Приватный танец для Командора (СИ)
— Я куплю тебе все виды летательных аппаратов, которые есть на Проктэрре, а если захочешь, сконструирую десяток новых. Летай, сколько пожелаешь.
— Лакс, — разозлилась я. — Прекрати прикидываться дураком. Я звездный капитан. Я говорю о космосе, а не атмосферных полетах.
Еще крепче сжав меня в своих объятиях, Торн прижался губами к моей макушке, а я уперлась руками в его грудь, пытаясь освободиться.
— Извини, — вздохнула я. — Просто уйди, пока мы с тобой опять не разругались. Мне надо побыть одной.
— Агни… — бессильно протянул Торн.
— Пожалуйста… — я закрыла глаза, чтобы его не видеть, чтобы не поддаться искушению, которое он у меня вызывал, когда смотрел в мое лицо так, словно хотел обнять его каждой своей клеткой. — Уйди. Прошу.
Осторожно усадив меня на диван, Торн поднял с пола свой сюртук, накинув его мне на плечи.
— Я скоро вернусь, — легко коснувшись губами моего лба, мужчина бесшумно покинул комнату, оставив после себя флер терпкой горечи.
Почему было так обидно? Я ведь понимала, на что иду, когда выгораживала Райдэка. Я не наивная девочка и приблизительно представляла, чем все закончится. Наверное, я ждала от Торна, что он хотя бы пообещает мне придумать что-нибудь, чтобы я могла по-прежнему летать. Зачем мне его лаборатория и сверхновые звездолеты, если я никогда не смогу увидеть, как тонут в черном космосе сигнальные огни навигационного фарватера?
Понимал ли он, что это такое — отнять у меня небо? Нет, не то, по которому плывут облака и летают птицы, а ту высоту, которую просили мои крылья. Я не представляла для себя той жизни, на которую меня обрекали проктэррианцы. А вариантов выхода из сложившейся ситуации у меня было немного: либо разбиться, бросаясь вновь и вновь на прутья клетки, в которую меня заточили, либо выломать их и улететь на волю. И не важно, если найдут и догонят — важно, что я снова почувствую полет.
На глаза попался мой валяющийся на полу ботинок, и я вдруг вспомнила слова Хока: "Ждем твоих указаний". Ну конечно. Тире — две точки — точка — тире. Как хорошо, что всех легионеров учили допотопной морзянке, на случай, если современные средства связи будут недоступны. Мои парни ждали либо моего одобрения, либо отказа от их помощи; и отказываться от нее я не собиралась.
Скатившись на пол, я достала из кармана порванных брюк отвертку и, вытащив с ее помощью из каблука ботинка маячок, выключила его, а потом короткими и длинными сигналами передала простое слово "да".
Это было мое молчаливое одобрение всего, чтобы они ни придумали и ни сделали. Я не представляла, какой у моей команды был план, но в том, что Хок сможет украсть меня даже с Проктэрры, почему-то была уверена.
Вместе с уверенностью в моих друзьях вернулась и вера в себя. Чего это я нюни распустила? Я ведь наглая везучая стерва. А если проктэррианцы об этом не знают — то могу сказать, что с собственностью у них серьезные проблемы, поскольку такая формулировка ее категорически не устраивает. А уж если быть откровенной, то не устраивает меня, что эту собственность опять разделили по генедерному признаку на движимое и недвижимое имущество. Кого-то, значит, в стрэйнджеры определили, а кому-то роль дивана до конца своих дней уготовили? Ничего, надо менять стереотипы: я буду первым летающим проктэррианским диваном. А для начала мне нужно выучить их язык и добраться до нормативной базы.
Поднявшись на ноги, я огляделась по сторонам, разглядывая квартиру Торна. Думаю, до того апокалипсиса, что мы в ней устроили, ее можно было назвать красивой. Не скажу, что я горела желанием примерить на себя роль домохозяйки, но бардака патологически не любила, поэтому и стрэйнджер у нас с ребятами всегда был вылизан до блеска.
С уборкой я справилась за несколько минут, а потом отправилась исследовать жилище Райдэка, пользуясь временным отсутствием хозяина. Куда он улетел — не знаю, я слышала только за окном звук поднявшегося в воздух скайхайла, а значит, Торн и правда решил дать мне возможность побыть одной.
