Капкан для охотника (СИ)
Пару раз, когда Том забывался в бреду после тяжелых лекарств, которыми его пичкали в самом начале, с его губ слетало имя «Крис». Диана помнила высокого блондина с ярко-голубыми, как южное небо, глазами, который подошел к ней во время панихиды, и, мучительно стесняясь, пробормотал что-то о том, как дорог ему был Томас. Женщина уже и забыла про него, а оно вот как, оказывается. Крис, значит. Что ж, не видать ей внуков, стало быть.
Сейчас Диана отдавала долг, ухаживая за раненой Гвендолин. Девушка быстро шла на поправку, здоровьем ее бог не обидел. Какая ирония — думала про себя миссис Хиддлстон, что ранение она заработала «благодаря» тому самому Крису, вернее, его брату.
Не успела Диана поприветствовать Гвен, как дверь в палату распахнулась, и небольшое помещение наполнилось молодыми людьми в военной форме. Те спешно обыскали палату — даже в туалет заглянули. И следом за ними вошел высокий чернокожий мужчина.
- Генерал Джексон, сэр! – все еще слабая после ранения, Гвендолин попыталась приподняться на постели и приложила кулак к груди в знак приветствия.
- Сэмюэл! – ахнула удивленная Диана.
- Вольно, Кристи! – махнул рукой генерал. – Не вставайте, бога ради, а то врачам потом опять лишняя работа — по новой штопать Вас. Диана, я приветствую! – это мужчина уже обращался к миссис Хиддлстон.
Гвендолин переводила взгляд с одного на другого, не понимая – неужели эти двое знакомы?
- Сэмюэл Джексон, старый друг моего бывшего мужа, – пожала плечами Диана в ответ на удивление Гвендолин.
- Старый соперник, ты хотела сказать, Ди, – подмигнул генерал женщине, – и соперник менее удачливый, увы.
- Прекрати, Сэм! – поморщилась женщина. – Уж не знаю, за что вы соперничали с моим мужем, да только ты и твое чертово Сопротивление заполучило его со всеми потрохами. А теперь еще и моего сына! Тебе мало?
- Диана, пожалуйста, успокойся. Томас жив. И мы прилагаем все усилия, чтобы обменять его на принца Гарольда.
- Что-то вы не торопитесь! – ядовито улыбнулась миссис Хиддлстон.
- Император Джеффри крайне несговорчив, – развел руками генерал, – но мы не теряем надежды. В любом случае, через пару дней мы планируем штурм Столицы.
- Мне нет никакого дела до вашей войнушки, Сэм! Мне осточертело это кровопролитие! Все, что мне нужно, это мой сын — живой и здоровый. Как и любой матери по обе стороны баррикад — нам всего лишь нужны наши сыновья. Что ты сделал, чтобы вернуть их нам?
- Диана, я обещаю, что мы сделаем все возможное, чтобы при штурме столицы Джеймс не пострадал.
- Том! – выкрикнула Диана. – Моего сына зовут Том! Будь добр, не называй его именем моего убитого мужа. Убитого, потому что согласился работать на вас.
- Ди, эта война закончится со дня на день, – пытался убедить женщину генерал, – поверь, я ценю твоего сына, его потеря — трагедия для всего Сопротивления и для меня лично. Закончится война, и для Джейм… для Тома все закончится тоже.
Миссис Хиддлстон ничего не отвечала, только сверлила генерала взглядом — таких же серых глаз, какими, бывало, буравил генерала ее сын, если по какому-то вопросу его мнение с мнением Джексона расходилось.
- А сейчас, Диана, будь добра, оставь нас с мисс Кристи. Нам нужно обсудить кое-какие вопросы. Один из моих телохранителей угостит тебя кофе — в двух шагах от госпиталя прекрасная кофейня.
- Я сама в состоянии заплатить за свой кофе, Сэм! – отказалась женщина. – И в провожатых я не нуждаюсь.
- Я вынужден настаивать, Ди! – мягко нажал генерал.
- Или соглядатаях? – усмехнулась Диана и покинула палату.
- Итак, мисс Кристи, – начал Джексон, когда они остались одни, – я здесь, чтобы в первую очередь поблагодарить Вас лично за ту неоценимую помощь, которую Вы оказали нашему Делу, когда вынудили имперского разведчика Атланту сотрудничать.
- Уверяю вас, генерал, сэр, это было несложно, – ответила Гвендолин.
- Ну-ну, не скромничайте, Гвен. Атланта поет соловьем, и это все — серенады в вашу честь.
Щеки девушки окрасил румянец:
- Выдумки все это, генерал, сэр! Этот Атланта навоображал себе всякого!
- И тем не менее его воображение нарисовало нам вот какую картину…
Генерал кивнул стоящему на дверях охраннику, тот приоткрыл дверь, впуская в палату Джона Макмиллана.
- Вы помните Джона, Гвен? – спросил генерал, и когда та утвердительно кивнула, продолжил:
- Наш новый друг Атланта уверял нас, что Император Джеффри приготовил сюрприз нашей армии на случай взятия Столицы. Он утверждает, что один из гвардейцев Императора в большом подпитии наболтал, что якобы Джеффри хочет взорвать город.
- Похоже на сказки, при всем уважении, сэр, – нахмурилась Гвен.
- И тем не менее, мы не должны упускать это из виду. Император коварен. Вполне в его духе пустить на воздух если не весь город, то хотя бы некоторые особо значимые здания. Здание Центрального банка, например.
- Золотой запас Империи, – кивнула головой девушка.
- Как пример, – продолжил генерал, – так вот, мы думали, где удобнее всего было заложить взрывчатку? И Атланта предположил, что это вполне можно сделать в заброшенном метро.
- Если позволите, сэр! – аккуратно перебил генерала Макмиллан. – Как инженер-архитектор я бы сказал, что достаточно большие заряды взрывчатки, установленные под землей, способны разрушить город практически до основания. Метро в Столице не работает уже не один десяток лет — население весьма поредело после эпидемии, содержать подземку просто не выгодно экономически. Так что простор для фантазии Императора просто огромен, – у него есть почти что подземный город.
- Поэтому мы решили не действовать грубо, – объяснил генерал, – мы не будем бомбить Столицу, не будем проводить наземную операцию. Мы пустим спецназ под землю.
- Вот здесь, – указал Макмиллан на точку на принесенной с собой карте Столицы, – тут, в пригороде, наши люди спустятся в заброшенное метро. Наверняка входы закрыты, но наши техники потрудятся над тем, чтобы их открыть. По путям они дойдут до центра города. Вот тут — бывшая станция «Дворцовая площадь», сверху, понятно, дворец Императора. Где-то здесь должен быть специальный тоннель, который ведет прямо ко дворцу, на случай экстренной эвакуации монарха. Если мы найдем эту ветку, то наши люди окажутся прямо во дворце. Охраняют Джеффрри тщательно, но на то он и спецназ, чтобы решать сложные задачи. Возьмем Джеффри — возьмем Столицу.
- Рискованно, – пожала плечами Гвендолин, – но так мы можем сохранить жизни гражданским.
- Совершенно верно, – согласился Джексон, – и кроме того, пока наши солдаты будут продвигаться по тоннелям, они могут обнаружить заложенную взрывчатку и вызвать взрывотехников, чтобы обезвредить заряды.
- Сэр, а что с Командующим Норманом? – спросила Гвендолин.
- Обмена не будет, – сухо сказал генерал, – я не стал говорить при его матери, но Император наотрез отказался менять Командующего на своего племянника.
- Сэр, мы должны вытащить его!
- Мы должны взять Столицу, мисс Кристи, – строго произнес генерал, – жизнь Командующего важна, но она не в приоритете. Если ему хватит выдержки потянуть с допросами, его казнь состоится не так скоро — а она состоится, не будь Император Джеффри самим собой — он попытается устроить из казни предателя целый спектакль. Так вот, если он продержится до нашего прихода — будет жить.
- Миллер! – заорал с порога адмирал Дауни.
До военной прокуратуры добирались кружным путем — через бар. Валландер, зараза, утром не доопохмелился что ли? Боцман Курт Валландер был личным проклятием и личным же спасением адмирала Роберта Дауни-младшего. Вдвоем с другом во время службы в ВМФ Империи они заглянули в самое пекло и смогли оттуда вернуться. И только благодаря Курту адмирал сейчас живехонек.
Так вот, Валландеру приспичило выпить. А приспичивало ему всегда, едва его нога ступала на сушу. Пьяный Валландер был сущим демоном. Трезвый Валландер — это сам Сатана. Поэтому в бар они заехали. Благо, остограмился Курт быстро. Пока ждал заказ, почем свет поносил Императорских гвардейцев. Днем ранее адмирал присутствовал на военном совете, созванном Императором, но вот Курта, естественно, на совет никто не звал. Чай, не высший офицерский чин. Так вот, пока адмирал “протирал жопу” — по словам Валландера — тот ожидал его в приемной. И так его «заебали эти сухопутные крысы, гвардейцы», что после совета пришлось везти друга поправлять нервы. Нервы поправляли до трех ночи. Дауни отвез Курта к себе домой, не бросать же его одного в гостинице. Супруга адмирала, ясное дело, ночному гостю и вдрызг пьяному мужу не обрадовалась. Утром, на больную голову, еще и пилила, почем свет стоит. Так что похмельный муж скоропалительно покинул семейное гнездышко и прихватил с собой злого с перепоя Курта.