Приватный танец для Командора (СИ)
— Это случилось на перевалочной станции "Обертон"…
От знакомого названия, резанувшего слух, у меня больно кольнуло в груди и в голове стало напряженно-тихо в ожидании какой-то страшной тайны, к разгадке которой я была невероятно близка.
— Я только вернулся после военной операции на Эриусе, после которой штабом КОГ мне приказали принять командование крейсером конфедерации в составе северной армады. Утром за мной должен был прилететь транспортник, чтобы забрать на базу. Как назло, в моем номере сломался кондиционер. Жара и духота стояла невыносимая. Я не мог уснуть, и в поисках свежего воздуха вышел на обзорную террасу. Там я и познакомился с парнем… Он представился Шоном Маккэйном — легионером пятого корпуса семьсот сорок девятой части. Мы разговорились, и парень сказал, что все равно не уснет перед предстоящей ответственной операцией, поэтому и предложил мне занять его номер. Я посчитал это удачей и согласился, поскольку действительно устал и хотел отдохнуть. Впервые в жизни я не закрыл дверь. Подумал, что Шону может понадобиться что-то из вещей… Пьяная дурочка влезла в мою каюту среди ночи и стала приставать.
У меня зазвенело в ушах и из глубин памяти стали всплывать подробности события четырехлетней давности.
Игра в карты… Дурацкий спор и… мой отчаянный визит к спящему Шону. Ложь, я не была пьяной. Просто выпила рюмку ликера для храбрости…
— Вспомнила? — прищурившись, Райдэк склонил голову к плечу, впиваясь взглядом в мое потрясенное лицо.
В маленьких каютах легионеров не было иллюминаторов, и тогда я благодарила создателя, что в кромешной темноте Шон не видит моего тела и лица. Вселенная, в темноте мне было не так стыдно…
— Нет… — я неверующе мотнула головой, все еще цепляясь за остатки изорванных в клочья иллюзий. — Неправда… Этого не может быть. Это был Шон.
— В темноте все кошки серые, Агни. Не так ли? Это был я, — тихо и грустно рассмеялся Райдэк. — Я… Помнишь, что ты мне сказала в ту ночь и что пообещала потом?
Я помнила. О Боже… Я помнила, как закрывала ладонью Шону рот, страшась услышать от него хоть слово, и, разгоряченно целуя, шептала ему на ухо просьбы не прогонять…
— "Если позволишь продержаться пять минут — спасешь мою гордость, а если разрешишь остаться на ночь — мое сердце", — слово в слово повторил сказанное мною тогда Райдэк, и то самое сердце, оборвавшись в груди, полетело куда-то вниз, разбиваясь со звоном на тысячи осколков. — А потом ты обещала подарить мне танец. Танец-мечту…
Мне казалось, что мир бушующим вихрем вращается вокруг меня, и в эпицентре этого торнадо сейчас находимся я и Райдэк.
Как же так? Столько лет… Я хранила и берегла память о той неповторимой ночи… Лучшей, что у меня была в жизни. И о мужчине… Нежном и ласковом…
— Ты… Почему не сказал, кто ты? Это подло. Я… Я думала… Я считала… Я пришла не к тебе. Ты должен был остановить меня.
Райдэк прикрыл глаза, и лицо его исказилось мукой раскаяния и стыда:
— Должен был… — он отвернулся, буравя задумчивым взглядом стену. — Должен был, но не остановил. Не захотел… А может, просто не смог. Мужчины тоже иногда совершают глупости, Агни. Называй это как хочешь. Нелепой случайностью. Роковой ошибкой. Хотя я предпочитаю считать это судьбой. Не знаю, что на меня тогда нашло. Есть женщины, прикосновение к которым напрочь отключает разум. Обнимаешь и понимаешь, что тебя затягивает как в омут, и даже желания нет сопротивляться. А ты так пылко и страстно просила… и целовала меня… Твои губы… Они пахли нежностью и чистотой. У меня голову снесло. Ты была такой сладкой и импульсивной, разжигающей кровь как молодое вино.
А я оказался непростительно самонадеян и глуп, посчитав, что не будет ничего зазорного в моем маленьком приключении, потому что связь у проктэррианцев возможна только с женщиной нашей расы, но когда я вернулся домой и пришел к своей невесте, то к своему ужасу понял, что мое тело не реагирует на нее. Ее прикосновения вызывали у меня рвотные позывы и чувство гадливости. Я не понимал что происходит, пока не сдал анализы…
— У тебя что, не стоит? — мой ядовитый смех застрял камнем в горле, как только Райдэк, вновь сокращая расстояние, вжался в меня своим телом.
— Стоит, — поправил меня он, сделав это как-то очень гадко. — Но только на тебя.
— Это твои проблемы.
— У меня больше нет проблем, Агни, — имя мое Райдэк произнес чуть хрипловато, чувственно и растянуто, и глаза его алчно сверкнули, не оставляя мне и тени сомнений, что с этого момента проблемы начнутся у меня.
— Пошел в жопу, — гулко сглотнув первоначальный испуг, я завелась с полуоборота, как атомная турбина.
— В твою? — пошло подмигнул мне командор. — С удовольствием. Но для начала мы испробуем что-нибудь более традиционное.
Взгляд Торна прошелся по моему лицу и остановился на губах. Нет, он на них не смотрел, потому что то, что он с ними делал взглядом, называется как-то по-другому. Я не знаю… Но ощущение у меня было такое, что меня только что в эти губы трахнули.
Мир сузился до соприкосновения взглядов и перемешанных в один яростный клубок вздохов, а потом обрушился на меня лавиной непрошенного тепла чужого поцелуя.
Все квазары Вселенной. Как же он целовался. Он просто изощренно имел мой рот своим языком, а я, как голодная нимфоманка, отвечала ему взаимностью, превращая обычный процесс поцелуя в дикую вакханалию, похожую на безудержный и отвязный секс.
— Продолжим? — мутные, темные, совершенно ненормальные глаза смотрели на меня, и мне казалось, что у меня три сердца, одно из которых билось в горле, другое в груди, а третье между ног.
— Значит, ты врал мне, когда говорил, что ты мутант и для тебя нет ни одной подходящей женщины на этой планете? — слова давались с трудом, и я произносила их на выдохе, вместе с рвано вырывающимся из моей груди хрипом.
— Нет, я просто не сказал тебе, что мутации в моем организме произошли именно после того, как я провел ночь с тобой, и с этого момента мне не только не подходит ни одна проктэррианка, я вообще не могу быть ни с одной женщиной… Кроме тебя. Не смотри на меня так, — тяжело просипел Торн, упираясь руками в стену по обе стороны от моей головы. — Я ненавижу себя за то, что сделал, больше, чем ты меня сейчас за это же. Это просто невозможно. Немыслимо. Слишком поздно я понял, что глупая девчонка, подарившая мне ночь сумасшедшей нежности и страсти, привязала меня к себе навечно. С того момента прошло больше месяца, а искать женщину на перевалочной станции через которую каждый час проходит несколько сотен пилотов — все равно, что иголку в стоге сена. Единственной моей зацепкой был Шон Маккейн, и я, подозревая, что девушка, заявившаяся ко мне в каюту, является членом его экипажа, рванул в штаб Звездного легиона, пытаясь ее найти. Информация о том, что Шон Маккейн погиб утром того же крама, что мы с тобой расстались, а вместе с ним и единственная девушка из его экипажа, меня просто убила. А поскольку я ничего больше о тебе не знал, то принял тебя за нее. Я даже лица твоего не видел… Все, что сохранилось в моей памяти — это твой запах, — Райдэк опустил голову, уткнувшись носом куда-то между моим ухом и шеей, и со стоном выдохнул: — Как же хорошо ты пахнешь… Агни…
— Так вот почему… — глотая шок и растерянность, прошептала я. — Вот почему мне казалось, что я тебя знаю. Эти руки, плечи… Тепло твоего тела…
Губы Райдэка в поисках ласки жадно потянулись к моим, но я, отвернувшись, зло рыкнула:
— Отвали.
— Ты ведь умная женщина, Агни, и должна понимать, что больше я тебя не отпущу от себя, — потерся носом о мою макушку Торн. — Никогда.
— Плохое слово, Райдэк.
— Могу предложить другое, — медленно поднеся к моему лицу руку, Торн тыльной стороной ладони мягко провел по моей щеке. — Навсегда…
— Оно мне тоже не нравится, — увернулась от него я
— Какая ты вредная, Агни, — с чувственной лаской в голосе прошептал Райдэк. — А мне очень нравится. Никогда и навсегда… По-моему, здорово.