Все звёзды и клыки

Почувствовав мое любопытство, одна из барракуд приносит мне зеркало в витой оправе: судя по тому, что оно лежало поблизости, здесь давно привыкли к частым изменениям внешности. Затаив дыхание, я наблюдаю за тем, как мои каштановые кудри приобретают лавандовый цвет и становятся все короче и короче, пока не останавливаются над моими ушами. Я взволнованно дотрагиваюсь до волос, ожидая, что на их месте ничего не осталось, но мои пальцы касаются длинных локонов – как и всегда.

– Как я и говорила, – в голосе Шанти слышатся веселые нотки. – Это всего лишь маскировка. Постарайся не трогать свои волосы: это выглядит так, словно ты гладишь воздух.

Ее пальцы переходят к моему подбородку. Я делаю резкий вздох, наблюдая за тем, как моя челюсть расширяется и становится острее. Девушка меняет цвет моих глаз, а затем утолщает мои брови, придавая им мягкий пыльно-розовый оттенок. Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы почесать щетину, покрывшую мои щеки. Мне приходится постоянно напоминать себе, что на ощупь моя кожа осталась такой же мягкой, как и прежде.

– Прикройся накидкой, – говорит Шанти, указывая на мою грудь. – Никто не узнает тебя в таком виде.

Я с трудом киваю в ответ, понимая, что никак не могу убрать руки от своего лица.

– Я и не знала, что магия зачарования на такое способна.

На губах Шанти появляется самодовольная ухмылка, и она переходит к Феррику, укорачивая его рыжие пряди и утяжеляя челюсть.

– Большинство людей способно лишь на салонные фокусы, вроде смены цвета волос и ткани своих нарядов. Я – одна из немногих, кто способен изменять лицо, – девушка увеличивает глаза Феррика, меняя зеленый зрачок на светло-голубой, сочетающийся с его новыми волосами. – Но я учусь менять и тело. Невозможность изменить фигуру сильно мешает, когда притворяешься кем-то еще, – она кивает на свою грудь, а затем проводит рукой по своей талии и пышным бедрам. – Магия зачарования может намного больше, чем кажется на первый взгляд. Все барракуды нашли способ расширить границы своих способностей, но лишь единицы умеют работать с лицами.

Слова Шанти звучат обнадеживающе, но я невольно оглядываю комнату, пытаясь сосчитать всех присутствующих женщин. Здесь по меньшей мере двадцать барракуд, и каждая из них обладает уникальной магией зачарования.

– Я не могу превратить двух совершенно разных людей в близнецов, – шепчет Шанти, словно почувствовав мое беспокойство. – Я не могу менять рост и размер, как Лиам, и не могу идеально воспроизвести чьи-то черты. Я работаю с тем, что есть, немного изменяя имеющиеся пропорции. Это похоже на временную игру в переодевания. Магия зачарования не отличается от прочих: все используют свои таланты по-разному, и каждый выбирает для себя самый удобный способ.

Шанти лучезарно улыбается и театрально отстраняется от Феррика, с гордостью демонстрируя свою работу. Его невозможно узнать с первого взгляда, но, при близком рассмотрении я вижу его постоянный взволнованный прищур и тонкую переносицу, которые так хорошо мне знакомы.

Магия Шанти – вовсе не чудо, но ее хватит, чтобы нас не узнали по пути к кораблю.

– Во имя богов, что ты сделала с моим лицом? – Феррик ощупывает свое лицо, и его новые голубые брови озадаченно хмурятся. – Теперь я больше не смогу никому доверять.

Он пьян, и все же в его словах есть истина: если на свете есть те, кто способен изменять лицо, – сколько встреченных мною людей на самом деле не были теми, кем казались? Даже если таких единицы, само существование такой магии внушает страх.

– Вы оба замечательно выглядите, – глаза Бастиана сияют любопытством, но с ним явно что-то не так. Он выглядит уставшим, его кожа посерела и начала блестеть от пота.

Взмахом руки я отгоняю его подальше и встаю со своего места, пока Шанти шепчет что-то одной из барракуд. На мгновение девушка исчезает, а затем возвращается со стопкой местной одежды: белыми штанами, нежно-розовым сюртуком и жилетом, и тяжелым плащом, предназначенным для гораздо более холодной погоды, чтобы скрыть формы моего тела. Я быстро переодеваюсь и с волнением рассматриваю свою широкую челюсть и отрастающую щетину в большом зеркале. В таком виде меня просто невозможно узнать.

