Механики (СИ)

— Чё он туда попёрся? — спросил я у Маленького Васи, который сидел на корточках и наблюдал за этим бойцом.
— Шуруп-то? Да блеснуло там чего-то, вот он и решил проверить.
— Сейчас я ему проверю, — зло сказал Апрель и только набрал воздуха в грудь, чтобы крикнуть этому бойцу, как мы увидели, что Шуруп наступил на что-то, и его правая нога тут же оказалась обернута чем-то до колена.
— Ааааааааааааааа! — заорал то ли от неожиданности, то ли от боли Шуруп.
Мы увидели, как он попытался стряхнуть с ноги это нечто, но у него ничего не получалось. Потом он как-то резко замер, схватился за шею и постояв пару секунд, просто рухнул на песок. Его тело, тут же обернула какая-то штука, которая выбралась из песка. Он оказался как будто завёрнутым в ковёр. Только дергался немного внутри.
— Скат! — крикнул профессор. — Он на Ската наступил.
— Стоять всем! — срывая горло, заорал Апрель, когда несколько бойцов, в том числе и я, хотели броситься ему на помощь. — Стоять, я сказал, никому не сходить с дороги!
— Там же Шуруп, — не понимая, почему нельзя идти, показал рукой на ковёр Жук.
— Нельзя идти, — полностью ошарашенный произошедшим, сказал Профессор. — Скат там наверняка не один. И этот уже вонзил в Шурупа свои иголки и… — Профессор не договорил, он только сглотнул.
Я поднял с земли несколько достаточно больших камней и стал их кидать по одному рядом с ковром. Апрель с маленьким Васей, поняв мою идею, стали делать тоже самое. И вот очередной камень попал в одного из Скатов. Он тут же свернулся в ковёр, затем ещё один и ещё.
— Да их тут целое поле, — сказал кто-то из бойцов, — они все под песком лежат.
— Как Шурупа спасти? — испуганно спросил Селя.
— Он уже мёртв, — сказал Лев Олегович. — У Ската слишком сильный яд.
— Но мы не можем его так оставить, — не унимался Селя, — может, он жив ещё. Вон, смотрите, он ещё дергается внутри.
Ковёр, и правда, подавал какие-то признаки жизни. Было видно, как по его корпусу, пробегают небольшие волны.
— Он мёртв, — прошипел от злости Апрель. — Вам же сказали. Если хочешь, иди, проверь.
Селя от испуга сделал пару шагов назад.
— Я же вам сказал, не расходиться от дороги. Маленький, чё он туда пошёл?
— Я же говорю, — затараторил тот, — там блеснуло что-то, вот он и решил проверить.
— У Скатов есть пару усиков в передней части корпуса, — начал громко говорить Профессор, — они закапываются в песок и выставляют эти усики, они и блестят. Вон, — показал он рукой, — смотрите, справа ещё два усика торчат.
Приглядевшись, мы действительно увидели, метрах в пятнадцати от дороги две антеннки какие-то, и они на солнце немного поблескивали.
— Блестит что-то, — сказал Большой.
Я, недолго думая, подобрал на дороге большой камень и кинул его в эти усики. Попал, ковёр тут же с хлопнулся. Бойцы аж шарахнулись. Потом, видимо, Скат удостоверился, что это не съедобно, развернулся и снова закопался в песок. Остальные, в которых мы тоже попали камнями, уже закопались в песок. С виду так и не скажешь, песок и песок.
— Ещё есть желающие прогуляться? — снова крикнул Апрель. Он был зол, очень зол. Ещё бы, не успели отъехать и уже потеряли одного человека. Меж тем, ковёр с уже мёртвым Шурупом и обхватившим его Скатом потихоньку начинал закапываться в песок.
— Что это он делает? — спросил Селя у Профессора.
— Закапывается в песок, жарко ему. Сейчас закопается и начнёт есть его потихоньку. У этих Скатов открываются маленькие ротовые отверстия, этим штуками он присасывается как осьминог и высасывает всю жидкость из организма. То, что не сможет переварить, просто оставит и переползёт в другое место. Через несколько часов, от Шурупа останется только амуниция, оружие, кожа и кости.
— Вот же, млять! — разом выдохнули бойцы.
— Хрен ему, а не Шурупа, — крикнул Апрель, затем снял с плеча свой автомат, зарядил подствольник и выстрелил в этого Ската. Раздался взрыв и во все стороны полетели куски мяса, одежды, оружия. Как только они начали падать на песок, площадь где-то квадратов в пятьдесят пришла в движение. Ведь там и кровь была, и мясо, вот они и падали на других скатов. Всё тут же зашевелилось, и Скаты начали один за другим закрываться.
— Падлы! — заорал Маленький и открыл огонь по Скатам. Я и глазом моргнуть не успел, как к нему присоединились другие бойцы. Все открыли огонь из своего оружия. Пули рвали на части лежащих под песком Скатов, вырывали из них целые куски. Тут же поднялась пыль от попаданий, и песок окрасился красным. Грохот стоял страшный.
— Прекратить огонь! — снова заорал Апрель и замахал руками через какое-то время. Я только один рожок успел отстрелять. — Хватит!
Профессор в это время стоял и смотрел за расстрелом, зажав уши. Рядом с ним был Геолог и Тимофей. Думаю, что эту полянку из Скатов, мы уничтожили полностью. Бойцы стояли и молча смотрели на красный от крови и кусков мяса Скатов песок. А на дороге валялась куча гильз.
— По машинам всем! — раздалась команда Апреля. — При следующей остановке никому больше с дороги не сходить. Спи с миром брат, это был салют в честь тебя, — Апрель развернулся и полез в грузовик.
Заменив магазин в своём автомате, я полез следом за ним.
— Теперь, я думаю, вы все поняли насколько тут враждебный мир, — одев наушники с микрофоном, начал говорить Апрель. Я знал, что его сейчас слышали все, каждый. — Поэтому ещё раз, всем быть максимально внимательными, от машин далеко не отходить и передвигаться только по двое. Даже если в кустики надо, один без штанов сидит, второй смотрит. Это касается всех и каждого. Где-то минут через десять мы подъедем к каньону. Перед ним уходим направо, и через 10 километров будет переезд на другую сторону. Где-то в этих местах пропала первая группа. Так что всем следить за окрестностями.
— Вижу каньон! — крикнул из-за руля Макар, через время, названное Апрелем.
Так как я находился в первом грузовике, то тут же поднялся и прошёл через жилой отсек в кабину водителя.
— Останови, — скомандовал ему Апрель, — осмотримся. Всем внимание! — снова он взялся за рацию. — Перед нами каньон. Осматриваемся и едем дальше. Водители и стрелки в турелях остаются на своих местах, остальные могут выйти.
Картина, которая передо мной открылась, когда мы остановились перед каньоном и вышли из машин, просто поразила меня. Перед нами был огромнейший каньон. Он был настолько величественный, что я как-то даже почувствовал себя маленьким муравьём. Глубина метров 300 точно, если не больше, ширина от края до края все двести метров. И цвет такой красноватый. Дальше за ним, насколько хватало глаз, снова пустыня. Но каньон просто завораживал. И конца, и края этому каньону видно не было с обеих сторон.
— Не вижу ничего, — сказал Апрель, убирая от глаз бинокль, в который он пытался рассмотреть, что там на той стороне, — один песок. Поехали дальше.
Быстро погрузившись в машины, мы потихоньку покатили дальше. Дорога, плавно поворачивая направо, вела вдоль этой огромной расщелины в земле. В смотровую щель я сидел и смотрел из грузовика на пробегающий мимо пейзаж.
— Вот тут, кажется, переезд был, — неожиданно сказал сидящий за рулем Макар, — вон, слева смотрите.
Он остановил грузовик, и мы, прильнув к смотровым щелям, увидели, что осталось от переезда. Через всю ширину каньона действительно был переезд, такая насыпь. В данный момент, ровно посередине, у этого природного моста был большой провал.
— Приехали, — разочарованно сказал Маленький Вася, увидев из верхней турели эту картину, — мы даже мосты навести не сможем, расстояние слишком большое.
Маленький прав, между осыпавшимися краями, было метров сто точно и нечего думать о каком-то мосте.
— Кедр, — обратился к нему Апрель, — твои пацаны больше ничего не говорили? Может ещё какой переезд есть?
— Нет, — отрицательно помахал он головой, — только про этот говорили.
Надо разведку отправлять — сказал наш командир. — Крот, готовь экипаж и Навару, езжайте, прокатитесь, поищите, где нам можно перебраться на ту сторону. Рыжий, выгружай вторую Навару на всякий случай. Всем следить за окрестностями.