Шопоголик и Рождество

Я выхватываю фломастер у него из рук и внимательно рассматриваю надпись. Господи, а ведь он прав! Фломастер водостойкий! А я и не знала. Столько лет пользовалась «Шарпи» и не знала! Смешно даже…

Поднимаю глаза, вижу лицо Люка и судорожно сглатываю. Пожалуй, не смешно.

— Завтра у меня встреча с испанским министром финансов, — пугающе спокойно говорит Люк. — А у меня шея буквами исписана. Притом L написана справа, а R — слева…

— Да. Мне так жаль… — бормочу я. — Эмм… Может, прикроешь галстуком?

Люк не удостаивает меня ответом. (И я его не виню.)

— Прости меня, пожалуйста, — повторяю я, вся воплощенное раскаяние. — Я просто хотела купить тебе идеальный подарок на Рождество. И раз уж зашла об этом речь… — добавляю я с надеждой, — какой из одеколонов тебе больше нравится? Мне — тот, что на левом запястье.

Я с нетерпением жду ответа, но Люк явно не собирается нюхать свои запястья.

— Мне нравится тот, которым я пользуюсь всегда, — говорит он. — Давай уже поспим, наконец.





История поисковых запросов


Как долго отрастают усы?

Самые красивые виды усов

Усы вредят здоровью

Секс с усачом

Сбросить три стоуна[8] к Рождеству

Сбросить один стоун к Рождеству

Персональный онлайн-тренер

Добрый персональный онлайн-тренер

Спортивная одежда

Sweaty Betty

Lululemon[9]

Классные легинсы

Волшебные легинсы

Похудеть на два размера с помощью волшебных легинсов

Шоколадная диета





Глава 6




Следующим утром Люк явно встает не с той ноги. Если, конечно, это можно назвать «утром», потому что, как по мне, так это глубокая ночь. Раньше я думала, что, когда ты сам себе босс, подскакивать ни свет ни заря, чтобы успеть на утренний рейс, не приходится. Но, как оказалось, я ошибалась.

Когда мы с Люком целуемся на прощание, моих губ касается пушистая поросль, и я невольно вздрагиваю. (Это все ради благого дела, — продолжаю мысленно внушать себе я.) Машу вслед отъезжающему такси, напуская на себя самый любящий и виноватый вид. А затем захожу в кухню и плюхаюсь на стул.

Я и сама сегодня не в настроении. Во-первых, не выспалась, а во-вторых, меня жутко мучает то, что я чуть не ослепила Люка. А главное, все пошло прахом. Я столько времени угрохала, подбирая эти пробники, — и все зря. Он хочет тот же одеколон, каким пользуется всегда. Но это же противоречит самой идее Рождества! Представьте только, что Дед Мороз открывает пришедшие ему письма и во всех них читает: «Дорогой Санта, подари мне ту же штуку, которой я пользуюсь всю жизнь». Да у него же просто руки опустятся.

Включая чайник, я вдруг вспоминаю того хама из «Селфридж», который сказал, что моему мужу не нужен новый лосьон. Ужасно обидно, что он оказался прав, но я все равно не собираюсь отказываться от своих слов. Некоторым не лень чуть поднапрчься, чтобы раздобыть мужу идеальный подарок на Рождество. Пускай с пальто ничего не вышло и с одеколоном тоже. Но меня так просто не сломить. Теперь я просто обязана найти Люку что-нибудь такое, чтобы у него челюсть отпала.

(В хорошем смысле, конечно. А не как в тот раз, когда я вручила ему лиловый мохеровый жакет. Хотя, если честно, чек от того мохерового жакета я до сих пор храню и по-прежнему считаю, что Люку он был очень к лицу. И вообще, это мама во всем виновата. Не нужно было так истошно вопить: «Боже милостивый!», когда Люк его примерял. Порой я просто не понимаю, как могла вырасти в семье, где никто совершенно не разбирается в моде.)

Забросив Минни в школу, я оглядываюсь по сторонам в поисках Стеф. Вдруг ей нужно с кем-то поговорить или еще какая-то помощь требуется. Но Стеф нигде не видно, и я отправлюсь на работу. Наливаю себе кофе, прислоняюсь к кассе и оглядываюсь по сторонам в надежде, что на меня снизойдет вдохновение. Но фляжку я Люку уже дарила. И носовые платки тоже. И шоколад с карамелью и морской солью. (Ладно, большую часть этого подарка я сама и съела.)


Испустив тяжкий вздох, я принимаюсь ругать себя. Вот зачем я подарила ему эту фляжку? Нужно было приберечь идею для Рождества.

— Бекс, все в порядке? — удивленно спрашивает Сьюзи, только что вошедшая в магазин.

— Спала неважно, — угрюмо бурчу я в ответ. — И вообще-то мы с Люком немного повздорили.

