Воображаемый друг

На газоне Кристофер сгреб ее в охапку.

– ТЫ СОШЕЛ С АСФАЛЬТА! – вопила она.

Держа ее на руках, Кристофер ощущал судьбу мира. Шептунья вырывалась. Кристофер чувствовал ее страдания. Страдания мира. Не упуская ни единого мгновения, она старалась его отпугнуть. Она пребывала здесь вечно. Она была измучена. До неузнаваемости обезображена пытками. Кристофер поволок ее к тротуару.

– НЕТ! НЕТ! – вопила она.

На улице, как на горячей сковороде, все зашевелилось. Человек в девичьей скаутской форме лихорадочно заползал в кусты. Влюбленные целовались с такой страстью, что уже начали пожирать друг друга. Лягушки силились выпрыгнуть из котла. Тротуар раскалился, как сотня миллиардов солнц. Как сотня миллиардов сынов. И горел.

– ХВАТИТ ЕМУ ПОМОГАТЬ! – молила она.

Кристофер опустил взгляд и увидел отражение у нее в глазу. Она металась по лесу в отчаянных поисках. Нашла зарытого в землю Дэвида Олсона. Откопала его голыми руками и прижала к себе. Дэвид обмирал от страха. Она взяла его под защиту. Научила, как утолять голод, как устраиваться на ночлег. Показала, где спрятаться, где искупаться. Полвека они не разлучались. Она стала ему хранительницей. Здесь Дэвид был ей сыном.

– Кто ты? – спросил Кристофер.

– ТЫ СОШЕЛ С АСФАЛЬТА! – вопила она.

– Прошу, открой мне, кто ты? – молил Кристофер.

– ХВАТИТ ЕМУ ПОМОГАТЬ! – прокричала она, но слова ее уже были едва различимы.

Кристофер дотащил ее до края газона. До асфальта оставалось полшага.

– Ты должна мне открыться! – настаивал Кристофер.

Она приподняла голову и осторожно коснулась его руки. Слов у нее не осталось. Все слова давно вытянули из нее пытками. Но Кристофер что-то почувствовал. Обернувшись, он взглянул на всю округу ее глазами. Но не из нынешнего времени. А с расстояния в две тысячи минувших лет, когда здесь не было ни людей. Ни домов. Ничего, кроме покоя и звезд, мерцающих в прозрачном, еще не замутненном небе. В ту пору облака были чисты. И Кристофер увидел, как мир вдруг вырос, а люди, подобно деревьям, мгновенно распространились по континентам.

У Бога был сын, который служил на земле.

Шептунья всмотрелась в него. У нее в глазах вспыхнула искра узнавания.

Но была у Него и дочь.

Кристофер, взяв ее за руку, почувствовал, как через его кожу струится ток истины, подобный электрическому.

И вызвалась она служить здесь.

У Кристофера осталось совсем немного сил, чтобы ощутить ее последнюю боль. Тепло ушло из его тела. Угасший и опустошенный, он остановился – и увидел неподалеку славного человека.

– Нет, – сказал Кристофер.

Славный человек повернулся к нему.

– Что ты сказал? – спокойно переспросил он.

Кристофер не отвечал. Славный человек подошел ближе.

– Дом на дереве превратил тебя в Бога. Я дал тебе могущество, чтобы еЕ убить. И теперь ты меня отвергаешь?

Он улыбнулся. Его молочные зубы изо всех сил старались не походить на клыки.

– Я бы на твоем месте поостерегся, Кристофер, – доброжелательно сказал он. – Я ведь могу сделать еще хуже.

И по-отечески тепло поднял Кристофера на руки.

– Нет! – беспомощно пролепетала шептунья.

Славный человек с улыбкой изучал Кристофера, как рассеченную лягушку.

– Думаешь, ты уже все здесь повидал, сын, но нет. Известно ли тебе, как выглядит воображаемый мир без моего покровительства?

По жилам славного человека пробежала злость, и от этого вокруг глаз пролегли морщины, как трещины на земле в засушливое лето.

– воТ каковО этО местО на самоМ делЕ!

Кристофер запрокинул голову и с ужасом увидел, как в белых облаках полыхают души, требуя убийств и крови. Облака кривились, превращаясь в лица про́клятых. И те люди не требовали «Положи этому конец!». Люди кричали «Еще! Давай еще!».

– я пущУ тебЯ пО рукаМ – отдаМ на растерзаниЕ самыМ плохиМ людяМ и скажУ, чтО этО иМ подароК небеС, а твоЯ матЬ будеТ смотретЬ. И пустЬ онИ забавляютсЯ с тобоЙ до теХ поР, покА боГ не перестанеТ тебЯ узнаватЬ.

Славный человек изогнул губы и повернулся лицом к Кристоферу. А мальчик заглянул ему в глаза и увидел, что горят они разным цветом. Плавились горы. Война длиною в вечность. Она будет распространяться и бушевать, но никто в ней не погибнет. Все будут убивать и беспомощно смотреть, как каждый квадратный сантиметр земли покрывается людьми, спрессованными, как скотина в вагоне-скотовозе. С запертой дверью. Жар будет разгораться у них под кожей. До бесконечности.

– я даЛ тебЕ могуществО богА, чтобЫ тЫ еЕ убиЛ. воспользуйсЯ иМ и вызволИ менЯ отсюдА!


– Но я не могу убить госпожу шептунью. У меня больше нет могущества.

– каК этО пониматЬ? чтО с ниМ сталО?

– Я от него избавился, чтобы тебе не досталось, – дерзко выпалил Кристофер.

– и гдЕ онО?!?!?! гдЕ тЫ егО спрятаЛ?

– Я его не прятал. Я им воспользовался, чтобы создать нечто могущественнее тебя.

Славный человек расхохотался.

– могущественнеЕ менЯ? и чтО этО зА созданиЕ? боГ?

– Нет, – сказал Кристофер. – Матерь Божья.

Кристофер заметил, как осекся славный человек, спиной почувствовав это присутствие. Он обернулся и увидел ее.

Мать Кристофера.

В ее глазах полыхал свет сотни миллиардов звезд. Голос гремел.

– К СЫНУ МОЕМУ НЕ СУЙСЯ.





Глава 126




В детстве я была такой злой, что думала: можно закрыть глаза и уничтожить весь мир.

Кейт бросилась на негО.

Ее захлестнул инстинкт – в таком состоянии женщина способна даже поднять легковой автомобиль, если под ним лежит ее ребенок. Но сейчас дело не ограничилось адреналином: она ощущала в себе нечто другое.

Всемогущество.

Она взмыла в воздух. Тела их столкнулись. Славный человек рухнул навзничь и выронил Кристофера.

– Мама! – закричал он.

– Беги! – скомандовала она.

Славный человек выталкивал ее на асфальт. Они упали в реку крови. Царапаясь. Рвали друг друга. Ей придавала сил злость разъяренный львицы. Жизнь, потраченная на ублюдков. Которые ее избивали. Предавали. Унижали. Бросали. Сейчас их лица слились в одно.

– Ну, давай, урод, – прохрипела она. – Схватись с тем, кто ЗНАЕТ твою натуру.

И бросилась на него всем туловищем. Слов больше не было. Только инстинкт. Она растопырила пальцы с острыми, как ножи, ногтями и, словно плугом, пропахала ему лицо. Славный человек вскрикнул. Из шеи у него хлестала кровь. Он двинулся на нее, покачиваясь, как пьяный. Его кулак прилетел ей в челюсть и расшатал зубы. Но она давно научилась держать удар.

А теперь училась наносить.





* * *


Как только Кристофер двинулся на помощь шептунье, по улицам, как лист, подхваченный ветром, пролетел устрашающий шепот. Он исходил от славного человека. Его тело сражалось с матерью Кристофера. А мелкие обломки егО голоса шептали сквозь ветер.

просыпайтесЬ…

На глазах у Кристофера человек в девичьей скаутской форме перестал вонзать в себя нож.

просыпайтесЬ всЕ…

Влюбленная парочка перестала целоваться. Дети опустили свое лакомство – мороженое и оленьи ножки. Мужчина стоял в дверях – он только что узнал о смерти сына. Женщина смотрела на свои часики: она дожидалась свидания вслепую. Секундная стрелка настенных часов преодолевала одно деление за семьдесят пять лет.

хотитЕ, чтобЫ этомУ пришеЛ конеЦ?

– ДА! – прокричали они.