Пиявка голубых кровей

– С какой целью? – не утихал отец. – Ты живешь в дорогом доме, ешь, пьешь, одета, обута. И на покупки имеешь солидную сумму.

Дочь выпрямилась, на ее лице возникло удивление.

– На покупки?

– Да, – подтвердил отец, – Кирилл каждый месяц получал для передачи тебе определенную сумму.

– Впервые слышу, что мне деньги полагались. У меня не было ни копейки. Папочка, когда я пошла в выпускной класс, меня психолог спросила:

– Ты осознала свою вину? Понимаешь, какое преступление совершила?

Я ответила:

– Ничего плохого я не сделала. Сестру не трогала.

И меня продержали в интернате до восемнадцати лет, а потом отдали Кириллу. Вроде я за ним замужем, но на самом деле Габузов меня стерег. А его дети… Они меня терпеть не могли, издевались. То в кровать воды нальют, то еще чего похуже. Про все их приколы рассказывать сил нет. Я сначала им таблетки подсыпать начала, чтобы поутихли. Потом у Кирилла телефон выпросила, хоть какая-то отдушина появилась. Спустя время по телевизору увидела в новостях сюжет про женщину, которая детям разные препараты подсыпала, за инвалидов их выдавала, от кафе, ресторанов, магазинов, куда ее с инвалидной коляской не пускали, деньги получала. Ну и вот…

Вера закрыла лицо руками.

– Папочка! Я собираю на комнату. Маленькую. В коммуналке. Почему не сказала психологу в интернате о том, что жалею о смерти Аллы? По глупости. Маленькая тогда была, гордая. Мысль в голове сидела: я ничего плохого не сделала, зачем признаваться в том, чего не совершала? Думала, уйду из приюта, стану жить одна. Я же не знала про будущее с Кириллом. Но сейчас я готова на что угодно! Папочка, я раскаиваюсь, я принесла сумку! Я виновата! А насчет Вениамина и Леси… Кирилл знал про таблетки. Один раз он вошел в кухню, а я их в кашу бросала. Так Габузов просто удалился, изобразил, будто ничего не заметил. Но он видел! Точно. Совершенно точно видел! Ему парень с девчонкой надоели, но избавиться от них он не может. Деньги за то, что за детьми следит, получает.

– Она врет! – отрезал Кирилл, который до сих пор сидел молча. – Понятия не имел, какую гадость баба с ребятами проделывает. Вы же знаете, у меня безупречная репутация. Я идеальный ментор.

– Ментор? – повторила я. – Вот как ваша профессия называется. В переводе с французского слово «mentor» означает наставник.

– Правильно, – согласился Кирилл, – это моя работа. Любимая.

– Папочка, ты никогда мне не верил, – прошептала Вера, – сразу посчитал виноватой. В тот день, когда я пыталась тебе про сумку рассказать, ты меня слушать не стал. И сейчас тоже. Ты веришь всем, кроме меня, Маргарите, Кириллу. А я в твоих глазах врунья. Почему так? Не знаю. Неужели я хуже всех? Но я не сержусь на тебя. Понимаю, так сложилось. Единственная просьба теперь, когда ты узнал правду, освободи меня от мужа. Он честно выполнял свои обязанности. Не обижал подопечную. Просто строго следовал указаниям того, кто его нанял. Кирилл состоит одновременно на двух службах. Он еще пасет детей покойной Елены. Ты об этом наверняка знаешь.

– В курсе, – подтвердил Губарев.

– Вы наняли Кирилла, который считался отцом двух детей, жил с ними, для того чтобы посильней наказать Веру? – предположил Сеня. – Пусть дочь станет мачехой, бесплатной прислугой чужим ребятам? В случае «женитьбы» на Вере Габузову нельзя нанимать прислугу. Горничная мигом поймет, что семейную пару не связывают настоящие супружеские отношения. Значит, всю работу по дому будет выполнять дочь – убийца Аллы.

– Так и вышло, – пролепетала Вера, – я все сама! Я прислуга.

– Нет, – резко ответил Михаил, – я не подумал, что домработницу нельзя нанять. Муж-надзиратель – редкая профессия. Мне нашли всего трех кандидатов. Два оказались заняты. Третий Кирилл, он был с детьми, но брался пасти Веру. Я не собирался унижать дочь.

Вера закрыла лицо ладонями.

– Да, я ужасно поступала, подсыпая детям лекарства. Простите. И поймите. Выхода не было, я задумала побег. Скопила не очень большую сумму. На комнату не хватит, но я решила: ничего, сниму жилье, пойду работать куда угодно, буду жить одна. Папа, мне от тебя ничего не надо, кроме слов: «Вера, я знаю теперь правду. Ты ни в чем не виновата. Ты свободна». Если ты это скажешь, я встану и уйду. Вот прямо сразу. Ничего из дома, где я живу, не возьму. На вокзале спать буду. В грязи, но свободной.

У Веры звякнул телефон.

