. — Потянула ее за собой. — Срежем тут. — Мы перешли улицу, и я отпустила руку подруги. — Я сама-то его пару раз видела в прошлом году, потому и запомнила. У него еще брат-близнец есть.

— Не-а, не помню. — Оля шла, забывая глядеть себе под ноги.

— Такой же ходил, как Гай, надменный. Весь из себя. Редко появлялся в университете, а потом и вовсе пропал куда-то.

— А я где была?

— Да со мной вроде всегда была.

— Тогда странно…

Мне оставалось только пожать плечами.



Мы вернулись в общежитие в бодром расположении духа. Когда подошла моя очередь в душевую, я как раз успела попить чаю, перекусить бутербродами и прибежать в коридор в обнимку с полотенцем. Вошла в ванную комнату и закрылась на щеколду.

О, это было прекрасно. Не деревенская банька, всего лишь общественная душевая, в которой приходилось постоянно находиться в тапочках под нетерпеливое покашливание за дверью, но я смогла насладиться процессом в полной мере. Постояла под горячими струями воды, отрешаясь от всего на свете, расслабилась, успокоилась, привела мысли в порядок. И что важнее — вымыла с шампунем свои нерадивые волосы.

Как говорят француженки: не нравишься самой себе, просто помой голову.



А когда я вернулась в комнату, обнаружила Олю спящей поперек кровати в позе креветки с учебником по экономике организации в одной руке и глупым любовным романчиком в другой. Осторожно накрыла ее одеялом, забрала книжки, убрала их на тумбочку и подошла к зеркалу.

Пожалуй, без очков я нравилась себе больше: никаких тебе мелких веснушек, неровностей кожи, и даже овал лица будто бы чудным образом выровнялся.

Поправила пальчиками форму бровей, повернулась сначала одним боком, затем другим, улыбнулась самой себе. «Ничего так». Расчесала волосы и еще раз оглядела свое лицо придирчиво и досконально.

Затем сняла халатик, оделась в спортивные брючки и мягкую розовую кофточку, которую купила мне мама. Это была ее последняя покупка, последний подарок. Невероятно печально и трогательно. А ведь мне шло. Мамочка всегда знала, что мне к лицу, и часто угадывала мои пожелания.

Повертелась в последний раз перед зеркалом.

Почти готова была признаться себе, что мне нравится то, что я вижу, когда вдруг зазвонил телефон.





8




— Хорошо, записала. — Пришлось немного слукавить.

Да соврать, попросту говоря.

Я носилась по комнате в поисках ручки или карандаша, но ничего подходящего никак не находилось.