Единственный истинный король

– Хорт? – прошептала Софи, выплывая из сна.

Разлепив глаза, она вновь прищурила их от яркого солнечного света. Кроме него мир заполняло ещё что-то большое, розовое… Именно оно и прижималось к её лицу.

Спустя некоторое время Софи поняла, наконец, что она каким-то непостижимым образом приклеена лицом вверх к козьему животу и при этом повёрнута головой к хвосту и прижата лицом к розовому тёплому вымени. Софи собиралась уже громко закричать, как вдруг увидела рядом с собой ещё двух таких же коз-бутербродов, к их животам были приклеены Виллем и Богден, а вокруг шумел на разные голоса оживлённый рынок.

Оба парня синхронно поднесли палец к губам, показывая, что Софи следует молчать.

Сначала Софи никак не могла взять в толк, что за сила удерживает её под козой, но потом поняла, что это делает приклеившееся к козьему животу платье. Вытянув шею, Софи увидела ещё целое стадо коз и пастуха в зелёном плаще с капюшоном, который гнал их мимо прилавков, заваленных гранатами и персиками, благоухающих сандаловым деревом и розовым маслом, корицей и кардамоном. Покупатели в роскошных одеждах степенно прохаживались по рынку, лавируя среди копий Экскалибура, не обращая, впрочем, на них никакого внимания. Окраины же рынка заполняли бедные крестьяне, торговавшие своим нехитрым урожаем, разложенным под навесами, стойками для которых как раз и служили фальшивые мечи Артура.

Это место было знакомо Софи.

Рынок Ремесленников. Главная торговая площадь города Камелота. Платье крепче прижало Софи к розовому козьему животу, помогая слиться с ним. Вскоре они миновали рынок, толпа заметно поредела, и пастух погнал своё стадо по тропе, ведущей к замку.

– А где Хорт? – спросила Софи, повернув голову к парням. – И вообще, что происходит? Нам же нужно в Фоксвуд спешить…

Из-под хвоста козы, под которой ехал Богден, покатились катышки навоза, и он прогнусавил, зажимая пальцами нос:

– Расскажи ей, Уилл.

Его рыжий приятель кивнул и быстро затараторил:

– Пока ты была в Шазабахе, мы с Богдом отправились в Камелот. Нас сюда послал Тедрос, сказал, чтобы мы встретились со старым священником, у которого я когда-то служил алтарником, и узнали, не сможет ли он нам помочь. Затем пришёл из Шазабаха Хорт с двумя козлами, которых подобрал по дороге. Вообще-то, оба эти козла были библиотекарями: один из Школы, другой из Живой библиотеки – он знал Поспишила и хотел нам помочь найти Экскалибур. И тут мы вдруг прослышали, что ты нашла Экскалибур в Фоксвуде, но попала в плен и тебя везут в Камелот, в темницу. Хорт сразу взбесился и настоял на том, чтобы мы бросились спасать тебя. По счастью, у козлов оказалось много друзей и подруг. Короче говоря, Хорт напал на твой след, помчался выручать, а нам велел вместе с козами ждать в Камелотском лесу его сигнала и выступить по нему.

– И каким же должен был быть этот сигнал? – спросила Софи.

– Чудовищно фальшивое пение, – ответил Богден.

– И где же он?.. – густо покраснев, поспешила перевести разговор на другую тему Софи.

– Хорт сказал, что независимо от того, что может случиться, мы с Богдом должны забрать тебя сразу же, как только найдём. Что главная цель всей операции – это ты, а он сам найдёт нас позднее в условленном месте, – сказал Виллем.

– Это же Хорт, – постарался успокоить Софи Богден, увидев выражение её лица. – С Хортом никогда ничего плохого случиться не может.

– Он наверняка будет в условленном месте, – подтвердил Виллем. – А оттуда мы все вместе отправимся помогать Тедросу.

Софи боролась с накатившей на неё дурнотой. Эти мальчишки были слишком молоды и влюблены. Верили в счастливые развязки. Искренне верили в то, что игра идёт по правилам. Но мир изменился. Теперь никакие прежние правила и законы в нём больше не действовали, иначе были бы до сих пор живы и Лессо, и Робин Гуд. В этой сказке всё плохое достаётся на долю хорошим людям. Вот и с Хортом случилась какая-то беда. Была ли эта беда самой страшной, непоправимой? Софи до сих пор не верила в это, не могла расстаться с надеждой. Пока, во всяком случае. Ведь Хорт всегда держал слово, всегда выполнял свои обещания, правда же? И раз уж он сказал, что придёт в условленное место, значит, будет там.

– Вы сказали, что мы направляемся к месту встречи, – посмотрела на парней Софи. – Но зачем этим местом нужно было делать замок Змея?

Не успела она договорить, как пастух уже завернул своё стадо и погнал на восток, в сторону от замка, но по хорошо известной Софи дороге.

К церкви?

Но не могла церковь стать местом встречи, не могла, потому что кроме шпиля Софи увидела и стоящих у входа стражников.

– Яфет держит священника взаперти. Моего старого настоятеля Поспишила, – шепотом объяснил Софи Виллем. – Змей не доверяет ему после той речи, которую святой отец произнёс, благословляя вас.

Софи очень хорошо помнила тот день. Священник знал, что её брак с королём – притворство, фикция, погоня за властью, которой обладает Перо. И в своей речи отец Поспишил совершенно чётко дал понять, что в войне между Пером и Человеком победу всегда одерживает Перо. «Я твёрдо знаю, что никаким браком невозможно перехитрить свою, написанную Пером, судьбу, – предупредил тогда священник. – Как бы мы ни старались, правда в любом случае выйдет на свет, и нет на свете такой лжи, которая могла бы навсегда затмить её. А правда всегда приходит во главе своей армии…»

Но высказанная правда не обходится и без последствий, и вот сейчас отец Поспишил оказался пленником в собственной церкви. Ещё один друг Тедроса и ещё одна жертва Яфета.

Когда пастух гнал коз мимо церкви, стражники подняли забрала на шлемах, показав свои жирные, отъевшиеся ряхи, и безо всякого интереса проводили стадо глазами.

– Вот скучища-то, – проворчал первый стражник.

– Выше нос. Следующий наряд у нас подземелье охранять. Вот уж там ты повеселишься вволю, – ответил ему второй. – Особенно когда туда Соньку привезут.

– А жаль всё же, что нам не разрешили замочить её до свадьбы, – скорбно покачал головой первый.

– Да… но иногда и несчастные случаи бывают, – хмыкнул второй.

Софи хорошо – очень хорошо – запомнила их лица.

Настанет день, и она ещё явится к ним. Поговорить по душам.

Козье стадо тем временем прошло мимо церкви и направилось к конюшням Камелота. Здесь за ними уже вообще никто не наблюдал, если не считать, конечно, пары-другой грязнущих свиней, высунувших свои пятачки сквозь щели загона. Впереди показались открытые настежь двери курятника, из которых с нервным кудахтаньем выбежали и умчались куда-то несколько кур. Впрочем, были и куры, которым уже никуда не хотелось бежать – они спокойно лежали на земле с откушенными напрочь головами. Было такое впечатление, что какому-то кабанчику всё же удалось удрать из загона и он славно здесь повеселился. («А ещё говорят, что свиньи вегетарианцы. Как бы не так!» — подумала Софи.) Пастух завёл своих коз в курятник. Софи и парни въехали в него последними перед тем, как пастух прикрыл дверь и запер её на засов. В курятнике стало темно, и сразу же крепко запахло козами и куриным помётом. Несколько раз прокудахтали оставшиеся в курятнике куры, и наступила тишина.

– Ну, и что дальше? – шёпотом спросила Софи.

Вспыхнул огонь, осветив внутренность курятника.

