Я буду носить тебя на руках (СИ)

Регенерация работает не в полную силу, кровь успевает сбежать по ногам, прежде чем порез начинает затягиваться.
Он восхищенно проводит рукой по груди, хвосты топорщатся, уши возбужденно шевелятся, ни дать ни взять, именинник распаковывающий подарки.
- Да ты сокровище, Клён! Обалденная регенерация! Ты прямо создан для меня!
Чуть заметно морщусь.
- Так что насчет Ристиша?
- Ах, мой дорогой любовничек оказался восхитительно развратен, особенно под наркотой, которая сорвала с него окончательно все тормоза и обнажила суть! – Садир, улыбаясь, продолжает резать меня, и каждый новый порез глубже предыдущего. Я так понимаю, он определяет степень моих возможностей.
Вся грудь уже в кровавых отметинах, так же как бедра и ягодицы, только спина осталась нетронутой.
- Это ты надоумил его на похищение?
- Подтолкнул. Дальше он сам справился. Поднапряг своих дружков, которые тоже на дури сидели, они и похитили Няншира. Ристиш вообще, если ему что взбрело в голову, прёт как танк, добиваясь цели. Это он зародил недоверие в Нарсисе к тебе, вызвав в старшем брате опасение за младшенького, манипулятор из него блестящий! Ни отнять, ни прибавить. Результат не заставил себя ждать, тебя попытались изучить на степень опасности, что у них почти удалось. О-о-о-о, ты не представляешь, как помогли данные о твоем метаболизме и общих показателях, которые Ристиш выкрал из лаборатории! На их основе я создал коктейль, который и делает тебя таким послушным. Будь ты в обычном состоянии, давно бы свернул мне шею. М? – Садир игриво прошелся лезвием по плечу, его зрачки были расширенны от возбуждения, дыхание сбито, он беспрестанно облизывался и оглаживал меня хвостами.
У кошака уже знатно стояло, натягивая штаны, и горько-кислый запах похоти наполнил помещение.
Я не пытался отстраниться от лезвия, не брыкался, не извивался и не умолял, не стонал даже сквозь зубы, хотя боль ощущал. Таких как он заводят чужие страдания, стоит дать слабину – и он очень быстро порежет меня на ленточки. А так… пусть играется, авось заиграется, забудет о времени, об осторожности, а я воспользуюсь шансом.
- Как ты догадался? – мы беседуем почти по-светски, хотя я подвешен на растяжке в ремнях, а этот садист с наслаждением портит мне шкуру своим ножом. – Ристиш знает, что ты садист-извращенец и любишь мучить свои жертвы?
Он смеется, в очередной раз заходя мне за спину и неожиданно резко полоснув когтями, взрывает кожу. Я дернулся, напрягся от мучительной боли, кровь снова резво побежала тонкими струйками, а боль поползла вдоль позвоночника и угнездилась в пояснице.
- Нет, что ты! Он знает, что я обожаю грубый секс, кайфую от подчинения партнера, знает, что я люблю причинять боль, и малышу это даже нравилось первое время. Только вот мне нужно было все больше и больше, а Ристиш даже под наркотой перестал давать мне то, что нужно, выдерживая едва половину. – Он начал зализывать мне раны от когтей, куснул, впился зубами, глотая кровь, и довольно замурчал. Псих. – Ооо… он так влюблен в меня, что наступил себе на горло и терпел, хотя никогда не любил боль, но позволял вытворять мне все, что вздумается до поры до времени. Это было забавно… Ему так не хватало любви и ласки, что он был готов на многое, лишь бы не остаться в одиночестве!
- Ты больной ублюдок… Ты знаешь?
Садир вонзил мне когти под лопатку и медленно повел вниз, раздирая плоть…
Ослепительная вспышка была почти невыносимой, но я сдержался, только выгнулся, пытаясь избежать пытки, чем заслужил шлепок по заднице.
- Я просто живу, как умею и получаю удовольствие от жизни. Ристиш богат, красив, послушен, идеальная игрушка. И все это за толику ласки и пару инъекций наркоты в день! Что еще нужно для счастья! – он отложил нож и взялся за плеть. – Пусть поразвлекается с Нянширом, может его, наконец, отпустит эта темная страсть и он останется только моим! Я не ревнивый… и пока позабавлюсь с тобой.
Первый удар ощутил так, словно кипятка плеснули на спину. Я попытался перестроить рецепторы, чтобы не чувствовать ничего, но плохо получалось, хоть и ускорил обмен веществ, отрава все еще гуляет в крови и сбивает настройки.
