Так близко к горизонту

⁂


Дверь нам открыла очень стройная светловолосая женщина. Она была очень хорошенькой. Её светлые волосы были стянуты в хвост. Глаза казались огромными на узком и бледном лице. Вероятно, раньше, когда она ещё смотрела на мир не как загнанный зверь, они были мягкими.

– Быстро входите, – приказала она и прижалась к стене, чтобы мы беспрепятственно прошли мимо неё в дом. Быстро закрыв за нами дверь, она стала разглядывать нас, нервно переводя взгляд с одного на другого.

– Привет, мам, – сказал Дэнни. – Я хотел представить тебе Джессику.

Она улыбнулась мне:

– Очень рада с тобой познакомиться. Меня зовут Марина. Заходите, заходите. Как хорошо, что вы наконец приехали.

На секунду она, видимо, задумалась, подать ли мне руку, но решила не делать этого. Я торжествующе посмотрела на Дэнни, перед тем как последовать за Мариной по длинному коридору.

Дом был старым, с тёмным кафелем на полу и белыми оштукатуренными стенами. Справа виднелась дубовая лестница, ведущая на второй этаж. Мне вспомнилось, что Дэнни рассказывал, как скрипели ступени перед визитом в его комнату. Я вздрогнула.

Что он должен сейчас чувствовать здесь, в родительском доме, в котором всё пошло не так?

Марина привела нас в большую открытую гостиную, в которой очевидно новый диван стоял за дорогим мраморным столом. Кафель на полу и рабочая поверхность в кухне, совмещенной с гостиной, тоже были из серого мрамора. Денег у Тэйлоров явно хватало. Центром гостиной служил открытый камин, в котором, несмотря на тепло на улице, горел огонь.

– Хотите что-нибудь выпить? – спросила мать Дэнни.

– Нет, – ответил он.

– Да, – сказала я одновременно с ним.

Марина отошла к большому окну и на мгновение остановилась там со скрещёнными руками.

– Ужасная погода, не правда ли? – она обернулась к нам, но явно нас не видела. Её взгляд устремился куда-то мимо нас, на воображаемый предмет над нашими головами, затем она снова уставилась в окно.

– Снег идёт целый день. Интересно, перестанет ли он сегодня? Машины даже не могут подняться в гору, такой гололёд. Когда же приедет служба по чистке дорог?

В замешательстве я посмотрела на Дэнни. Он постучал по лбу и покрутил пальцем у виска, чтобы напомнить мне, что у его матери проблемы.

Ничего не понимая, я встала позади Марины и тоже посмотрела на улицу у дома. Солнце всё ещё светило, мимо медленно проезжал кабриолет с поднятой крышей.

– Я заварю чай. Вы, конечно, совсем замерзли.

– Воды, пожалуйста, – попросила я и украдкой посмотрела на свои шорты и босоножки, глянула и на укороченные брюки Дэнни и его футболку с американским флагом.

Я неуверенно села на диван и осмотрела комнату. Всё тщательно вымыто, нигде не было видно ни соринки, ничего не лежало ни на столе, ни на диване. Не было нигде и фотографий или других личных вещей. Комната, в общем, производила впечатление отрешённости холода.

Марина принесла мне воды и кристально-прозрачном стакане и села рядом с нами.

– Рассказывайте, – потребовала она. – Как ваши дела?

Она говорила так легко и расслабленно, словно мы были знакомы вечность.

– У нас всё хорошо. Я рада с вами познакомиться.

– Дэнни рассказывал тебе об Америке? – спросила она меня, и её глаза засияли. Они были почти такими же невероятно-синими, как глаза её сына.

– Немного, – ответила я. – Он сказал, у вас был прекрасный дом с бассейном.

– Так и было, да, – с восторгом сказала она. – Мы жили вдали от населённых пунктов. Одни посреди большого поля. По ночам везде стрекотали сверчки. Дэнни тогда с успехом занимался плаванием и лёгкой атлетикой.

Она рассказала мне о его успехах тогда. Её память сохранила всё. Она помнила всё: его лучший бросок, самый длинный прыжок, его лучшее время в спринте и плавании.

– Честно говоря, мы с мужем думали, что он добьётся спортивных успехов. Он был очень одарённым, и всё казалось таким многообещающим, – продолжала она.

Марина остановилась и с упрёком посмотрела на Дэнни:

– Но когда мы приехали в Германию, он всё забросил. Без бассейна в доме тренировки стали для него слишком хлопотны, и он их прекратил. Он всегда был лежебокой.

Дрожащей рукой он заправила прядь волос за ухо.

Сбитая с толку, я посмотрела на Дэнни. То, что раньше он занимался другими видами спорта, я не знала. Кроме того, меня удивило, что Марина назвала его лежебокой.

– Я прекратил занятия по другой причине, – сказал Дэнни в свою защиту. – Прежде всего потому, что сменил вид спорта. Ты это знаешь, потому что перед каждым состязанием собственноручно подписывала документ о том, что я могу участвовать.

Марина кивнула:


– Конечно, я знаю об этом, Дэнни. Всё в порядке. В конце концов спорт не для всех.

Дэнни вдохнул, чтобы защищаться, но решил, что это не имеет смысла.

– Но он всё же добился больших успехов в спорте, – ввернула я.

Выигранный чемпионат мира и работу тренером вполне можно было, по моему мнению, считать успехом. Пальцами я притронулась к мраморному столу и, пока говорила, водила по рисунку мрамора. Марина заметила это движение, вскочила, побежала на кухню и сразу вернулась с дезинфицирующем средством в руке. Она сбрызнула стол и протёрла его мягкой тряпкой. На мгновение мне показалось, что она и нас предпочла бы сбрызнуть.

Дэнни нервно закатил глаза и скрестил руки на груди.

– Извините, – пробормотала она и снова села. – Знаете, Лиам вот-вот придёт из школы. К этому моменту здесь должно быть чисто. После того ужасного несчастного случая он стал предрасположен к инфекционным заболеваниям. Мне приходится содержать дом в идеальном порядке, иначе у него начнутся проблемы с иммунной системой. У него она слабая, ты ведь знаешь?

Ничего не понимая, я кивнула, потому что не знала, что ещё можно сделать.

«Кто такой Лиам, чёрт возьми?»

– Мам, – сказал Дэнни. Он говорил подчёркнуто медленно, словно с человеком, который плохо понимал. Вероятно, так оно и было. – Ты что-то путаешь. Аутоиммунное заболевание у меня.

Она расхохоталась почти истерично.

– Тебе действительно следует быть немного тактичнее. Дэнни и Лиам. Они никогда не ладили. Не пойму почему, – она посмотрела на меня долгим взглядом. Её лицо было печально.

– Мне кажется, Дэнни так никогда и не простил Лиама. Из-за Лиама мы переехали в Германию. Потому что он так болел с рождения, а здесь врачи лучше. Дэнни предпочёл бы остаться в Атланте. Там у него были друзья и занятия спортом, и он так и не пережил, что не смог взять с собой Рекса.

– Рекса? – переспросила я и, ничего не понимая, посмотрела на Дэнни. Он помотал головой и снова закатил глаза.

– Собака Дэнни. Нам пришлось его оставить, потому что мы не могли взять его в самолёт.

Кажется, Марина действительно сожалела об этом.

– Не в самолёте дело. Отец в ярости убил собаку. Поэтому мы и не смогли взять её с собой, – сказал Дэнни, повернувшись ко мне.

Я растерянно перевела взгляд с одного на другую и сделала большой глоток воды.

Марина побледнела.

– Даниэль! – закричала она. – Как ты можешь такое говорить? Твой отец никогда не совершил бы ничего подобного. Он любил тебя!

– О да, он любил! – с сарказмом сказал Дэнни. – Только, к сожалению, на свой собственный, извращённый манер.

Неожиданно я сильно засомневалась в том, что приехать сюда было хорошей идеей. Я почувствовала раскаяние, что привезла Дэнни. Марина не ответила. Она резко встала и пересела в кресло-качалку в углу. Она смотрела словно сквозь нас и раскачивалась туда-сюда. Туда-сюда. Казалось, она совершенно забыла, что мы ещё в комнате. Под столом я взяла руку Дэнни и переплела свои пальцы с его, как мы делали обычно. Он ничего не сказал и только молча наблюдал за матерью.

Она нежно водила рукой по своему плоскому, явно небеременному животу.

– Уже через две недели, – нежно прошептала она. – Через две недели родится ребёнок.

– Поздравляю! – сказала я.

Дэнни цокнул языком и посмотрел на меня с укором. Я невинно пожала плечами.

– Нам, пожалуй, уже пора уходить, – сказал он.

Таким нервным я его ещё не видела.

– Не хотите осмотреть дом? Я бы с удовольствием показала Дженнифер дом, – Марина снова поднялась.

– Я с удовольствием его осмотрю, – тихо сказала я Дэнни и проигнорировала, что она неверно меня назвала. – Твою бывшую комнату и всё такое.

Он резко бросил мою руку.

– Удачи, – ответил он с горечью.

Марина предложила следовать за ней. Я пошла за ней по коридору на лестницу. Ступени, действительно, скрипели. Я снова содрогнулась. Дэнни сначала остановился внизу, но потом всё же пошёл за нами.

Конечно, сначала она повела нас в комнату Лиама.

«Лиам Финнли» было написано наклеенными цветными деревянными буквами на двери. Эта семья предпочитала писать имена необычно.

Почти благоговейно она открыла дверь. Детская комната. Постельное бельё с футбольными мячами. Над столом постер с Бритни Спирс. В небольшом стеклянном шкафу стояли несколько кубков. Я подошла поближе и внимательно посмотрела на них. Они были за кикбоксинг.

– Лиам занимается кикбоксингом?

Странно. Вообще-то братья прекрасно бы ладили.