Солнце

- Почему ты мне не позвонил?! - возмущается Дастин.

- Я звонил! - оправдывается Хью. - Не мог дозвониться - в «Скай-Арене» плохая связь!

- Ладно, гоним к ее дому, - решает Дастин.

- Думаешь, ее повезли туда? - сомневается Хью, включая зажигание.

- Скорее всего. Больше некуда. Она бывает только в студии и дома. А в студию сейчас ей ехать незачем.

Пока они мчатся к дому Санни, Дастин несколько раз звонит ей - она не отвечает. Ему остается надеяться только на то, что они смогут встретиться там. Дастин не хочет оставлять ее одну. Он чувствует, как ей плохо, - даже на расстоянии.

Хью гонит так быстро, как только может, поэтому они приезжают к уже знакомому дому Санни раньше нее. По крайней мере, в окнах ее квартиры все еще темно.

Надеясь, что его предположения верны, Дастин стоит у лестницы, ведущей в дом, прячась в густой тени. Он ждет свою Франки с большим нетерпением, то и дело вглядываясь в дорогу.

На улице душно и безветренно - так, как бывает только перед грозой. Небо рваными лоскутами выстилают низкие облака, и между ними проглядывает большая круглая луна. Несколько раз вдалеке слышатся раскаты грома.

Дастин видит Санни тогда, когда уже почти потерял надежду встретить ее. Она медленно идет по дороге, вдоль которой высятся уличные фонари - их яркий свет ложится на рыжие волосы, делая их почти красными. Ее плечи поникли, голова опущена, и в каждом ее шаге, в каждом ее движении Дастин читает боль.

Санни замедляет шаг и сжимает в кулаке кулон, висящий на шее. Дастин знает, что это его подарок. И понимает, о чем она сейчас думает. Но сам лишь крепче стискивает зубы. Он уверен, что она выберется из всего того дерьма, что с ней приключилось. Они выберутся.

Санни приближается. Однако она настолько погружена в свои мысли, что не замечает Дастина, и он хватает ее за руку, чтобы остановить. Глаза девушки расширяются от удивления - она не ожидала увидеть его здесь и сейчас. Санни смотрит на Дастина и молчит.

- Это было чудесно, - тихо говорит он, не отрывая взгляда от ее лица. Его сердце плетистыми розами обвивает нежность.

Он протягивает Санни цветы. И она принимает их, все так же молча глядя на него. По блестящим карим глазам Дастин читает все ее мысли. Ему не нужно слов, чтобы услышать ее. Ему достаточно взгляда.

Дастин касается ладонью горячей щеки Санни. И первые капли дождя падают на ее кожу.

- Ты была прекрасна. И пела тоже прекрасно, - говорит Дастин, обнимает Санни и целует в горячий лоб, задержав на нем губы. Свободной рукой девушка обнимает его в ответ. И утыкается лицом в плечо.

Капель становится все больше и больше - они падают на волосы, впитываются в одежду, ярко сверкают на лепестках роз, отражая свет фонарей. Начинается дождь, грозя вот-вот перерасти в ливень; раскатистый гром гремит все ближе и ближе. А Дастин и Санни не замечают этого - все так и стоят. Мокнут под дождем, не в силах оторваться друг от друга.

Когда Санни все же отстраняется, Дастин понимает, что она беззвучно плачет. Она закрывает глаза ладонью, и слезы на ее лице смешиваются с каплями дождя.

- Все будет хорошо, - обещает Дастин. - Ведь главное, что я нашел тебя. И что я все знаю.

Санни пробует улыбнуться - ее улыбка получается такой жалкой, что у Дастина щемит сердце.

Дождь становится ливнем.

- Идем к тебе, иначе совсем промокнешь, - твердо говорит Дастин и берет Санни за руку. Она не возражает. И они медленно поднимаются по ступеням.

Прежде чем перешагнуть через порог, Санни вдруг оборачивается и смотрит на небо - из-за туч вновь показалась луна. Однако Дастин не позволяет Санни долго стоять на улице - он тянет ее за собой.

Дождь остается за их спинами.

***

Мы молча поднимаемся в мою квартиру. То, что Дастин приехал ко мне - настоящее потрясение. Я ничего ему не говорю, потому что не в силах, просто молча иду вверх, разрешив взять себя за руку. Но уверена, Дастин знает, что я благодарна ему за то, что сейчас он со мной.

Я слишком устала, чтобы спорить или просить его уйти. После концерта во мне нет сил и нет никаких эмоций - я выжата как лимон. И кажется, почти убита. Я столько раз твердила себе, что это - просто работа, ничего больше, но сейчас я ощущаю себя уничтоженной. Окончательно продавшей свою мечту. И саму себя.

Дастин словно понимает все это и ничего от меня не требует - просто идет рядом, держа за руку. Я не хочу выпускать его пальцы из своих.

Мы заходим в квартиру: я включаю свет, а Дастин оглядывается по сторонам. Ужасно холодно.

- Хочешь есть? - спрашивает он. Я качаю головой. - Тогда я сделаю тебе кофе, Франки. - Его взгляд останавливается на кофеварке.

Я улыбаюсь - надеюсь, уже не так жалко. Слезы останавливаются.

Пока я сижу на широком подоконнике, прислонившись плечом к холодному влажному стеклу и слушая дождь, Дастин хозяйничает на кухне. Наша встреча - безумно странная. Наверное, мы должны быть более романтичными или страстными, а вместо этого я молчу, а он варит кофе - тягучий аромат разносится по всему дому.

