Солнце

Менеджер соглашается и обещает сделать все в лучшем виде - стать директором целого агентства ему очень хочется. Все-таки Мунлайт неплохая актриса.

Когда о грядущем событии все же узнают Уолтер и миссис Мунлайт, конференц-зал в роскошном отеле «Гранд Кардон» уже оплачен и забронирован. Журналисты тоже уже оповещены - начало конференции в шесть часов. Я уверена, все они гадают, что же случилось с Дианой Мунлайт. И ни один из них не может приблизиться к истине.

Страшно ли мне?

Пожалуй, да.

То, на что я согласилась - авантюра, рискованное предприятие. Но я должна была пойти на это. Возможно, это мой шанс стать свободной. Но чем все закончится, я не знаю.

Я чувствую себя человеком, который карабкается по каменной лестнице из пропасти. Одно лишь неверное движение, как я снова попаду в царство вечной тьмы. Однако я решительно хочу удержаться.





Глава 26.4. Сияние белой луны




Диана украдкой смотрит на Санни и с трудом верит в происходящее. Реальность кажется ей сном - но не кошмаром, а неправильной сказкой, в которую она попала, прыгнув за кроликом в нору, как Алиса.

Диана попросила помощи у той, которая еще совсем недавно вызывала в ней раздражение.

Санни Ховард была олицетворением алчности и проданного таланта.

Санни Ховард казалась лицемеркой до самых костей.

А теперь Санни Ховард - ее спасение.

Лицемерка - сама Диана. Она предала свой талант тогда, когда согласилась на эту аферу. Когда не пошла против матери. Когда решила, что хотя бы так сможет завоевать любовь отца.

Может быть, сегодня она наконец избавится от всего этого тяжкого груза, который повесила себе на шею год назад?

Может быть, не поздно начать все сначала?

Пресс-конференция состоится уже через несколько часов. Нужно лишь подождать. А разочарование родителей - она его переживет. Диана уверена в этом.

Ховард улыбается Лестерсу, и наблюдающая за ней Диана понимает, что в своей улыбке рыжая прячет боль. И делает это весьма умело. Диана завидует ей - она тоже умеет прятать свои эмоции, но не умеет улыбаться при этом. Она высоко поднимает голову, но не умеет идти вперед с гордо расправленными плечами.

Диана думает, что, наверное, всегда завидовала Ховард. Но размышлять об этом ей совершенно не хочется.

- Ты в порядке? - тихо спрашивает ее Кристиан.

- Да.

- Не бойся, - говорит он. - Я же с тобой.

И задорно подмигивает ей.

Их пальцы переплетаются, но стоит зазвонить ее телефону, как Диана испуганно вырывает руку.

Это отец.

Ей звонит отец. Почти небывалое дело.

- Мне надо отойти. - Диана выскальзывает из гостиной на кухню.

Нужно ответить ему, но отчего-то Диане становится боязно. Он не поздравил ее вчера, значит, что-то пошло не так. Она снова сделала что-то неправильно.

- Да, - говорит тихо Диана, ожидая грозы.

- Все еще празднуешь? - доносится до нее голос Николаса Мунлайта - требовательный и уверенный. Кажется, он думает, что Диана до сих пор веселится, отмечая дебютный концерт.

- Я... - пытается что-то ответить она, но отец перебивает ее.

- Даже не знаю, что должен сказать. Вы с матерью поработали на славу. Либо я теряю хватку, либо из вас получился отличный дуэт. Ловко обвели всех вокруг пальца. Аплодирую стоя.

Диана холодеет. И понимает - он все знает.

- О чем ты, папа? - с трудом выговаривает она.

- Не догадываешься? - со смешком спрашивает отец.


- Папа, я сегодня собираю пресс...

- О твоем подставном голосе, разумеется! - повышает он голос, не дав договорить дочери. - И да, перестань строить из себя дурочку. Дур я не люблю еще больше, чем невинных овечек.

Он знает. Он все знает. Что же ей теперь делать?..

- Прости. - Это все, что она может сказать.

- Прости - любимое слово неудачников. Ты разочаровала меня. Ты разочаровываешь меня раз за разом больше всех остальных, Диана. - Каждое слово мистера Мунлайта пропитано презрением - по крайней мере, так кажется Диане. И она понимает, почему он не поздравил ее вчера - он уже знал.

У нее вспыхивают щеки.

- Я сказал тебе, что мне плевать на искусство. И что мне важна прибыль, которую я получу, вкладывая в тебя свои деньги, - продолжает он. - Но как бизнесмен я не вижу смысла вкладывать их в фальшивку.

- А как отец? - зачем-то спрашивает Диана.

- Как отец - тем более, - отрезает Николас. - Ты абсолютно не уважаешь меня. Подозреваю, ты затеяла это с подачи своей матери. Что ж, с ней мы тоже поговорим. И очень серьезно. Эмма забылась. Никто не имеет права обманывать Николаса Мунлайта. Никто.

- Папа, давай встретимся, и я все тебе объясню! - кричит Диана, прекрасно понимая, чем все это закончится.

- Не появляйся у меня на глазах, Диана. - Голос мистера Мунлайта резок и неприятен. И она понимает, что теперь заняла место Виктора - изгнанного брата.

- Пожалуйста, папа, - просит она. - Прошу тебя. И мама - мама ни в чем не виновата!

- Сам разберусь. Надеюсь, освободившись от тяжелого бремени быть наследницей семьи Мунлайтов, ты наконец обретешь счастье, - говорит отец. - Ведь мои деньги так сильно тебя мучили.

- Ты просто ничего не понимаешь, - глухо отвечает Диана. - И никогда не хотел понять.

И она испуганно замолкает, поняв, что сказала.

- Если бы я не хотел - я бы не дал тебе шанса. Но я дал его. А потом узнал, что ты всегда использовала ту девицу. Санни Ховард, - смеется отец, но даже его смех кажется Диане страшным. - Нет, в бизнесе это неплохо - уметь манипулировать. Но когда вместо хорошего товара получаешь испорченный - прибыль катится к чертям собачьим.

- Папа, пожалуйста, давай встретимся, я все тебе объясню, - снова умоляюще просит Диана, хоть и знает, что отец не бросает слов на ветер.

- Я же сказал - у меня больше нет дочери. Делай, что считаешь нужным. Живи, как считаешь нужным, - резко отвечает Николас, который до глубины души оскорблен обманом.

Эти слова задевают Диану за живое.

- Ты всегда был таким, - вдруг говорит она, зная, что потом будет жалеть о своих словах.

- Каким же? - интересуется Николас.

- Эгоистичным. Думал только о себе. О своей прибыли. О своей репутации. Но никогда не думал о нас - своих детях. Ты не видел в нас детей. Разве что, может быть, в Аароне. Тебя не волновало, как мы живем, чем дышим, какие у нас проблемы. Вместо отцовской любви ты давал нам деньги и считал, что за эти деньги мы должны быть не просто благодарны тебе. Мы должны делать все то, что ты скажешь. Мы должны жить так, как ты того хочешь. Виктора ты выгнал из семьи, потому что тот хотел счастья. А теперь пришла моя очередь. Да, я обманывала тебя, и я знаю, что это мерзко. Но у меня не было другого выбора. Я не могла поступить иначе. А знаешь, почему, папа? - шепчет Диана. - Потому что я всегда боялась тебя. Потому что боялась, что ты разочаруешься во мне. Потому что думала, что могу... - Нужные слова куда-то пропадают, и Диане кажется, будто ее душат, но она все-таки заканчивает то, что боялась произнести больше всего на свете: - Что могу заставить отца полюбить меня.

Всхлипы рвутся наружу, и Диана закрывает рот ладонью, чтобы отец ничего не услышал.

- Все сказала? - спокойно интересуется он.

Она молчит.

- Знаешь, в чем твоя беда, Диана? - задает странный вопрос Николас.

- В чем?.. - шепчет она.

- В том, что ты всегда была слишком труслива. В тебе нет силы духа и воли к победе. И смелости проигрывать - тоже, - сухо говорит мистер Мунлайт и сбрасывает звонок.

Диана слушает короткие гудки, чувствуя, что осколки пробитого насквозь сердца пронзают душу.

Она и не знала до этого, чего боялась больше - порицания толпы или порицания отца.

Некоторое время Диана сидит на кухне возле окна, пытаясь прийти в себя и собрать по кусочкам сердце. Получается плохо. Ей снова хочется плакать, но она сдерживается. Слишком много слез. Слишком много горечи. И боли - тоже слишком много.

После звонка отца Диана понимает, что не может отступить. Теперь отступать некуда.

- Все в порядке? - На кухню заглядывает обеспокоенный Кристиан.

- В порядке.

- На тебе лица нет. Что случилось? - встревоженно спрашивает Крис и садится рядом с ней.

- Отец все знает, - глухо отвечает Диана, отчего-то глядя держатель для ножей. Крис перехватывает ее взгляд и пугается. Он вновь вспоминает вчерашний случай с разбитым бокалом. Ему опять становится страшно, что эта идиотка что-нибудь с собой сделает. И он берет ее за руку.

- Он сказал, что я больше ему не дочь, - так же глухо говорит Диана. - Что во мне нет воли к победе. Он ужасно разочарован.

Крис хмурится.