Давай возьмем паузу (СИ)

Осторожно, как будто боялся спугнуть, Хемсворт обнял Тома за талию, притянул к себе.
- Иди сюда! – рука легла на спину, чуть надавила, заставляя сделать еще полшажочка навстречу. – Иди ко мне!
- Я боюсь за тебя! – плохо скрываемая истерика сейчас прозвучала в голосе Тома. – Боюсь, что этот сумасшедший ублюдок Джеймс превратит твою жизнь в кошмар! Только потому, что ты дорог мне.
- Глупый! – Крис запустил пятерню в медно-рыжие волосы Тома, позволил прядям свободно скользить между пальцев. – Глупый, я сам на всю голову сумасшедший, так за кого из нас ты боишься больше?
- Вот именно поэтому я и боюсь! – Том посмотрел на него с какой-то мучительной нежностью, прежде чем втянуть Криса в долгий поцелуй.
Хемсворт целовал его жадно, так, как будто бы насытиться не мог вкусом тонких губ, ласкал языком десны, стонал хрипло и прижимал, до хруста прижимал к себе гибкое худое тело Тома, так близко, чтобы ни миллиметра не оставалось между их телами, так, чтобы тот понимал, что никуда ему от Криса не деться.
- Твою мать! Чтоб вас! – услышали они голос Чарли, и их отбросило друг от друга, как будто кто гранату между ними кинул.
- Кровь из глаз! – продолжал негодовать Кокс. – Как мне это развидеть теперь?
- Да мы сцену проходили, – хитро улыбнулся Хемсворт. – Ну, Хиддлс считает, что я как-то не так целую Зоуи. Вот, показывал мне, как надо.
- Том, я надеюсь, к моим с Зоуи поцелуям у тебя претензий нет? – раздраженно спросил Чарли.
- Ни малейших, – поспешил заверить его Томас.
 Комментарий к Часть 29.1 Эта глава еще не закончена, продолжение следует, как говорится)
====== Часть 29.2 ======
Зоуи приехала практически следом за Чарли.
- Опаздываешь, детка! – с лукавой хитрецой посмотрел на нее сценический «любовник». – Кое-кто здесь проходит за тебя твою же сцену.
Но, похоже, девушке было не до шуток. Скинув с плеч легкое пальто, мисс Эштон бросилась прямиком к пунцовому от смущения Тому — еще бы ему было не краснеть перед застукавшим его в не самой подобающей ситуации актером — и чрезвычайно чем-то довольному Крису — тот даже не думал смущаться, ну подумаешь, поцеловал он своего совенка, кому какое дело?
- Как дети? – встревоженно спросила Зоуи сразу обоих мужчин. – Я надеюсь, вы оба были достаточно тактичными, чтобы не наказывать их строго?
Следующие несколько минут ушли на то, чтобы вкратце пересказать ей, а заодно и проявившему понятное любопытство Чарли историю злополучного побега.
- Вы два кретина! – наманикюренный пальчик по очереди уперся в грудь каждого из горе-отцов. Темно-карие глаза мисс Эштон сердито смотрели то на одного, то на другого. – Вы хотя бы представляете, как повезло вам с детьми? Вы знаете о том, сколько подростков, сбежавших из дому, не находят вообще или находят, но в таких ситуациях и в таком виде, что страшно вымолвить? Понимаете ли вы, какие на самом деле замечательные дети у вас выросли? Покажите мне подростков, которые, воспитанных в неполных семьях, которые прилежно учатся вместо того, чтобы вести аморальный образ жизни и…
- Зоуи! – Крис поднял руки в верх, как будто прося пощады. – Я прошу, не нагнетай! Думаешь, мы мало пережили за эти дни?
- Я думаю, что вам нужно как минимум обратиться к семейному психологу. Тебя, Крис, это касается в первую очередь!
- Может, мы как-то сами разберемся? – буркнул Хемсворт.
Но Зоуи не сдавалась:
- Если бы мне было все равно, я бы вам слово не сказала. Но я знаю Томаса сто лет, а Фрэнки спрашивает у меня советы, как ему понравиться твоей дочери, Крис. И поверь, за тебя я тоже волнуюсь, дурья твоя башка, особенно после этой истории с полицейским. Знаешь, у меня есть один знакомый мозгоправ, очень хороший…
- Что? – удивлению Хемсворта не было предела. – Ты хочешь сказать, что науськивала мелкого паршивца, как подкатить к моей девочке?