Виллем и Богден соскользнули с живота своих коз, поднялись на ноги, отряхивая со своей одежды пыль. Белое платье опустило Софи на пол, она выпрямилась и увидела пастуха в низко надвинутом на голову капюшоне и с горящим факелом в руке.

– Есть причина, по которой козы так хорошо ко мне относятся, – прозвучал из-под капюшона надтреснутый, лишённый выражения голос. – Я думаю, это потому, что я сам старый козёл.


Пастух откинул капюшон, и показалось лицо отца Поспишила.

Софи потрясённо уставилась на старенького красноносого священника.

– Но охранники… Как же вы сумели?..

– Отлично сработано, ребятки! – воскликнул отец Поспишил, простирая руки над своими козами. – Перекличку будем устраивать? Боссман! Аякс! Валгалла! Все остальные назовите свои имена, чтобы мы могли пересчитать вас!

Софи едва сдержалась, чтобы не застонать от разочарования. Единственный взрослый, на которого она возлагала столько надежд, оказался выжившим из ума психом.

Но тут раздался стук падающих на землю тел, и Софи поняла, что не к козам обращался старенький священник, не к ним.

Просто она, Виллем и Богден были не единственными пассажирами, которых перевозило это стадо.

Их тут оказался целый отряд.





– Ну, во-первых, Боссам, а не Боссман, – сказал волосатый трёхглазый никогдашник.

– А я Валентина, а никакая не Валгалла. А это Айя, а не Аякс, – добавила тонкобровая никогдашница.

– Ага, Айя, – надулся тощенький никогдашник с огненно-рыжими волосами. – А Аякс… это имя только для гориллы какой-нибудь подойдёт.

В углу Софи заметила двух старых козлов – один был библиотекарем из их Школы, а второго, как она помнила по Живой библиотеке в Пиффлпафф, звали Голем. Козлы весело хихикали, им наверняка очень нравилась озорная шутка Поспишила – нарочно перевирать все имена. Софи тем временем сама мысленно вела перекличку, оглядывая знакомые лица. Валентина, Айя, Приянка, Боссам, Лейтан, Бодхи, Деван, Ларалиса, Раван, Векс, Броуни, Мона, Виллем, Богден…

– Хорт! – позвал Поспишил. – А где Хорт?

Софи обвела взглядом курятник, битком набитый её друзьями и первокурсниками, многие из которых успели даже побывать у неё в учениках.

Но Хорта среди них не было.

– Он же был нашим вожаком, – забеспокоился Лейтан. – Что же нам теперь делать? И как мы теперь сможем помочь Тедросу?

Все глаза устремились на Софи.

А перед её мысленным взором промелькнула жуткая картина – прибитый к стволу дерева прошившими его тело насквозь стрелами Хорт.

Софи сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. «Нельзя было мне сюда идти, – подумала она. – Ведь он был жив. Хорт всё ещё был жив».

– Откуда вы пришли? – спросила Софи своих бывших учеников. – А вам как удалось сбежать из церкви? – повернулась она к священнику.

– Каждый священник знает, как опасно полагаться на милость государя, – ответил Поспишил. – Так что в церкви с самого момента её постройки уже существовали тайные ходы, ведущие наружу. К счастью, Виллем, служа у меня алтарником, всем интересовался и всё запоминал, поэтому знал, как ему меня найти. А потом мы вместе с Хортом и моими старыми друзьями – козлами составили план.

– А что касается нас, то началось всё с того, что в Школу из Шазабаха возвратилась принцесса Ума, – сказал Раван. – От своих друзей-животных она услышала, что вас схватили. Как известно, учителя в ход событий вмешиваться не имеют права, поэтому Мэнли и Анемон собрали наш отряд, чтобы послать освобождать вас…

– …а в Лесах мы натолкнулись на Хорта, – закончил рассказ остроухий Векс.

– А что известно о рыцарях Ордена одиннадцати? – продолжила свои расспросы Софи.

