I need a doctor (СИ)
Яростный огонь, полыхающий внутри Боунса, не почувствовать я не могла.
— Помнишь, говоришь… — обманчиво ласковый голос никого не обманул, МакКою наверняка хотелось свернуть мне шею, и от того, что мужчина, сверкнув глазами, склонился ко мне ниже, обжигая горячим дыханием лицо, внутренности сжались в тугой, горячий комок. — И что же вы помните, лейтенант Аллен?
От вкрадчивого, хриплого шепота почему-то мгновенно стало очень жарко, чужая синяя рубашка начала обжигать, но я даже избавиться от этого ощущения не могла, замерев и чувствуя, как большой палец, лежащий на моем подбородке, невесомо поглаживает кожу. Внимательно всматривающийся в мое лицо доктор словно гипнотизировал, лишая воли, пересохшие от волнения губы невольно разомкнулись, а заметив, как тут же с готовностью скользнул к ним голодный, потемневший взгляд МакКоя, я шумно выдохнула:
— Кажется, я припоминаю вечер в баре, и одного крайне обаятельного студента-старшекурсника, который предложил угостить меня, — сознание затянуло поволокой, дыхание участилось, а сердце забилось о клетку ребер, грозясь выломать их изнутри. Тело, качнувшись ближе, прижалось к горячей широкой груди, а ладонь скользнула по черной ткани водолазки, опустившись мужчине на пояс. — Припоминаю маленькую темную комнатку общежития, и губы на моих татуировках. Еще я помню прикосновения, и горячие поцелуи… Как считаете, доктор, приемлемы ли такие неуставные отношения?
Невинный вопрос заставил Боунса фыркнуть, серо-зеленые глаза приглушенно сверкнули серебром, и я вздрогнула, когда мужчина, обхватив мое лицо ладонями, прижался своим лбом к моему. Горячее дыхание смешалось, чужие губы почти касались моих собственных, и ничего не хотелось так сильно, как податься вперед, почувствовать их прикосновение, возродить в памяти сладкие воспоминания одного единственного вечера.
— Ты просто не представляешь, как сильно мне хочется тебя придушить, — покачал Леонард головой, и я зажмурилась, чувствуя, как пересохло в горле. — Когда я понял, что это действительно ты, та самая девушка, которая тогда утром сбежала из моей комнаты, даже не оставив своего номера… Ты смотрела на меня, и не узнавала, и я никак не мог понять, действительно ли ты ничего не помнишь. Знала бы ты, сколько грязных шуточек я наслушался от Джима, когда случайно проболтался ему обо всем!
С губ сорвался тихий смешок, наши взгляды пересеклись, и я с улыбкой подметила, как явно недовольный моей реакцией МакКой нахмурился, словно в отместку, скользнув ладонью мне на шею и запутавшись в длинных русых прядях, в беспорядке лежащих на плечах. Прикосновение к чувствительному месту под волосами отозвалось в коленях дрожью, и я едва сдержала тихий стон, готовый вот-вот вырваться из груди.
— Ты должна мне за все то время, что я чувствовал себя полным кретином, — безапелляционно заявил Леонард, крепко удерживая возле себя и не позволяя отстраниться, но я, даже если бы и захотела, не смогла бы этого сделать. — И если тебе вдруг еще раз придет в голову замечательная идея целоваться с Чеховым по темным подворотням, я…
— Договорились, в следующий раз по подворотням я буду целоваться только с тобой.
Явно потерявший всякое терпение Боунс надавил на мой затылок, сокращая расстояние между нами, и я, подавившись довольным смехом, поддалась жадному, требовательному поцелую, которым мужчина сминал мои губы. Тело, держащееся на чистом упрямстве, окончательно капитулировало под натиском желания, став мягким и податливым, как растаявшее на солнце мороженное, и я только крепче обняла Леонарда, когда он, подхватив ладонями мои бедра, усадил меня на многострадальную кушетку, заставив обхватить его еще и ногами.