Негромко играет спокойная музыка - Дастин включил радио. Странно, но она хорошо сочетается со стуком дождя по окнам и крышам. Я слушаю их дуэт и грею пальцы дыханием. В гостиной царит мягкая полутьма, и мне отчего-то становится уютно.

Дастин приходит ко мне с подносом - над чашками вьется пар. Он запрыгивает на подоконник, поставив поднос между нами, и протягивает одну из чашек мне. В его простых действиях столько заботы, от которой я совершенно отвыкла, что мои губы сами собой открываются.

- Я тебя люблю.

Это первые слова, которые срываются с моих губ сегодня вечером.

- Не люблю говорить это вторым, - отвечает Дастин, снова гладя меня по щеке. - Когда один признается в любви, а второй отвечает: «Я тоже», - кажется, что этот второй просто повторяет. Потому что не знает, что еще можно сказать.

- Будет странно, если кто-то скажет: «Я люблю тебя», - а в ответ услышит: «Сегодня отличная погода», - слабо улыбаюсь я, делаю глоток кофе и кашляю от неожиданности - чувствую в нем алкоголь. И это не просто кофе с привкусом виски. Это виски с ароматом кофе.


- Ты в порядке? - заботливо спрашивает Дастин.

- Это что?! - все еще кашляю я.

- Кофе по-лестеровски, - довольно улыбается он. - Самый лучший кофе - с коньяком. Но у тебя был только виски, Франки. Прости.

Он целует меня в щеку.

- И сколько в этом кофе виски? - спрашиваю я, чувствуя на губах горечь.

- Всего лишь треть, - невозмутимо отвечает Дастин. - Но ты пей, пей. Не пропадать же виски. То есть кофе.

И я пью вместе с ним. Мы смотрим друг на друга и молчим.

Странно, но Дастину удается меня расшевелить. Я начинаю постепенно оживать. И мои мысли приходят в порядок.

Дастин гладит меня по влажным волосам и уходит на кухню - относит поднос с чашками. Я неслышно иду следом за ним и обнимаю сзади, когда он стоит у раковины. Прижимаюсь к спине Дастина, сцепив руки на его поясе, и не хочу отпускать. Знакомый запах ментолового дыма завораживает меня.

Он замирает.

- Спасибо, что сейчас ты мной, - тихо говорю я, касаясь щекой спины Дастина. Он родной и уютный. С ним мне спокойнее, несмотря на то, что было.

Теперь наступает его очередь молчать.

- Знаю, что это опасно и все такое - Мунлайты могут обо всем узнать и решат, что я нарушила договор, - продолжаю я. - Но я так устала бояться, Дастин. Кажется, я начала бояться даже собственной тени.

- Тебе тяжело, я знаю. Но ты должна верить, что все будет хорошо. Санни, ты так поешь... У меня слов нет, чтобы описать то, что я чувствую, когда слышу тебя. Мне жаль, что я так поздно все понял. Но обещаю, я все исправлю.

- Как? - роняю я.

- Придумаю.

Он поворачивается ко мне.

- Я видела свою мать вчера, - вдруг признаюсь я и рассказываю ему о ней. Хотя Дорин - это последнее, о чем бы мне хотелось говорить сейчас, слова льются сами собой, и я не могу остановиться, пока не рассказываю Дастину все.

Он внимательно слушает меня, обнимает и шепчет успокаивающие слова. И мне становится легче только от одного его участия.

Дастин снова берет мои пальцы в свои.

- Ты так замерзла?

Я пожимаю плечами. Рядом с ним теплее. Но я не говорю этого вслух - знаю, что Дастин понимает меня без слов.

Он слишком хорошо понимает меня. Он слишком сильно притягивает меня к себе. И почему любовь так прекрасна?.. Даже в самые темные дни способна осветить души.

Я смотрю на Дастина, и сердце начинает биться чаще, словно он целует меня - мягко и нежно, как умеет только он. Мне хочется коснуться его, но я сдерживаю себя. Просто смотрю.

- Тебе нужно принять горячий душ, чтобы не простыть, - говорит Дастин тихо. - Где ванная?

Я киваю направо. Тогда он ведет меня к ванной комнате, как ребенка, сам включает воду в просторной душевой из стекла, проверяет, достаточно ли она горячая, и поворачивается ко мне:

- Я буду ждать тебя в гостиной.

Но теперь моя очередь хватать его за руку.

- Не уходи, - прошу я.

Дастин удивленно смотрит на меня, а я обнимаю его и, приподнявшись на носочках, осторожно целую. Его губы горячие и мягкие - я касаюсь их своими губами так аккуратно, словно собираю с них капли росы. Я трусь носом об его щеку, целую ее, целую висок. Глажу Дастина по плечам, дохожу ладонями до предплечий, спускаюсь кончиками пальцев к запястьям. Рисую на его коже невидимые узоры.

Его пальцы перебирают мои волосы под звуки струящейся воды и распускают косу.

Мы тонем в нежности. В свете собственных сердец. В собственном учащенном дыхании.

- Санни, - шепчет Дастин, едва касаясь своими губами моих. - Прости, что я не спас тебя. Что не понял, как тебе плохо. Что не поверил. Прости, - повторяет он, держа мое лицо в своих ладонях.

- Ты не должен говорить этого, - отвечаю я и снова чувствую, как по щеке катится слеза, но теперь мне все равно. - Это я должна просить прощения за то, что предала тебя. Прости, я...

Закончить я не успеваю.

- Глупая, - едва слышно произносит Дастин и закрывает мой рот поцелуем.

Этот поцелуй остается все таким же цепляюще-нежным, но теперь он настоящий - глубокий, чувственный, сводящий с ума.