- Как грубо, Крис! – покачала головой Зоуи. – Я всего лишь дала ему пару советов, как лучше вести себя с девочками. Знаешь, сегодняшние тренды…
- О, я тебя умоляю, только не тренды! – Крис и вправду сложил перед собой ладони в умоляющем жесте.
 
- Между прочим, ты зря так скептически настроен, – пожала плечами Зоуи. – Если хочешь знать, я вчера вечером запустила петицию в поддержку нашего спектакля. Виданное ли дело: единственной черной женщине среди вас, белых мужиков, не дают сыграть роль потому только, что один из этих мужиков не может держать себя в руках. Угадай, сколько подписей уже собрала эта петиция?
- Боюсь себе представить, – буркнул Крис.
- Вот именно. Вы, белые мужчины, привыкли, что вам все сходит с рук. Вы не знаете, что это такое — бороться за место под солнцем. И…
- И со вчерашнего вечера продажи билетов, которые еще утром стремительно падали, вновь возросли! – объявила вернувшаяся с обеда Эмили Воган-Баррат. Так что, Крис, твой щедрый жест невозможно переоценить, но и недооценивать то, что сделала Зоуи, я бы тоже не стала.
- О, не благодарите! – скромно потупила глаза мисс Эштон.
- Женщины! – закатил глаза Хемсворт. – Хиддлс, Кокс, говорю вам, еще год-другой, и я начну стесняться того факта, что у меня есть яйца.
- Ну что ж, раз уж мы разобрались, у кого из присутствующих эти самые яйца наличествуют, предлагаю приступить к репетиции! – с воодушевлением хлопнул в ладоши Томас.
- Да! Но прежде я хочу предупредить самого главного яйценосца, – строго сказала Эмили. – Крис, насчет того, что продажи билетов падали сегодня утром. Все очень серьезно, и если ты не решишь проблему с обвинением, выдвинутым тебе, то, боюсь, ты не сможешь отбить вложенные в спектакль деньги. Ну или есть еще один вариант — пока еще не слишком поздно, мы подыщем другого актера…
- Нет! – решительно отмел ее предложение Хемсворт. – Никакого другого актера не будет. Или я играю Роберта, или спектакль не состоится. Мы уже сработались — я, Чарли и Зоуи. Пусть Хиддлс орет на репетициях, пока глотку не надорвет, но мы сможем выжать из этой пьески все что можно и даже больше. А проблему с полицией я решу. Вот сегодня же. Да.
Решать проблему с полицией, а именно встречаться с Магнусом Мартинссоном, Крис отправился сразу же после репетиции. Он даже поужинать не заехал, потому что, начавшись гораздо позже обычного, репетиция продолжалась до позднего вечера, и сейчас, прокладывая маршрут по навигатору — Магнус предложил Крису приехать к нему домой — Хемсворт надеялся, что раз уж он не успевает перекусить, то может быть господин полицейский по доброте душевной предложит ему хотя бы сэндвич.
Адрес, который продиктовал ему Мартинссон, казался странно знакомым. Хемсворт не был большим знатоком Лондона, а в Сохо заезжал и вовсе нечасто, поэтому тем вечером, выруливая на тот самый перекресток, откуда несколько дней назад началась та самая гонка за Хиддлстоном, в результате которой ему, Крису, пришлось менять подфарник на Томовом Ягуаре, Хемсворт думал о том, что судьба, должно быть, решила в очередной раз снасмешничать над ним. Иначе как было объяснить тот факт, что проживал инспектор Мартинссон в том самом доме, в котором он, Крис, почти что двадцать лет назад с таким удовольствием и с таким усердием трахал того солнечного мальчишку, бредившего театром.
Не веря тому, что это может быть правдой, Крис перемахивал через две ступени, забираясь на самый последний этаж, и, нажимая кнопку звонка, ожидал по меньшей мере маленького чуда. «Я хочу его вспомнить! – повторял про себя Крис с каждом ударом сердца. – Пожалуйста, пусть я его вспомню!»
Чуда не произошло — дверь ему открыл Магнус Мартинссон, и Крис совершенно точно мог сказать, что полицейский инспектор — это не тот самый парень, золотистую кожу которого он целовал тогда до одури в одну их единственную ночь. Странное дело — он хорошо помнил, какой нежной на ощупь была эта кожа, как золотилась россыпь веснушек на острых ключицах, какими мягкими были упругие кудряшки. Но он совершенно не помнил лица того, кто жил здесь, в этой маленькой студии, почти что двадцать лет назад. Проклятье!