Горячие поцелуи, терзающие губы, превращались в укусы, прикосновения становились все более жадными, а шаловливые пальцы забрались под синюю ткань, касаясь разгоряченной кожи, и каждое прикосновение отзывалось дрожью. Темные линии татуировок ложились под широкую ладонь, старые рисунки буквально полыхали огнем, напоминая мне о том, что уже происходило когда-то давно, и я мысленно проклинала себя последними словами за то, что лишь по собственной глупости упустила так много времени.
Ведь признайся я в своей слабости немного раньше, признай я, что Леонард действительно мне нравится, нравится так сильно, что иногда даже становится страшно…
Боунс прав, совершенно идиотская ситуация.
— А что с твоей службой? — тяжело дыша, мужчина вдруг отстранился от меня, словно вспомнив о чем-то очень важном, и я, кривовато усмехнулась в ответ. — Адмирал действительно собирается отозвать тебя с «Энтерпрайза»?
— Подумай сам, Леонард, — я ласково растрепала темные волосы, падающие на высокий лоб, — неужели любимый отчим отзовет меня с корабля, на котором служит единственный врач, которому я доверяю.
На это мужчине не нашлось, чего возразить, и я счастливо засмеялась, когда губы Боунса вновь нашли мои…
========== Эпилог ==========
На станции царил невероятный хаос, разлитое вокруг человеческое море бушевало ураганом и грозилось перерасти в самое настоящее цунами, станция очередным утром была забита под завязку, и многочисленным шаттлам, пребывающим с Земли, с огромным трудом удавалось припарковаться на маленьких, выделенных для этого пятачках. Планировать отправку сразу трех исследовательских флагманов Федерации на одно утро явно было не самой лучшей идеей, сориентироваться со всем этом бедламе было невероятно сложно, особенно — для неподготовленных, совсем еще зеленых выпускников Академии, до раннего утра празднующих первое в своей жизни назначение.
Постоянная какофония звуков давила на уши, крики, ругательства и чей-то громкий смех смешивались в одно сплошное полотно, а какой-то паршиво выглядящий, бледный до синевы паренек, явно не ожидающий ничего подобного, едва успел отпрыгнуть в сторону, когда сверху на него рухнул, по-другому не скажешь, двухместный шаттл из темного металла. Задрожал, замерев в нескольких сантиметрах над полом, а после с громким скрежетом приземлился, и тут же навстречу новоиспеченному младшему офицеру Звездного флота распахнулась дверца.
— Чтобы я еще раз пустил тебя на водительское место! — рявкнул обозленный, болезненно-бледный мужчина, одетый в синюю форму. Отбросил упавшие на лицо темные волосы, поправил лямку заплечного рюкзака, сползающего с плеча, а после от души захлопнул за собой дверцу шаттла, почти что с искренней ненавистью уставившись на девушку, показавшуюся со стороны водителя.
Одернув излишне короткую красную форму и отбросив за спину длинные светло-русые волосы, незнакомка громко фыркнула, с готовностью закатив глаза, а после, обойдя шаттл по переднему бамперу и приблизившись к своему собеседнику, обвинительно ткнула его пальцем в грудь. Кажется, тот факт, что мужчина был выше ее на полторы головы и заметно шире в плечах, девушку совсем не смущал.
— Если бы кое-кто не проспал утром, мы бы успели к отлету основного шаттла вместе с другими членами команды!
Не обращая внимания на хаос вокруг и плотный поток людей и представителей других рас, спешащих на посадку, эти двое продолжали самозабвенно ругаться, припоминая друг другу все грехи, звонкий голос девушки и хриплое рычание мужчины не стихали ни на мгновение, и вчерашнему студенту, оказавшемуся невольным свидетелем этой сцены, в какой-то момент стало даже интересно, когда от слов незнакомцы перейдут к делу и просто перестреляют друг друга.
Впрочем, не смотря на искреннюю ярость, так и выплескивающуюся вокруг, переходить к решительным военным действиям парочка явно не торопилась.
В кармане девушки вдруг громко заорал коммуникатор, отвлекая ее внимание, и незнакомка, фыркнув, вытащила свое средство связи, принимая звонок. Мужчина сложил руки на груди, явно намереваясь выйти из незавершенного спора победителем, треск и шум помех заставили его рефлекторно поморщиться, а после из динамика послышался громкий голос, который не составило труда расслышать тем, кто находился в непосредственной близости от странного дуэта: