Приватный танец для Командора (СИ)

— Дурак, — в Торна полетел стакан, испортив белоснежную обивку дивана остатками спиртного. — Придурок проктэррианский, — к стакану присоединилась подушка. — Идиот, — я орала, швыряя в пригибающегося и стремительно движущегося мне навстречу Райдэка всем, что находили мои руки. — Я не разрешаю тебе умирать ради меня. Не разрешаю. Как ты мог?
— Зато я теперь знаю, чем ты готова пожертвовать, чтобы меня спасти, — схватив в охапку, он поднял меня с пола, впиваясь сухими и горячими губами в мои.
— Ненавижу тебя, — я лупила крепко удерживающего меня в своих руках Торна, а он, каждый раз уклоняясь от ударов, клеймил меня своими дикими поцелуями, вызывая волну острого желания его придушить. — Ненавижу.
Вокруг что-то со звоном билось, разлеталось и ломалось, пока в исступленном помешательстве Торн не завалился со мной на диван, придавив к нему всем своим весом.
С треском развалилась напополам и повисла на манжетах рукавов моя разорванная куртка. Взмахнув руками, я стала стегать обрывками одежды сопящего, как паровоз, Торна, пытающегося содрать с меня штаны. Ткань брюк разошлась по швам, не выдержав его нечеловеческой силы, и, приподнявшись, он резко отбросил их в сторону.
— Это были МОИ брюки, — лягнула его освободившейся ногой.
— Куплю тебе новые, — хватая меня за лодыжки и разводя их в стороны, прорычал Райдэк.
— Да пошел ты. Мозги себе купи, — я дергалась, шипела и ругалась, осыпая плечи мужчины ударами и тычками, а он целовал мои бедра, вытворяя своим языком что-то отвратительно приятное и порочное, мешая сосредоточиться на праведном гневе и всей той кипящей во мне огненной лаве чувств.
Ласки Торна становились все жарче, а мое сопротивление теперь напоминало жалкую пародию: ругань перешла в тихие стоны, пальцы путались в жестких волосах командора, доставляя ему скорее удовольствие, а не боль.
Поцелуи Райдэка внезапно перестали мучить мое тело, так и не дав желанной разрядки — и его стала заполнять неудовлетворенная злость. Внизу живота все ныло и болело, желая продолжения — сладкого, грешного, со вкусом моего возбуждения на его губах.
Я подняла голову, нетерпеливо наблюдая за тем, как встав на колени, Торн яростно сдирал с себя одежду, словно она жгла ему кожу, как кислота, и неотрывно смотрел на меня алчным и горящим желанием взглядом.
— Ну же. Давай. Соври мне, Агни. Скажи, как плохо тебе сейчас было, — оставшись обнаженным, горячо прошептал он с ядовитой нежностью, мучительно медленно проводя языком от моего пупка к соску на левой груди.
— Отвратительно… — дыхание еще не восстановилось, и произнесенное мной прозвучало растянуто, с хрипотцой и каким-то интимным подтекстом, вызвав у этого больного извращенца Торна приступ низкого смеха, пробирающего меня до мурашек под коленками.
Черную дыру и протогалактику Райдэку в задницу. Да что же меня так плющит от него? Растеклась по койке, как топливная биомасса, и посылаю сигналы в космос.
— А так? — со стоном впиваясь губами в мою грудь и лишая меня напрочь последних здравых мыслей, промурлыкал Райдэк, проникая в меня одним мощным и уверенным рывком.
— Обблеваться, — почти закричала я, цепляясь за его широкие плечи и падая, как в пропасть, в обнимающее меня жаркое безумие. Резко и жестко двигаясь внутри меня, Райдэк с улыбкой смотрел в мое лицо, кажется, получая еще большее удовольствие от того, что видел, чем от того, что делал. Я извивалась в сладких конвульсиях, бесповоротно теряясь в накрывшем меня с головой экстазе, и в этот миг мне было наплевать, слышат ли мои крики где-то за дверью. Мне было хорошо. Так хорошо, как могло быть только с этим мужчиной, выжимающим из меня по максимуму силы, эмоции и наслаждение…
  
Глава 30
 
После самого свирепого шторма всегда наступает полный штиль. Ни ветра, ни всплеска, ни малейшей ряби. Обессилевшая, расслабленная и удовлетворенная, я бесцельно наблюдала за движущимися по потолку тенями, нежась в мягких объятиях Торна. Жаль, мы с ним не два камешка с морского дна. Лежать бы так вечно: рядом, ни о чем не думать, никуда не спешить…
Райдэк приподнялся на локте, заглядывая в мое лицо. Губы мужчины растянулись в счастливой улыбке, а в глазах вспыхнул довольный собственнический блеск.
— Думаешь, можно решить все проблемы в постели? — перестав созерцать потолок, сосредоточила все свое внимание на Торне.
— Нет, — уткнувшись лбом в мое плечо, — признался он. — Но это единственное место, где ты со мной не споришь и подчиняешься без оговорок.
— Это так важно? Подчиняться тебе?
— Не знаю… — усмехнулся Райдэк. — Я так привык. Я — мужчина, глава правящего дома, будущий тан орис.
— Ты же понимаешь, что со мной так может быть только в постели?
— Почему? — склонился к моему лицу Торн. — Так трудно быть просто женщиной?
— Так трудно понять, что я не просто женщина? — задала встречный вопрос. — Я — независимый дрэйкер и капитан вольнонаемного расчета. Я хороший специалист в своем деле и просто самодостаточный человек. И я горжусь тем, что всего в жизни добилась сама. В мире сильных мужчин женщине очень непросто завоевать свое место…
— Здесь тебе не надо никому ничего доказывать. Тебе достаточно просто быть. И этим ты уже самодостаточна и цельна.
— Просто быть? Чем? Красивым цветком на твоей клумбе, который ты будешь радостно опылять три раза в день?
Торн сдержанно улыбнулся и шутливо заметил:
— Я могу чаще… Опылять.
— Ты невыносим, — тяжело вздохнула я, откинув назад голову. — Ты меня не слышишь.
— Я тебя слышу, Агни, — поднявшись, Райдэк сел на диван и, подхватив меня, усадил к себе на колени. — Ты хочешь, чтобы я великодушно сказал, что мне нравится то, чем ты занимаешься и позволил тебе рисковать жизнью дальше? Мне не нравится, и я не позволю. Я, кажется, ясно выразил свою позицию по этому поводу еще на "Фениксе".
— Не позволишь? — удивленно расширила глаза я. — По какому праву?
— По праву твоего мужа, — заявил этот наглец.
— Торн, тебе, часом, мутаген на мозг не давит? — постучала ему по лбу я. — Я не припомню, чтобы соглашалась за тебя выйти.
— Ты же умная женщина, — погладил меня по щеке Райдэк, — а проанализировать ситуацию не хочешь. Ты сегодня гордо объявила представителям всех домов Проктэрры, что спишь со мной. Агни, проктэррианцы спят исключительно со своими женами. Другого не дано. Генетическая привязка. Я ведь тебе говорил. Так что фактически мы с тобой муж и жена, а свадьба и занесение твоих данных в общую базу — это уже формальность.
Я резко выдохнула, стараясь вновь не скатиться до истерики.
— Значит, я больше не смогу покинуть Проктэрру? Никогда?
Губы Райдэка сложились в кривую линию, выражая сожаление, и я в отчаянии прошептала:
— Почему?
— Не я придумал такие законы, Агни. Но я вынужден им подчиняться, потому что вижу в них смысл и резон. Это сводит риски до минимума. Мы не можем себе позволить рисковать женщинами.
— Ну конечно. Не дай бог с кем-нибудь из них после привязки что-нибудь случится, и все, на что вы будете способны, так это вечно рукоблудить на их фото.
— Агни, — Торн смотрел на меня с перекошенным от ярости лицом, а у меня зубы сводило от злости.
— Не нравится мой пошлый дрэйкерский сленг? — поинтересовалась я. — Это ты еще не слышал, как я умею сквернословить. Может, откажешься от меня, пока я не опозорила тебя на всю Проктэрру?
— Я понимаю твою растерянность и негодование… — Торн обхватил меня ладонью за затылок, не давая отвернуться.
— Нет, не понимаешь. Чем ты жертвуешь? Что теряешь? Ты перестанешь летать, общаться с друзьями, заниматься любимым делом?
— Кто мешает тебе найти друзей здесь и заняться любимым делом? — упрямо не желая признавать очевидного, поинтересовался Торн.
— Я не могу не летать. Это все равно, что птице обрезать крылья. Вы просто убьете меня.
Райдэк тихо зарычал, вдавливая меня в свою грудь: