Замуж за одну ночь

По всей долине жгли костры, трещал хворост, звучали выстрелы, хлопки. Вся деревня устраивала фейерверк. Каждую секунду в темное небо взлетали ракеты с огненными хвостами.
Дым густел и вскоре повис над долиной. Альберт подкинул свежих поленьев. Из костра повалил густой дым. У меня заслезились глаза, и я отошла в сторону. Я смотрела на костер. Все происходящее казалось нереальным, как во сне: темные фигуры причудливо двигались на фоне дыма и огня, словно это не живые люди, а тени. До меня доносились голоса, смех, но они жили отдельно, как будто никому не принадлежали. Время вокруг меня остановилось. Я не знаю, как долго я грезила. Внезапно очнувшись, я поняла, что не одна. Терри Фогон шел ко мне сквозь дым.
На нем не было ни пальто, ни шляпы. У него был тяжелый взгляд. Казалось, синие глаза светятся в темноте. Я не шевелилась. Я бы не смогла тронуться с места, даже если бы захотела, я словно повисла в пустоте. Он остановился, глядя на меня пронзительными голубыми глазами. Я не поняла, что означает его взгляд. Он медленно поднял руки, замер и схватил меня за плечи. Я не сопротивлялась.
Он обнял меня. Не знаю, сколько мы так простояли. Он поднес руку к моему лицу, приподнял его и поцеловал меня. Я очнулась и поняла, что обнимаю его, мои губы отвечают на поцелуй. Он оттолкнул меня и недоуменно посмотрел. Мне показалось, что он озадачен своим поступком. Он с такой силой схватил меня, что мне стало больно. Я должна была что-то сказать, но что? Пока я подыскивала слова, он отпустил меня, повернулся на каблуках и быстро пошел прочь.
Через несколько секунд он растворился в клубящейся тьме. Я поежилась, стряхивая с себя оцепенение, и пошла за Терри Фогоном. Я двигалась наугад, спотыкаясь о кочки. Трава цеплялась за ноги. Он не может так уйти. Он должен что-то сказать. Я не понимала, люблю ли я Терри Фогона. Но он нашел меня в темноте, он обнимал и целовал меня. Он не может вот так уйти, не сказав ни слова!
Дым окутал долину, как одеяло. Голоса звучали тише. Я наткнулась на куст, обошла его и увидела Терри Фогона там, где меньше всего ожидала увидеть: он шел в сторону противоположную «Луноловам». Я побежала за ним. Он, наверное, услышал мои шаги, потому что остановился и оглянулся. Он всматривался в клочья дыма, плывущие в воздухе. Порыв ветра отнес дым в сторону, и я остановилась, словно наткнулась на невидимое препятствие. У меня подкосились ноги. Это — не Терри Фогон. Человек, которого я увидела, лежал в могиле на другом краю света. И звали его Николас Гордон.
Я сгорбилась, закрыла лицо руками. Наверное, я сошла с ума. Он стоял у меня перед глазами. Я видела густые темные волосы, спадающие на лоб, узкие скулы и широкий рот. Другими были только глаза: они не улыбались насмешливо, как прежде, в них была пустота.
Я медленно подняла голову, опустила руки и посмотрела туда, где он стоял.
Никого. Темнота и клубящийся дым. Ничего больше.
Я так сильно стиснула зубы, что у меня заболели челюсти. Я сделала то, чего раньше никогда не делала, о чем только в книгах читала: я больно ущипнула себя за щеку и поняла, что не сплю. Я видела Николаса Гордона или человека, как две капли воды на него похожего? Может, я видела призрак? Или я внезапно сошла с ума?
Мне казалось, что я тоже призрак. Я повернулась и побрела на свет костра, который был от меня примерно в ста шагах. Я не могу сейчас никого видеть, не должна. Иначе, если со мной кто-нибудь заговорит, я сорвусь и дам волю разгулявшимся нервам. Я повернула направо. Нужно обойти костер, чтобы добраться до «Высоких зарослей» незамеченной. Мне хотелось запереться в своей комнате. Там я успокоюсь и возьму себя в руки.
Ноги налились свинцом, но я все равно бежала, спотыкаясь. Меня тянуло прочь от этого места, населенного призраками. Я хотела в «Высокие заросли», там тепло и безопасно. Нога попала в пустоту, я беспомощно подалась вперед и покатилась вниз, вскрикивая каждый раз, когда ударялась о кочки, и пытаясь схватиться за что-нибудь. Я забыла, что мы на холме, забыла про крутой спуск.
 
Падая, я подставила руки, чтобы уберечь лицо. Я катилась вниз всего несколько секунд и поняла, что спуск сейчас закончится. Нога моя за что-то зацепилась, и меня перевернуло.
В голове вспыхнуло, и мир вокруг перестал существовать.
 Глава 36 
 
Я продрогла насквозь. В голове — тупая ноющая боль, очень болело над ухом. Я лежала боком на холодном влажном камне. С трудом сев, я осторожно потрогала шишку на виске, очевидно, от удара о камень. Мне казалось, что я очнулась не от обморока, а от сна. Я смутно помнила, как меня подняли чьи-то сильные руки, и голос что-то нашептывал мне. Но эти воспоминания таяли с каждой минутой.
Внезапно накатила тошнота, лицо покрылось холодным потом. Отдышавшись, я медленно встала на колени и огляделась. Мне стало страшно, и я судорожно вскрикнула. Ничего не видно: ни мерцания звезд, ни пламени костров в долине, ни ракет в небе. Вокруг было черно. Я ослепла.
В панике я поползла. Я судорожно водила руками — искала траву, пучками росшую на склонах. Но вместо травы кругом были камни, и никакого склона не было, я находилась на плоской каменистой площадке. Я упала не здесь. Может быть, я еще какое-то время брела, ничего не соображая, пока окончательно не потеряла сознание?
Воздух вокруг был странным: никакого движения, ни малейшего звука. Я плотнее закуталась в пальто и услышала слабый шум. Спички… коробок спичек, неполный. Я вспомнила, что положила его в карман, когда выходила из дому, на всякий случай, если мне разрешат поджечь фейерверк. Руки так замерзли и дрожали, что я долго не могла вынуть спичку. Пламя от нее так меня приободрило, что я чуть не разрыдалась.
Я не ослепла.
Я подняла спичку. Я сидела у неровной каменной стены, довольно длинной, потому что конца мне не было видно. Напротив меня, футах в двадцати, — другая стена из грубого камня. Надо мной — каменный потолок, с которого капает вода. Огонь обжег пальцы, и спичка погасла, стало еще темнее. Я знала, где находилась. Ужас охватил меня.
Я была в Чизлхестских пещерах, громадном подземном лабиринте. Одни говорили, что пещеры были вырыты еще в доисторические времена, другие — что здесь добывали мел несколько столетий назад. Никто точно не знал, как они здесь появились и зачем. Исследовано было примерно двадцать миль этого обширного лабиринта, но никто не знал его истинной протяженности.
Я отчаянно чиркала спичкой, затем приказала себе остановиться, и меня снова затрясло. Спички сейчас бесценны, нельзя просто так их расходовать. Очень осторожно я положила спички в карман и прислонилась к стене, обхватив голову руками: мне надо подумать.
Попала я сюда сама или кто-то меня принес, как мне показалось, ответа на этот вопрос я сейчас найти не могла. Единственный известный мне вход в пещеры был рядом со станцией в Чизлхесте. По прямой это больше мили от имения, и гораздо дальше, если идти по дороге. В Чизлхесте вход в пещеры был открыт для посещений. Экскурсоводы водили небольшие группы желающих на несколько сотен ярдов в глубь лабиринта и показывали несколько пещер. Дальше никто не ходил, деревянные преграды огораживали этот участок от остального лабиринта для того, чтобы самые беспечные не могли самостоятельно уйти дальше и заблудиться.
Я слышала, что есть и другие входы и выходы. У мистера Грешема в библиотеке была маленькая книжечка, в которой говорилось, что во времена Кромвеля от одного или двух больших поместий были прорыты тайные ходы к пещерам, там скрывались роялисты. Но оказалось, что даже старожилы не помнят, где эти ходы.
 
Становилось все холоднее и холоднее. Я понимала, что если не найду выхода отсюда, то погибну от холода уже через несколько часов. Однако выбраться из этого лабиринта практически невозможно. Я старалась гнать от себя эту мысль. Мне нужно побороть растущую панику и постараться с максимальной пользой использовать свою единственную удачу — спички.