Плеть лизала спину почти нежно, он не бил с одинаковой силой, а чередовал нагрузку. Один удар мог рассечь только кожу, а второй уже впивался, глубоко раня мышцы.
Профессионал, бляя… Такой плетью можно посечь до костей и никакая регенерация не спасет!
Через десять ударов я скрежещу зубами и ладонь по спине проходится в притворной ласке. Он в момент исполосовал мне спину и перешел на ягодицы и бедра. Удары хлесткие, жаркие, бросает в холодный пот и красное течет по ногам. Воздух пропитан ароматом крови, но его это только возбуждает. Он обходит меня по кругу, глаза шальные, оскал, россыпь капель на теле… во взгляде – безумная жажда.… Убил бы, не задумываясь, этого маньяка, если бы освободил руки!
Садир облизывает мою кровь с плетки.
- Вкусный, какой ты вкусный Клёооон! И сильный, и упрямый! Тем веселее будет тебя ломать! Ах, какие просторы для дрессировки! – и он заливается безумным смехом, запрокидывая голову, а у меня начинает плыть перед глазами.
Интересно, кто сделал его таким? Только ли генетический изъян, или кто-то в детстве постарался, взращивая садиста-психопата? Такие отклонения не возникают на пустом месте. Впрочем, мне сейчас не до психологического анализа, найти бы способ выбраться и вытащить мурку из этой передряги.
Он берет меня за подбородок и впивается в губы, скорее кусая, чем целуя. Мотаю головой сжимая зубы, но губам все равно достается… Кровь бежит по подбородку… В желтых глазах похоть приправлена безумием.
- Первый урок для тебя, упрямец. Покричи для меня!
- Да пошел ты…
- Грубиян… я сдеру кожу с твоей спины, и ты будешь вопить и умолять меня остановиться! А потом я тебя трахну и ты будешь благодарить… – мурлычет он мне ласково.
- Мечтай…
- Ты даже не представляешь, какие у меня грандиозные планы на тебя, – прошептал он на ухо интимным шепотом и снова скользнул за спину.
А дальше начался персональный ад, удар следовал за ударом, плеть взрезала кожу все глубже, пока каждый её жестокий укус не стал добираться до костей. Я бросил все силы на восстановление повреждений, останавливая кровь, заращивая раны, но как бы быстро я не действовал, бордовая лужа все равно собиралась под ногами. Любой обычный человек уже потерял бы сознание, а вскоре и скончался от шока и потери крови, но я был джетом и мог перенести гораздо более серьезные повреждения. Пульс подскочил, боль была почти нетерпимой, я слышал, как загнанно дышит Садир, уставая от экзекуции. Запястья ломило все сильней, ремни стирали кожу, я потянул их, проверяя силу и отвлекаясь от ощущений. Мне бы вернуть контроль над телом, а там сочтемся со всеми, кто должен…
Спина уже превратилась в один сплошной огненный кусок, как вдруг я обнаружил, что нервные окончания снова под моим контролем. Убираю ненужные ощущения, но не до конца, чтобы мой палач не почувствовал неладного. Ненавижу запах крови, особенно своей. Торможу регенерацию, давая порезам накопиться… Когда ж ты устанешь, скотина?!
Удары переместились на ягодицы и бедра, напрягаюсь, руки нельзя сжимать в кулаки, это даст ему знать, что я сопротивляюсь, покажет насколько мне больно и еще больше раззадорит. Вдох-выдох… просто болтаюсь, покачиваясь от ударов. Вдох-выдох… это почти транс, замедлить сердцебиение, вот так… теперь кровообращение… раны пока оставим, как есть… пусть облизывается, больной ублюдок…
Садир отбрасывает плеть, оказывается передо мной: потный, перемазанный брызгами моей крови, с блестящими глазами… уши топорщатся… хвосты подрагивают… зрачки во всю радужку. Он ловит неописуемый кайф от всего происходящего. И запах возбуждения приторной волной стелется от него и переполняет воздух… дышать нечем…
- Невозмутимый, да? – с издевкой спрашивает и включает ошейник.
Вспышка яркая, ослепляющая, могу прекратить это, просто перенастроив нервы, но тогда он догадается, что я частично вернул контроль над телом, поэтому выгибаюсь, сжимаю зубы и позволяю волнам боли гулять по телу. Скалюсь и рычу ему в лицо… СУКА! Он смотрит почти с восхищением, облизывается…