– Я прислал тебе сообщение, – произнес Михаил Львович, – да, мне известен твой номер. Прямо сейчас иди к воротам поселка. Тебя там заберут, доставят ко мне.

– Куда? – растерялась Вера.

– В Англию, – ответил Губарев. – Слова, которые ты хочешь услышать, лучше скажу тебе лично. Если можешь простить меня, тогда останешься в моем поместье, со мной. Если нет, куплю тебе квартиру, где хочешь. Ну, как?

– Папочка, спасибо, только у меня загранпаспорта нет, – пролепетала Вера.

– Дочка, уходи прямо сейчас. За тобой приедет машина. Сегодня же ты будешь со мной, – пообещал Губарев.

– Но… паспорт, – повторила Вера.

– Детка, не думай о ерунде, – велел бизнесмен. – Скажи всем: «Прощайте», и вперед.

Вера поднялась.

– Прощайте.

Потом она кинулась к двери и исчезла.

– Она не сможет никуда уехать, – всполошился Кирилл, – сюда я ее привез.

– Веру очень скоро увезут, – остановил его Губарев, – я заплачу вам годовую зарплату. Дам отличную характеристику. Прощайте. Вы более не ментор моей дочери.

Кирилл тоже направился к выходу.

– Маргарита! – произнес отец. – Тебе навсегда отказано от дома. Ты знала, что Вера ни в чем не виновата, и молчала. Живи где хочешь, как хочешь, с кем хочешь. Но держись от меня подальше. Вместе с мужем и сыном.

– Папа! – закричала Марго. – Клянусь своим здоровьем, Алла открыла глаза, она не умерла. Кто-то ее утопил, когда мы с Клодом ушли.

– Хватит врать, – буркнул Губарев, и его изображение исчезло.


Потом отключился и комиссар Перье.

Маргарита вскочила.

– Это вы… вы… вы… сволочи, негодяи, мерзавцы. Вас Вера наняла! Вы!

Я молча смотрела на молодую женщину, которая впала в истерику при виде потухшего экрана.





Глава 37




– Дашенька, – раздался из телефона голос Нади, – ты дома?

– Нет, – соврала я, – у нас особняк заперт, все по делам разлетелись. А что?

– Хочу тебе подарочек передать, – защебетала Орлова.

Я вспомнила вазу, визит Надежды в карнавальном костюме, часы, из которых выехал лесоруб, стукнул Дегтярева по голове топором, и начала врать:

– Ой, как здорово! Но нас нет. Вернемся… э… э…

– Вечером его доставят! – перебила меня Надя. – Спасибо, спасибо! Благодаря тебе мой бизнес просто цветет! Продала все! И поняла: фигня надоела! Закрою бутик. Хочу салон красоты открыть! Придешь ко мне в СПА?

– Непременно, – пообещала я.

– Обожаю, люблю, чмоки, – на одном дыхании выпалила Надя и повесила трубку.

А я сразу набрала номер ее мужа и, услышав «Алло», начала:

– Андрюша, это Даша.

– Узнал, – ответил супруг Нади.

– У меня к тебе просьба, – продолжала я.

– Говори, все сделаю, – пообещал Андрей.

Я рассказала ему о том, как прикидывалась покупательницей и что из этого вышло, потом взмолилась:

– Понимаю, Надя полна благодарности, но ее сувениры… Подскажи ей: нерационально дарить то, что можно продать.

Андрей расхохотался.

– Дашуня, это я.

– Прости, ты о чем? – не поняла я.

– Я людей отправлял к жене, – веселился муж, – покупателей нанял, денег им на приобретение чуши вручил. Прямо жалко Надьку стало. Сидит в бутике, никого нет.

– Тетку, которая торшер в виде голой женщины взяла, не ты подослал, – только и смогла возразить я.

– Чужая слава мне не нужна! – заявил Андрей. – Напольная лампа твоя идея. Она мне и подсказала актеров подключить. Хорошо знаю: едва магазин опустеет, Надюхе бизнес на чепухе надоест, ее душа запросит чего-то другого.

– Салон красоты, – вздохнула я.

– Супер, – обрадовался муж, – пусть хоть чем-то занимается, лишь бы не плакала. Я тебя понял. Придержу любительницу преподносить подарки.

– Спасибо, – обрадовалась я.

– Всегда к твоим услугам, только свистни, прибегу, – галантно пообещал Андрей и отсоединился.

Я с облегчением выдохнула. Ну вот, день прекрасно начался, вечером к нам не приедет неприятность по имени «подарок от благодарной Надюши». Можно спокойно поиграть в айпад. Не успела мысль о сражении с драконами прийти мне в голову, как с первого этажа раздался крик Дегтярева:

– Даша, спустись!

Я взяла айпад и пошла на первый этаж. Может, ничего не случилось? Вдруг полковник просто хочет… ну… и чего он хочет?

Я вошла в столовую, увидела Кузю, Сеню, Дегтярева, села и осведомилась: