След предателя

— Проходите.

Все вместе вошли в штаб. Дневальный открыл кабинет Артемьева. На столе майора — ни одной бумаги. В углу громоздкий старинный сейф. Наверняка аэрофотоснимки хранятся именно в нем.

— Что стоим, разведка?

— А что? — удивленно отозвался Сухарев.

— Нужно звонить в штаб полка или куда там еще, где может быть этот Артемьев.

Утвердительно кивнув, Сухарев взял трубку телефона, набрал короткий номер и, дождавшись ответа, спросил:

— Штаб полка? Это капитан Сухарев. Майор Артемьев у вас?.. Ничего особенного, просто нужно уточнить кое-что… Поищем в штабе дивизии. — Быстро набрал следующий номер: — Капитан Сухарев. Майор Артемьев у вас? Да, нужен по срочному делу. Как появится, пусть позвонит в штаб дивизиона авиационной разведки, мы его там дожидаемся. — Положив трубку, посмотрел на задумавшего Романцева и обескураженно произнес: — Там его тоже нет.

— Не нравится мне все это… Звони везде, где он может появиться! Нужно поговорить с ним немедленно!

— Где же он может быть? Попробую на склады, где он химикаты получает. Он там часто бывает.





Глава 10

Спрессованное время




На войне время невероятным образом спрессовывается. А все потому, что каждый понимает: завтра может и не наступить! Поэтому и вражда — короткая и сильная, и любовь — скорая, незатейливая, впопыхах. В мирной жизни на ухаживания уходит не одна неделя, зато на фронте, чтобы растопить девичье сердце, достаточно порой одной улыбки или букета полевых цветов.

Иван Косарь был призван в армию в сорок первом году, за два месяца до начала войны, так и не успев по-настоящему налюбиться. Единственное, что ему перепало, так это потискаться на сеновале с бедовой соседкой Настюхой, оказавшей ему нешуточное сопротивление. Промучившись с ней целую ночь, он хотел было с ней расстаться, но молодая женщина, видно пожалев парня, уходящего в армию, попридержала его за руку:

— Утомил ты меня, быть по-твоему! — и задрала платье, обнажая крепкие белые бедра. — Только давай быстрее, сейчас батяня придет.

Не то он подустал, не то сказалось нервное перенапряжение, а может, оттого, что слишком желал этого, но все закончилось до обидного быстро. Одернув платье, Настя поморщилась:

— Я, конечно, предупреждала, чтобы быстро, но не так же…

Недолгие отношения с Настей Иван вспоминать не любил, воспринимая их как невзрачный эпизод своей любовной биографии.

Во время срочной службы было не до любви, а потом началась война, долгое отступление, бои в окружении. Иван чудом избежал плена и не однажды мог просто сгинуть в безвестности.

Именно в то тяжелое время ему перепала горячая любовь от белокурой девчонки, которой едва исполнилось восемнадцать лет. Усталые, обессиленные, грязные, успевшие натерпеться страха, Иван с двумя красноармейцами попросился на постой в один зажиточный двор, в котором проживал кряжистый старик со своей внучкой Варей.

Угостив бойцов молоком и сыром, хозяин разрешил им расположиться в горнице. Ночь, проведенная в тишине и покое, позволила на какое-то время позабыть о войне.

Самое удивительное произошло с Иваном на вторые сутки. Проснулся он оттого, что у самого лица ощутил чье-то горячее дыхание. Открыв глаза, разглядел в полумраке юное девичье лицо. Это была внучка хозяина. Не стесняясь наготы, девушка жалась к нему молодым сдобным телом. В какой-то момент, не сознавая толком, что происходит, Иван попытался отстраниться от девушки, но Варя крепко обхватила его за шею и прошептала:

— Не нужно, Ваня, останься со мной.

Иван посмотрел в угол комнаты, где на разостланных матрасах крепко спали его товарищи. Никто из них даже не пошевелился — бойцы отсыпались за все прошедшие недели, проведенные без сна и отдыха.

— Почему ты это делаешь? Я ведь завтра ухожу. Возможно, мы никогда больше не увидимся.

— Именно поэтому. Тебя могут убить, и мы никогда не увидимся. Обними меня крепко-крепко, так, чтобы косточки захрустели!

Иван прижал девушку к себе. Поначалу робко, потом все сильнее, пока она не стала его, до самой последней частички нагого, еще не испытавшего любви молодого тела. Варя бережно расцепила его объятия только ранним утром и тихо ушла под безмятежное сопение бойцов.

Красноармейцы поднялись рано, быстро оделись. Варя, приготовив завтрак, позвала их за стол. Ни взглядом, ни словом она не напомнила Ивану о том, что произошло этой ночью. Уже прощаясь, Иван несмело чмокнул девушку в щеку, понимая, что встретиться им больше не суждено. Товарищи, проявляя деликатность, стояли в стороне, терпеливо ждали, пока будут сказаны последние и, быть может, самые главные слова в жизни Ивана и Вари.

Иван подбирал подходящие обещания, пытался задавить подступившую к горлу тоску. Потом, крепко обняв ее за плечи, произнес:

— Я тебе напишу… Обязательно напишу! Ты только не сомневайся.

— Я не сомневаюсь, — негромко произнесла девушка. Лицо спокойное, каменное. И, глянув на солдат, стоявших в сторонке, поторопила: — Иди, тебя ждут.

Иван успел написать Варе только одно письмо, так и оставшееся без ответа. Через две недели белорусскую деревушку заняли немцы. Он даже не знал, жива ли Варя сейчас. И самое главное, не желал этого знать. А если ее больше нет?.. Пусть навсегда она останется для него живой.

От короткой встречи с девушкой осталась сладость прощального поцелуя и теплота, замешанная на горечи расставания. А память продолжала хранить прикосновение мягких девичьих ладоней.

Значительно позже, повоевав и увидев смерть товарищей, он понял, что со стороны девушки это не была внезапно проснувшаяся любовь. Это была жалость, какая просыпается у всякой сердобольной женщины при виде обреченного солдата. Варя поступила так интуитивно, поддавшись глубинным инстинктам, заложенным в ней природой: таким нехитрым способом она попыталась уберечь его от беды. Кто знает, возможно, девичьи заклинания не однажды спасали его от смерти: пули, выпущенные в него из вражеских стволов, натыкались на невидимое препятствие и пролетали мимо.

Месяц назад его перевели в отдельную фронтовую техническую роту, где он стал заниматься хозяйственным обеспечением. Три дня назад, оказавшись на полковом узле связи, Иван познакомился с хорошенькой связисткой, чем-то напоминавшей Варю (поменяй гимнастерку на легкое цветастое платье — она запросто сошла бы за ее сестру). Увидев его пытливый взгляд, девушка улыбнулась.


— Значит, вы передадите точно в срок? — переспросил Иван, отдавая ей донесение.

Уходить не хотелось. Ну просто ноги не шли! Найти бы какую-нибудь подходящую причину, чтобы остаться еще на несколько минут рядом с девушкой. Так бы и смотрел на сияние, исходившее из ее ясных глаз.

— Не переживайте, все будет точно в срок, — мило улыбнулась связистка. — У нас по-другому не бывает. Ваша телеграмма пойдет по секретной связи, но сначала ее нужно зашифровать.

Откуда-то у Ивана взялась уверенность, что нечто похожее чувствует и девушка: ее взгляд задержался на нем несколько дольше, чем нужно, в глазах вспыхнули веселые огоньки.

— Тогда я спокоен, — широко улыбнулся Иван, все еще не решавшийся уйти. Время для положенного разговора истекло. Наконец Иван отважился: — А у вас бывает свободное время? Может быть, мы с вами как-нибудь встретились бы…

— А в рамках службы наши встречи вас не устраивают?

— Как вам сказать… Мне бы хотелось с вами познакомиться поближе… Рассказать вам то, чего вы сами о себе не знаете.

— Вот как? Очень интересно. И что же именно?

— Честно?

— Хотелось бы.

— Вы похожи на ангела.

— Даже так, — рассмеялась девушка. — Мне, конечно, делали комплименты, но никто не говорил таких слов…

— А как вас зовут?

— Маруся.

— Это не имя, это самая настоящая музыка!

— Скажете тоже… Хорошо, приходите ко мне завтра в четыре часа. Я живу на Коммунистической, восемь. Это отдельный дом из красного кирпича, вы его увидите сразу. Сможете?

— Постараюсь. — Иван тотчас принялся перебирать в уме причины, позволившие бы ему отлучиться на пару часов из расположения. Одна из них показалась самой верной — напроситься к старшине в помощники, чтобы доставить письма на почту. Дорога не длинная, у Ивана еще останется пара часов, чтобы навестить девушку. Повеселев, он добавил на прощание: — Обязательно приду!

Со старшиной Иван договорился сразу. Пришлось подарить ему трофейную флягу и самодельный портсигар из дюраля.

— Щедро, — признал старшина, разглядывая тонкую немецкую работу. — Откуда они у тебя?

— Земляк в трофейной команде работает, подарил.

— Знаешь, а я ведь кузнецом до войны был, — старшина с интересом разглядывал подарки. — Хорошим мастером считался. Все мечтал сделать что-нибудь похожее… Вот только так и не удосужился. Все-таки немцы умеют обращаться с железом. Ладно, без тебя справлюсь… Иди по своим делам. Я вернусь часа через три, ты тоже не задерживайся, сам знаешь, чем такое может закончиться.

— Так точно, товарищ старшина, я вас не подведу. Приду вовремя!

Красивых вещей было не жаль, на кону стояло нечто большее, чем эти железки.

На следующий день, тщательно побрившись, Иван заторопился к Марусе. До полкового узла связи можно было добраться по центральной дороге, но в этом случае пришлось бы потерять минут двадцать. Поэтому Иван решил сократить расстояние и зашагал через сосновый лес.

Он прошел полкилометра по натоптанной узкой тропе, свернул в сторону реки, петлявшей внизу голубой лентой, прошел мимо густых акаций и тут в стороне от дороги увидел торчащие из высокой травы сапоги.

Кто же их сюда бросил? Вещи добрые, могут и пригодиться. Иван шагнул с тропы и вдруг увидел лежащего на боку человека. Внутри похолодело: что за дела! Может, раненый?.. Подошел поближе. Это был офицер, в правой руке он сжимал пистолет, на виске виднелась запекшаяся кровавая рана.

— Мать честная! — невольно ахнул Иван.

Не иначе, самоубийство. На войне такое случается. Приходится рисковать каждый день, можно погибнуть в любую минуту. Каждый прожитый час воспринимается как подарок, и все-таки находятся люди, стремящиеся сократить отмеренный срок. Уж лучше бы погиб в бою, не так обидно было бы…

Иван узнал в убитом командира дивизионной авиационной разведки майора Артемьева. Что же с ним могло приключиться, что он решил свести счеты с жизнью?

«Проклятье! — выругался про себя Иван. — Надо же было пойти именно этой дорогой! Ну почему именно сейчас?»

Предстоящее свидание с Марусей, о котором он столько думал последнее время, срывалось. Придется возвращаться назад и сообщать о мертвом капитане. Можно, конечно, пройти мимо, обмануть самого себя, мол, не заметил… Но старшина уже понимал: смалодушничать он не сможет.

Самое обидное, что следующей встречи с Марусей может не состояться вовсе. Она, как и многие важные для него люди, встретившиеся на военном пути, пройдет мимо его судьбы. По прошествии времени воспоминания вызовут в его душе лишь некоторое сожаление. А ведь все могло получиться иначе: случайная встреча на узле связи могла бы перерасти в крепкие отношения и подарить настоящее сильное чувство.

Чертыхнувшись, Иван поплелся обратно.





Глава 11

Проверка