Кроме большой гостиной комнаты, я нашла еще и спальню, а в ней — огромную гардеробную, из которой я на правах тар дэ или почти супруги, даже не знаю, какой статус мне нравился больше, экспроприировала длинную белую футболку и "слегка" великоватые шорты. Нижнюю часть своего прикида пришлось мужественно подвязать найденной все в том же злачном месте бечевкой, и в таком слегка бомжеватом виде отправиться на поиски кухни или хотя бы захудалого бара.
Есть после прайтовской нервотрепки и наших с Торном акробатических этюдов хотелось неимоверно. И когда я нашла роскошную кухню-студию с встроенной техникой и вакуумным хранилищем продуктов, то с радостью принялась готовить. Война войной, а обед по расписанию.
Между парующих кастрюль и шипящих сковородок вернувшийся домой Райдэк меня и застал. Сначала он подозрительно хмурился, крайне удивленно рассматривая мой внешний вид, а затем, видимо, офигевая от того, чем я занималась, оперся об стену:
— А я тебе одежду купил, хотел позвать на ужин…
— Зови, — переворачивая стейки, передернула плечами я. — Только руки сначала помой и тарелки на стол поставь.
Могу понять растерянность Торна: не в таком состоянии он, похоже, ожидал меня застать. Что поделаешь, если предсказать свои поступки я и сама иногда не берусь.
— Вкусно пахнет, — расставив посуду, Райдэк встал у меня за спиной, незаметно сокращая расстояние и зарываясь носом в мои волосы. — Ты что задумала? — мягко прозвучало в мою макушку.
Вот же змей догадливый. Так я тебе и сказала.
— Пасту с овощным соусом и маринованные стейки.
— Я не о еде, — в голосе Райдэка почувствовалась улыбка, и мне захотелось развернуться и посмотреть на выражение его лица.
— А я — о еде, — сняв с жаровни мясо, уложила его на блюдо с пастой и, отодвинув мужчину в сторону, пошла к столу. — Голым сексом на завтрак, обед и ужин сыт не будешь.
— Умеешь ты… по живому… — проследовал за мной Торн. — Прости, я немного теряю контроль рядом с тобой.
— Немного? — вопрошающе приподняла бровь я.
— Ладно, — усаживаясь за стол напротив меня, признался он. — Совсем теряю. Так что ты задумала? — командор резко сменил тему, сверкнув серой сталью своих глаз. — Я ведь тебя уже немного изучил. Когда ты становишься такой спокойной — жди взрыва.
У, знаток. Я бы тебе, конечно, организовала взрыв мозга, но злить тебя — себе дороже.
— А у вас в выборе прайтов женщины участвуют? — прожевав кусок мяса, поинтересовалась у Торна я, и он, насмешливо склонив к плечу голову, в знак отрицания качнул головой.
— Я тут подумала, что неплохо бы узнать женщинам Проктэрры о том, как сильно нарушаются их гражданские права.
— И что это значит? — догадываясь, что сейчас услышит от меня что-то из ряда вон выходящее, прищурился Торн.
— Ты сказал, что я могу найти себе здесь любимое дело. Я подумала — и нашла. Раз в космос мне путь закрыт — займусь политикой. Организую партию женщин и будем бить проктэррианских консерваторов аргументом.
— Каким аргументом? — рассмеялся Торн.
— Смейся, смейся, — втягивая губами пасту, улыбнулась ему я. — Вот когда в один прекрасный день все проктэррианские бабы откажут своим мужьям в этом самом аргументе, тогда поймешь, кто смеется последним.
Это стоило сказать даже только ради того, чтобы увидеть мелькающую череду эмоций на лице Торна. Он перестал жевать, задумчиво прикидывая, способна ли я на такое, а после того, как пришел к выводу, что способна — болезненно поморщился, явно представив, как звереющие проктэррианские мужи станут штурмовать его резиденцию с гневным требованием унять свою чокнутую тар дэ. Ну, и поскольку Торн понимал, что остановить меня будет просто нереально, уныние в его глазах сменилось откровенной безысходностью.
— Агни, проктэррианские женщины хорошо понимают мотивы наших поступков. При всей крутости и продвинутости, наше единственное слабое место — женщины. В обмен на благополучие и свободу своей пары мы отдадим все: деньги, ресурсы, технологии, жизнь… Если кому-то вздумается уничтожить проктэррианца — ему достаточно просто выкрасть его женщину.