Лучше будь слизеринцем! (ЛП)
— Посмотри на меня, Поттер.
Виновато вздрогнув, Гарри встретил взгляд Снейпа. Он ненавидел, когда профессор называл его «Поттер» вне учебы, но знал, что это означает лишь, что сейчас он очень строг и требователен. Но фамилия — и тон, который сопровождал ее, — напомнила, как с ним обращались Дурсли. Тем не менее Гарри знал, что должен сказать Снейпу правду.
— Я не хотел, чтобы вы знали, — тихо ответил он.
— Это мне ясно.
Гарри кивнул, сильнее наливаясь румянцем.
— Мое тело помнит, как мы колдовали, когда сражались; когда мы с Бароном сражались против про… — Гарри осекся. — Когда мы сражались против кого бы там ни было в первую мою неделю здесь.
— Ты хотел сказать «профессор Квиррелл».
Гарри пожал плечами и посмотрел в сторону.
— Почему не сказал?
— Потому что это неважно, разве нет? Вряд ли кто-то будет защищать меня от него или защищать мои сны от Него.
Нахмурившись, Снейп навис над ним:
— Темный Лорд всё ещё вторгается в твои сны?
Гарри кивнул, по-прежнему не желая смотреть на Снейпа. Профессор раздражённо выдохнул:
— Почему ты не сказал мне?
— Разве в этом есть смысл?
— Есть смысл, Поттер. Если я буду знать, я смогу помочь тебе закрыться от него. Еще смысл в том, что, если ты не будешь защищаться от него, он узнает всё, что находится в твоей голове. — Он сделал паузу. — Всё.
Тотчас же Гарри подумал о той вещи, которую охранял трехголовый пес; о том, что Волдеморт хочет добраться до нее. Гарри сжал губы и посмотрел на свои руки.
— Он уже знает, что прячет Пушок, да?
— Полагаю, что так.
Он приблизился — Гарри попытался не отклониться и, пока Снейп не вернулся в прежнее положение и не сложил руки на груди, думал, что ему это удалось.
— Если он узнает о твоей осведомленности, он попытается заставить тебя помочь ему выкрасть эту вещь.
— Правда может? — ужаснулся Гарри, представив такое развитие событий.
Снейп приподнял бровь:
— Ты помнишь, как Кровавый Барон находился в тебе?
Гарри кивнул, затем сказал:
— Ох.
— Да, «ох» — достаточно красноречиво.
— Так как мне не впускать его в голову?
Приподняв уголок рта, Снейп произнес:
— Я научу тебя. Но ты должен пообещать, что сделаешь всё возможное, чтобы научиться тому, что я тебе покажу. Очень важно не подпускать Темного Лорда к твоим мыслям и снам. В следующие несколько недель мы сосредоточимся на создании барьеров во сне. Боюсь, для этого тебе придется лечь.
Гарри, морщась, смотрел в пол. Всего лишь вздохнув, он встал, оттолкнув кресло назад. Снейп не дал ему лечь на пол, быстро положив руку на плечо. Он взмахнул палочкой и в два плавных движения наколдовал раскладушку с подушкой и одеялом.
— Здорово!
— Не то слово. — Снейп повел подбородком в сторону койки: — Ложись. Она не укусит.
Усмехнувшись, Гарри лег на раскладушку, и Снейп продолжил инструктировать, когда он устроился поудобнее.
— Закрой глаза и слушай мой голос. Слушай только мой голос. В твоей голове не должно быть никаких мыслей. Освободи свой разум и слушай мой голос. Слушай каждое слово, которое я произношу, и воспринимай всё, что я говорю. Твое сознание — пустая доска, белое полотно, и буду писать прямо на нем всё, что тебе нужно будет услышать и узнать.
Снейп продолжал говорить низким, расслабляющим тоном, которым он обычно успокаивал Гарри во время его кошмаров, пока Гарри не замолкал. Но слушать его, не видя перед собой пугающих до чертиков картинок и сцен, было здорово. Гарри редко рассказывал Снейпу о своих снах, считая их слишком личными, чтобы ими делиться. Но даже без откровенности Снейп приходил и укладывал его спать, и он делал так каждый раз с того самого случая в туалете с Гаиусом Эйвери.
Гарри вздрогнул, обнаружив, что перестал думать о белом, чистом листе, а переключился на плохие вещи, которые никогда не хотел бы вспоминать. Надеясь, что Снейп не заметил, как он отвлекся, Гарри отстранился от этих мыслей. Он снова принялся слушать спокойный, расслабляющий голос Снейпа и заставлял себя повиноваться каждой его команде: напрячь или расслабить ту или иную мышцу, стереть ту или иную мысль из разума.
Они выполняли вместе еще несколько упражнений, но Снейп не пытался вновь проникнуть в его разум. Наконец занятие окончилось, и Гарри мог подняться.
— Возвращайтесь завтра вечером в то же время, мистер Поттер, — велел Снейп. — Сегодня во время сна необходимо потренироваться во всем, чему я вас сегодня научил. Сможете это сделать?
Гарри кивнул, вспоминая упражнения:
— Да, сэр.
— Хорошо. Дайте мне знать завтра, если возникнут какие-либо проблемы со сном.
Он мог не просить об этом: они оба знают, что, скорее всего, у Гарри будут кошмары и что Снейп об этом узнает и поможет справиться с ними. Если бы не смущение, Гарри был бы очень признателен Снейпу за то, что тот сидит с ним ночью, чего на его памяти никто никогда не делал.
— Скажу. Спасибо, сэр.
— Вы уже закончили свои эссе?
Гарри недоверчиво посмотрел на него:
— К началу учебы? Но ведь до нее еще целых две недели!
— Мне известно школьное расписание, мистер Поттер. Но, как я понял, вы еще не начали выполнять домашнюю работу.
— Э-эм, нет, сэр. Еще нет. — С языка едва не сорвалось, что все это время он как сумасшедший штудировал подаренную ему книгу по окклюменции, но это только разозлило бы Снейпа, ведь он прекрасно знал об этом тоже. Так что Гарри просто пообещал: — Я возьмусь за эссе завтра.
— Хорошо, — кивнул Снейп. — Вы свободны.
— Спасибо, сэр.
Но некоторое время Гарри поколебался, закусывая губу. Снейп вернулся за свой стол, сел в кресло и занялся какими-то бумагами, которые были похожи на работы учеников за семестр. Он взглянул на Гарри из-под тяжелых бровей:
— Что-нибудь еще?
— Я, э-э, ну… ну…
— Что-то важное?
Гарри надтреснуто улыбнулся:
— Э-э, нет, сэр, я просто подумал, ну, может, если вы не заняты… э-э, мы могли бы, э-эм…
— Говори прямо, Гарри, я не буду ждать весь день.
Гарри расслабился оттого, что Снейп назвал его по имени, и слегка улыбнулся, зная, что именно этого Снейп и добивался.
— Я подумал, мы давно не смотрели фотографий мамы…
— И ты бы хотел посмотреть их сегодня? Разве ты не играешь этим вечером в шахматы с?.. — Снейп осекся и готов был покраснеть, в то время как смутился и сам Гарри.
— Э-эм, я не знаю толком, как играть, сэр, — тихо ответил он.
Уставившись в стол, Снейп медленно кивнул, затем начал поднимать голову, пока не встретился глазами с Гарри.
— Гарри, я… я прошу прощения за то, что случилось. Я не должен был вести себя так бессердечно.
Гарри пожал плечами. Занятие прошло, и они находились в более неформальной обстановке, но Гарри все еще чувствовал себя напряженно рядом с профессором, не понимая причины, и пытался справиться с воспоминаниями о том, как к нему относились дядя и тетя.
— Все нормально.
— Нет, не нормально, — возразил Снейп. — Но ты очень добр, раз говоришь так. — Он резко поднялся. — Иди за мной.
Гарри проследовал с ним в его личные комнаты, в которых он бывал вчера и где дарил рисунок. Он быстро огляделся в поисках него, но нигде его не увидел: наверное, Снейп выбросил подарок. Гарри не винил его в этом.
— Хочу тебе кое-что показать, — сказал профессор и махнул в сторону коричневого дивана, на котором Гарри сидел вчера: — Присаживайся.
— Спасибо, сэр.
Снейп издал странный звук и скрылся за другой дверью. Когда он вернулся, в его руках был рисунок такого же размера, что и подаренный Гарри, но выполненный в карандаше. Снейп присел рядом и держал рисунок так, что тот был виден им обоим. Без сомнений, нарисован был Снейп только молодой, думал Гарри, глядя на него. Кто бы его ни нарисовал, он проделал великолепную работу с тенями и пропорциями, подумал он.
— Хороший рисунок, — сказал Гарри, не понимая, зачем они его разглядывают. Его посетила внезапная догадка, и он быстро проговорил: — Я могу свой забрать, если он вам не нужен. Я не знал, что у вас уже есть один.