— Из-за чего?

— Да так, из-за подарков и всякого там… — неопределенно отмахиваюсь я.

Как-то не хочется объяснять, что я разрисовала Люка, пока он спал. В пересказе это будет выглядеть немного странно.

— О, подарки, — сочувственно закатывает глаза Сьюзи. — Мы тоже разругались. Тарки хочет всем детям подарить по ягненку, а я считаю, что поросята гораздо лучше. Кому нужен ягненок, когда можно получить поросенка? — Сьюзи оборачивается ко мне за поддержкой.

— Эмм… — Лично я ни от того, ни от другого подарка не была бы в восторге. Но вряд ли Сьюзи устроит такой ответ.

— А Минни хочет поросенка? — внезапно загорается Сьюзи. — Давай я ей тоже подарю.

Поросенок? В нашем саду? Чтобы он возился там, хрюкал, гадил, а в итоге вырос в здоровенного кабана? Я, конечно, люблю Сьюзи, но в некоторых вопросах мы с ней категорически не сходимся.

— Вряд ли, — осторожно отвечаю я. — Не сказать, чтобы она фанатела от поросят. Кстати, единственное полезное, что я пока успела сделать к Рождеству, — это купить подарок Минни. Ей приглянулся кукольный сундучок для пикника, и я его уже заказала.

Жду, что Сьюзи воскликнет: «Какая молодец!» или попросит показать ей набор в Интернете, но она смотрит на меня с сомнением.

— Уже заказала?

— Ну да. А что?

— Хмм… — Сьюзи поджимает губы. — Не рановато ли? Что, если она передумает?

Передумает? Мне это даже в голову не приходило.

— Не передумает, — уверенно заявляю я, не желая давать волю опасениям. — Она давно уже его просит.

Но Сьюзи качает головой.

— Дети такие непостоянные. С ними сплошные «вотэтоповороты». Сначала они твердят: «Я хочу попрыгунчик. Только попрыгунчик и ничего больше. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста». А за три дня до Рождества идут в гости к другу, видят там по телевизору говорящую русалку — и все, теперь им нужна она. А в магазинах все русалки уже распроданы, и в итоге тебе приходится хватать ее на eBay втридорога, — с мрачным удовлетворением заканчивает свой рассказ Сьюзи.

— Минни не передумает, — не сдаюсь я. — Она жить не может без этого сундучка.

— А ты подожди, — вещает Сьюзи, будто старый опытный рыбак, предрекающий бурю. — Вот увидит она по телику говорящую русалку, тут сундучку и конец.

— Не дам я ей увидеть русалку, — распаляюсь я. — Никакого телевизора до Рождества.

— Ага, конечно, — фыркает Сьюзи. — Что, переедешь в деревню амишей?

Я уже готова рявкнуть: «Возможно!» и погуглить, где расположена ближайшая деревня амишей (хорошо бы в Хэмпшире), когда в магазин входит Айрин и протягивает мне клочок бумаги.

— Бекки! — восклицает она. — Отличные новости. Я нашла листок, где записала имя молодого человека, который тебя спрашивал.

— Эффектного молодого человека, — вставляет Сьюзи, ухмыляясь.

— Да-да, — простодушно сияет Айрин. — Его звали… — читает она вслух, — …Крейг Кертон.

И я застываю от удивления. Крейг Кертон?

— Помнишь такого, Бекс? — с любопытством спрашивает Сьюзи, а Айрин вручает мне бумажку с именем.

— Вообще-то да, — отвечаю я. — Вообще-то… — И добавляю, помедлив: — Он мой бывший парень.

— Бывший парень? — охает Сьюзи. — А я о нем впервые слышу? И когда вы встречались?

— Сто лет назад, — отмахиваюсь я. — Еще в университете.

Надо же, я ведь совсем забыла о Крейге Кертоне. Ну то есть не то чтобы забыла, но уж точно не часто его вспоминала.

— Ох, Бекки, дорогая, он такой эффектный, — возбужденно блестя глазами, вклинивается Айрин. — Просто красавчик, — она отходит обслужить покупателя, и Сьюзи лукаво мне улыбается.

— Айрин запала на твоего бывшего. Он что, супермодель?

— Думаю, у Айрин стандарты занижены, — хихикаю я в ответ. — Вообще-то он на вид был довольно странный. Ну знаешь, волосы красил в черный цвет, а сам был бледный, с жуткими зубами. Зато он играл в группе, — поскорее добавляю я. — Поэтому я и начала с ним встречаться.

— Погуглю его, пожалуй, — с усмешкой заявляет Сьюзи. — Охота поглазеть на этого греческого бога.

— Да никакой он не греческий бог, — закатываю глаза я. — Вообще не понимаю, зачем я с ним встречалась, пусть бы он хоть в десяти группах играл.