Я скрыта за чужим лицом, словно за маской.

Феррик тоже надевает наряд пастельных оттенков, и Шанти рассматривает результат своей работы, сияя от гордости.

– Не забудь выполнить свою часть уговора, – мурлычет она. – Иначе мне придется нанести тебе небольшой визит, и ты даже не поймешь, что это я.

У меня перехватывает дыхание, но я стараюсь не показывать своего испуга.

– Я тебя не подведу.

Она довольно кивает и машет Лиаму, подзывая его к нам. В мгновение ока высокий мужчина оказывается рядом, с интересом рассматривая нас с Ферриком, но выражение лица остается прежним: он выглядит так, словно знает какой-то секрет, недоступный нашему пониманию.

– Пожалуйста, проводи наших гостей к выходу, – говорит Шанти, и Лиам быстро кивает в ответ. Затем он обвивает плечо Бастиана длинной рукой и подталкивает его в сторону выхода – к темной стене с крошечной ручкой.

Он поворачивает ручку и открывает дверь.

– Если вам снова понадобится наша помощь – мы будем рады вас видеть, – хотя слова Лиама звучат легко и дружелюбно, он торопливо выталкивает нас на покрытую разноцветными стеклами улицу в совершенно незнакомом районе города. Его лицо, скрытое мраком, снова мерцает розовым и красным, когда свет фонарей отражается на его коже. Проем в стене с треском захлопывается прямо у нас перед носом.

Я видела, как Лиам открывал дверь, но с этой стороны стена кажется совершенно гладкой. Нигде не видно ни ручки, ни кнопки – только перекрещенные скелеты двух рыб, высеченные на крошечном камне.

Какое-то время мы втроем стоим неподвижно, уставившись в сплошную стену. Кажется, никто из нас не может до конца осознать все произошедшее.

Наконец, Феррик издает тихий недоверчивый смешок.

– Либо я очень пьян, либо это самая странная магия, что я когда-либо видел.

– И то, и другое, – отвечаю я, и он безмолвно соглашается.

Совершенно зачарованная этим загадочным местом, я неотрывно смотрю в стену, чувствуя, как пульсирует кровь у меня в венах. Я осторожно провожу пальцем по серому камню, но он ни чем не отличается от прочих.

Это магия народа Визидии, использованная странным, незнакомым мне способом. Я бы никогда не поверила, что такое вообще возможно, если бы не увидела все собственными глазами.

Какое чудесное место.

– Мы все еще в опасности, – говорит Бастиан, возвращая меня в реальность. Я должна прекратить восстание, и никакие солдаты вместе с возможной казнью меня не остановят.

– У тебя есть какие-нибудь идеи? – спрашиваю я.

Подбородок Бастиана еле заметно дергается, и я замечаю, что он вспотел еще больше, чем в теплом помещении клуба.

– Нам всего лишь надо пробраться на корабль, – он говорит совсем медленно, а его дыхание такое тяжелое, словно он долго бежал без остановки. Наверняка он не хочет, чтобы мы видели, как сильно на него подействовал алкоголь, и я могу лишь надеяться, что прохладный морской бриз приведет его в чувство.

– А что потом? – спрашивает Феррик. Кажется, что он немного протрезвел, но, судя по выражению его лица, бедняга мучается от сильной головной боли.


– А затем мы воспользуемся магией «Смертной Казни» – самого быстрого корабля во всем королевстве, – Бастиан натянуто улыбается, и я по привычке провожу пальцами по своей сумке. Хотя я не планирую использовать свою магию на солдатах – это движение меня успокаивает.

Я расправляю плечи и делаю глубокий вдох.

– Тогда вперед.





Глава 13




В отличие от Ариды, где ночи освещены звездным светом – ночь в Икае похожа на разноцветный калейдоскоп. Сияние заколдованных масляных ламп охватывает занятые улицы, но узкие переулки остаются совершенно забытыми. Мы идем по ним наугад, в полутьме, следуя за отдаленными выкриками солдат, которые обыскивают пристань. Большая часть стражников рыскает по городу, и нам уже удалось успешно обойти несколько групп, но, похоже, в этот раз столкновения не избежать. К счастью, в доках осталось совсем немного людей, и они еще не добрались до «Смертной Казни».

Я провожу пальцами по своей челюсти, надеясь, что заостренные кости и щетина все еще на месте.

– Веди себя естественно, – говорю я Феррику, прикусывая свою щеку, пока он, в свою очередь, напрягает плечи и странно морщит лицо.

В самом деле очень естественно.

Мы выходим на широкую улицу, и Бастиан тут же начинает увлеченно обсуждать утреннюю игру в Пушечный Бросок. Я хочу наигранно засмеяться в ответ, но быстро прикусываю язык.

Может, я и выгляжу иначе, но мой голос остался прежним.

Мы сразу же привлекаем внимание двух солдат, которые охраняют вход на пристань, и я узнаю их лица: это опытный стражник по имени Энтони и новенькая – Карин. Я не помню, какой магией они обладают, а из-за того, что оба одеты в сапфировую форму дворцовых стражей – понять, с какого они острова, совершенно невозможно. Я отвожу глаза, стараясь не смотреть в их сторону.

– А ну, стоять! – кричит Энтони глубоким, гортанным голосом. – Доки закрыты на ночь.

Бастиан колеблется, притворяясь, будто он сбит с толку.

– Закрыты? – повторяет он, словно пробуя слово на вкус, а затем хмурится, решив, что оно ему не нравится. – Почему никто нас об этом не предупредил? Как долго они будут закрыты? – его голос становится громче, звуча растерянно и в то же время до нелепости возмущенно. Его актерские навыки действительно производят впечатление.

Стражник хмурится.

– Экстренная ситуация. Боюсь, вам придется уйти.

Феррик за моей спиной замер, словно каменная статуя. Я молю богов, чтобы он держал свой рот на замке.

– Вы не понимаете, – возражает Бастиан. – Мой брат женится этим утром, и наши наряды на свадьбу остались на том корабле, – он указывает на «Смертную Казнь», делая резкий яростный вдох. – Он женится на морнатской баронессе, и если я не достану наряд для ее жениха…

– Как и ее кольцо, – добавляю я, стараясь сделать свой голос как можно ниже.

– …Его наряд и ее кольцо, именно. Если я их не достану – она меня убьет.

Стражник хмурится, и на его лбу появляются раздраженные морщинки. Судя по всему, Энтони не хочет ввязываться в спор. Он смотрит на Карин, которая понимающе вздыхает в ответ.

– Я вас провожу, – ворчит женщина. – Только поторопитесь.

– Конечно, – говорю я, и Феррик энергично кивает, судя по всему, выражая невероятную благодарность. Стражница бросает на него подозрительный взгляд, но в итоге только закатывает глаза. С ее точки зрения, мы – всего лишь нелепое трио глупых юношей.

Она не знает, что под плащами у нас спрятано оружие и что наши лица – это лживые маски.

Мы быстро проходим по пристани, и «Смертная Казнь» уже так близко, что мое сердце начинает отбивать победную дробь. Чувство облегчения быстро испаряется: отряд Касема вернулся из города.

– Некоторые утверждают, что видели ее, – говорит один из солдат. – Она была в компании двух молодых людей. Можно предположить, что принцесса убежала вместе со своим женихом, а затем они обратились за помощью к кому-то третьему.

Я опускаю голову и ускоряю шаг. Феррик первым забирается на борт по веревочной лестнице, стараясь скрыть, что его сильно замедляет отсутствие одной кисти. Бастиан следует за ним, и я тут же берусь за перекладину. Я мысленно молю богов, чтобы солдаты не смотрели в мою сторону, но сегодня небеса явно не на моей стороне.

– Что здесь происходит? – я узнаю голос Касема.

Карин колеблется, пока он торопливо идет в нашу сторону. От волнения у меня так сильно сводит живот, что я морщусь.

– Не беспокойтесь, сэр, – говорит Карин. – На борту никого нет. Я проводила их для того, чтобы они могли забрать наряды на завтрашнюю свадьбу баронессы.

Касем прищуривает глаза.

– Баронесса все еще в Ариде на дне рождении принцессы Аморы, – говорит он, и я еле удерживаюсь на ногах.

Карин молниеносно поворачивается ко мне. Но ее глаза устремлены не на мое лицо. Она смотрит на мои белые штаны, заметив то, чего я даже не почувствовала.

Кровь.