– Послушайте, синьора Софи, – нетерпеливо махнула рукой Валентина. – Серпенте уже на пути в Фоксвуд, чтобы праздновать свой триумфо в третьем тесто. Звериные друзья принцессы Умы попытаются устроить ему барьера, но долго им не устоять. После этого он завладеет Экскалибуро, и тогда пу-пу-пу! Моменто! – и вот мы все уже мёртвые и зарыты под деревом гуанабана. Вам нужно возглавить нас, как когда-то это делал Хорт. Мы ваш легион, такой же, каким он был у Хорта. Да, мы разные. Всегдашники и никогдашники. Умные. Таланто. Элеганто. Ну, во всяком случае, в большинстве своём. – Она мельком кинула огненный взгляд на Айю. – Мы будем делать всё, что вы скажете, синьора Софи. Так с чего нам начать, чтобы помочь Тедросу победить?

Вот это Софи любила. Даже очень любила – командовать, придумывать хитрые планы, расставлять силы, устраивать противнику западни…

Но вместе с тем она ни на секунду не могла заставить себя забыть о Хорте. О том, как закрываются его глаза, как слабеет, разжимается его могучая лапа.

– У Яфета тысячи солдат, – покачала головой Софи. – Целые армии из соседних королевств, и добрых, и злых. Плюс король Фоксвуда на его стороне. И мальчики из дома, в который попал настоящий меч, Седрик и Калеб, они тоже поддерживают Льва. Перед Яфетом, как говорится, путь открыт. – Она посмотрела на Поспишила. Зажжённый факел в руке священника громко трещал, рассыпая янтарные угольки, и освещал своим колышущимся пламенем лица ребят, друзей-козлов, самого́ старого Поспишила, и все они выглядели унылыми, разочарованными, потому что явно ожидали от Софи чего-то другого. Она мысленно обратилась за советом к своему платью, но оно тоже промолчало. – Я не вижу ничего, что мы могли бы предпринять. На стороне Змея все Леса. Нам с этой силой не совладать.

– Глупости! – подбоченившись, взорвался вдруг Айя. – Софи, вы же классная колдунья. Ведьма высочайшей пробы. Вы возглавляли школу никогдашников во время гламурной революции. Победили в конкурсе талантов и придумали Антибал. Вы убили Рафала, целовали Тедроса – причём и как девушка, и как парень, – а ещё превратили Башню Школьного директора в свой собственный пятизвёздочный отель и при этом всегда выглядели уверенной в себе королевой ведьм. Не пытайтесь отвертеться. И не опускайте рук. Вы всегда находили выход из любой ситуации и сейчас тоже найдёте. Ведь именно это и делает вас той Софи, которую мы знаем и любим.

Софи посмотрела на Айю, на Валентину, на всех остальных учеников, смотревших на неё так, словно она по-прежнему была их деканом, мастерицей розыгрышей и уловок. Но не была Софи больше ни тем ни другим. А была она просто девушкой, которая открыла, наконец, для себя настоящую любовь, но для того лишь, чтобы тут же её потерять.

– Меч способен вытащить только Тедрос, но он сейчас далеко, – сказала Софи, пытаясь сглотнуть подкативший к горлу комок. – Они с Агги даже не знают, где он находится, этот меч…

Угольки на факеле священника затрещали громче, словно рассердились, услышав слова Софи. Неожиданно они начали один за другим срываться с места – это было похоже на то, что весь факел разваливается, и Софи даже успела испугаться, не загорелся бы от этого курятник, но угольки странным образом повисли в воздухе, зашевелились каждый сам по себе и стали всё больше напоминать…

Светлячков! Ну да, светлячков!

А затем светящиеся жучки сложились в мерцающую оранжевым светом картинку, точно такую же, как когда-то в Гномии, и на этом волшебном экране Софи увидела крупнозернистое изображение Тедроса и Агаты. Они скакали верхом на каком-то странном горбатом существе по заснеженному полю прочь от замка Авалон. Потом Софи заметила, что Агата смотрит прямо на неё горящими глазами, словно видит подругу на своём, сотканном из живых язычков пламени, экране.

– Софи, это ты?